Живая мишень - Джоансен Айрис. Страница 40

— Этот человек из отеля не говорил, когда он в последний раз видел Пауэрса? Не появлялся ли он в Фэрфаксе в прошедшие месяц-два?

— Нет, не появлялся, — сказал Гэлен. — Но когда Пауэре останавливался в отеле в последний раз, он расплатился за номер кредитной карточкой. В бухгалтерских документах сохранился номер карты, сейчас я ее проверяю. Что касается Смизерса, то сегодня вечером он намерен побывать на фабрике.

— Там очень серьезная система охраны.

— Твои сведения устарели — фабрика закрылась полгода назад. В настоящее время она фактически заброшена, там никого нет, кроме ночного сторожа. Смизерс сказал, что позвонит мне прямо оттуда, если обнаружит что-нибудь заслуживающее внимания.

— А ты сразу перезвони мне.

— Обязательно. Как там Алекс? Она еще мирится с твоим присутствием?

— С трудом. Ладно, мне некогда с тобой болтать — я готовлю запеканку.

— Ты?! Запеканку?!!

Морган бросил взгляд на Алекс.

— Я обнаружил в себе способности, о которых даже не подозревал. Жду твоего звонка. — Он дал отбой. — Мужчину со шрамом зовут Томас Пауэрс, второй — Келвин Декер. В настоящее время Гэлен проверяет номер кредитной карточки, которой Пауэрс расплатился во время своего пребывания в Фэрфаксе.

Лицо Алекс вспыхнуло от волнения.

— Наконец-то мы что-то узнаем! — воскликнула она, но тут же нахмурилась. — Все равно это имя, наверное, вымышленное.

— Может быть, и настоящее — профессионалы тоже иногда ошибаются. В любом случае у нас появилась хоть какая-то зацепка.

— Да-да, наконец-то нам повезло, пусть даже в такой мелочи. А я уже думала, у нас так ничего и не выйдет.

— Я до сих пор думаю, что у нас ничего не выйдет, — серьезно сказал Морган.

— Почему? — У Алекс вытянулось лицо.

— Потому что ты так и не порезала лук. — Он улыбнулся. — Боюсь, мне придется делать это самому.

— Я сварю кофе, а ты включи телевизор, — сказал Морган, когда они поужинали. — Посмотри новости. Нужно быть в курсе того, что замышляет противник.

Когда он вошел в гостиную, неся на подносе кофейник и две чашки, Алекс повернулась к нему.

— Новости только что закончились. Если верить официальным сообщениям, нас все еще разыскивают в Колорадо. Вертолет они так и не смогли идентифицировать, потому что бортовые регистрационные номера оказались фальшивыми.

— Кто бы мог подумать! — Он налил ей кофе. — Еще что-нибудь любопытное было?

— Не о нас. Еще одно нападение на наше посольство, на сей раз в Кито, но почерк террористов тот же. ЦРУ уверено, что действовали боевики «Матансы». Они снова угрожали президенту… — Алекс покачала головой. — И когда только это кончится?! Еще недавно я чувствовала себя в полной безопасности, а теперь только и делаю, что озираюсь по сторонам! Хотелось бы мне знать, что испытывает Андреас. Ведь он рискует головой чуть не двадцать четыре часа в сутки.

— Да работенка у него не из легких, — согласился Морган, усаживаясь напротив нее. — Но он справится; чего-чего, а мужества ему не занимать.

— Ты как-то сказал, что Андреас тебе нравится…

— Мне кажется, он парень честный, а честный политик — это уже почти святой. — Морган глотнул кофе. — Может, посоветовать Логану обратиться непосредственно к Андреасу? Я не представляю, кому еще мы можем доверять!

Глаза Алекс расширились от удивления.

— Обратиться к президенту?!

— Гэлен утверждает, что Логан пользуется у президента определенным доверием.

Алекс покачала головой:

— В любом случае нам необходимы доказательства. Без них ни нас, ни Логана никто слушать не будет.

— Наверное, ты права. — Морган взял у нее пульт дистанционного управления и выключил телевизор. — Хватит на сегодня новостей, иначе ты расстроишься. Откинься на спинку и расслабься, а я сделаю пару набросков.

— Господи, да у тебя их, наверное, уже не меньше сотни!

— Что поделать, если мне так нравится твое лицо! — Он раскрыл блокнот, достал карандаш и начал рисовать быстрыми, уверенными штрихами. — У тебя очень интересное лицо. Необычное.

— А по-моему, лицо как лицо. Ничего необычного в нем нет. Или, может быть, тебе нравятся слабые женщины?

Морган внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:

— Почему ты так боишься показаться слабой Алекс?

Он назвал ее по имени чуть ли не впервые за все время их знакомства, и Алекс почувствовала, как ее снова охватывает ощущение возникшей между ними интимности.

— Потому что на самом деле я вовсе не… — Она запнулась и тяжело вздохнула. — Я боюсь показаться слабой, потому что мне кажется — в глубине души я действительно слабая. Слабая, никчемная, ни на что не способная… Я стараюсь не быть такой, но… Ни один человек не может знать, как он будет вести себя в чрезвычайных обстоятельствах. Однажды я потеряла контроль над собой. И боюсь, что это может повториться.

— Ты имеешь в виду одиннадцатое сентября?

— Да. Тогда я действительно чувствовала себя беспомощной и бессильной, и я ничего не могла сделать. Его не было там, его не было нигде! Я обошла все больницы, я расклеила его фотографии на всех углах. — Слезы подступили к ее глазам, но она продолжала: — Я так его и не нашла. Никто его не видел, никто не знал, где он. Я рыдала, как еще никогда в жизни, я словно помешалась… — Алекс судорожно сглотнула. — Да, я не хочу, чтобы это повторилось. Я не хочу снова оказаться бессильной, беспомощной. И не окажусь!

— По-моему, в психологии это называется гиперкомпенсацией.

— Черта с два! — Алекс наконец справилась с судорогой, словно клещами сдавившей ей горло. — да пожалуйста, больше не рисуй меня слабой. Когда я еще не оправилась после ранения, у тебя было для этого формальное основание, но теперь — нет!

— Хочешь взглянуть на этот набросок?

— Конечно, хочу!

Морган поднялся и шагнул к ней. Алекс смотрела на него и думала, что ей не следовало доверяться ему, делиться с ним сокровенным. Не то чтобы от этого она чувствовала себя более уязвимой, нет — просто он становился ближе. А Алекс этого не хотела, видит бог, не хотела!

Морган опустился перед ней на колени и протянул альбом.

«Алекс» было написано в верхнем углу листа, на котором он несколькими линиями набросал ее лицо. Оно не было прорисовано как следует, но в нем ясно читались сила, жизнелюбие, ум и воля.

Некоторое время Алекс молчала, не в силах вымолвить ни слова. Наконец она пробормотала:

— Ты… ты преувеличил.

— Совсем немного.

— И именно такой я тебе кажусь? Морган ухмыльнулся.

— Нет, конечно. Это просто обходной маневр, чтобы затащить тебя в постель. Я использую этот прием со всеми знакомыми женщинами. Между Прочим, действует безотказно… — Его улыбка погасла. — Черт побери, Алекс, ты уже должна была изучить меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что лгать я тебе не стану. И вообще: если с человеком я еще способен иногда слукавить, то в живописи покривить душой я не могу. Иначе у меня просто ничего не получится. Рисунок должен быть честным, искренним, полным… — Внезапно он протянул руку, и его пальцы скользнули по ее щеке. — С тобой мне это далось легко, потому что в тебе есть все, что мне было нужно.

У Алекс перехватило дыхание. Его прикосновения были быстрыми и легкими, как шепот, но она чувствовала себя так, словно он проводил пальцами по ее обнаженным нервам. Его лицо было неподвижным, сосредоточенным, напряженным и… молящим.

Неожиданно для самой себя Алекс медленно подняла руку и прикоснулась к его губам.

Морган замер. Потом повернул голову так, что его губы прижались к ее ладони.

На мгновение Алекс застыла неподвижно, чувствуя, что все ее тело пылает, как в огне. А уже в следующий миг Морган вдруг резко поднялся на ноги и отступил.

— Нет, так нельзя, — пробормотал он.

Алекс в изумлении уставилась на него. Что, черт побери, он хотел сказать? Что значит это его «нет»? Сама она готова была расплавиться от сжигавшего ее жара.

— Это будет неправильно. Ты говорила об отце и едва контролировала себя, а я влез со своими рисунками… — Уголок его губ резко дернулся. — И я сделал это намеренно. Я думал только о себе, а не о том, что могу причинить тебе боль. Ты была нужна мне, а это был верный способ получить то, что я хотел.