Врачебные тайны дома Романовых - Нахапетов Борис Александрович. Страница 42

Доктор Григорий Мартынович Карбонарий, опытный врач, знающий, кроме латинского, итальянского и немецкого языков, ещё и славянские языки, прибыл в Москву в феврале 1689 г. В 1700 г. в сражении под Нарвой он имел несчастье попасть в плен к шведам и был отправлен ими в Ревель. Через посредство римского императора доктору Карбонарию в 1704 г. была возвращена свобода, и он вернулся в Москву. Находился на царской службе до 1714 г., после чего был отправлен назад в Германию, где и умер в 1723 г.

Второй врач, Яков Дмитриевич Пелярино, родился 9 января 1659 г. в Кефалонии. После окончания Падуанского университета получил степень доктора медицины. Прибыл в Москву в 1690 г., но пробыл здесь всего два года и был отпущен на родину. Умер в Падуе 18 июня 1718 г.

Попадали на царскую службу и иным путём. Например, доктор Иоганн Иустин Донель, уроженец Саксен-Готский, защитил в 1695 г. степень доктора медицины, занимался врачеванием в Ниеншанце и Нарве. При взятии Нарвы был пленён русскими войсками. Пётр I назначил его своим лейб-медиком. Скончался в Познани в 1711 г. от «каменной» болезни.

Доктор Готлиб Шобер родился в Лейпциге. Там же обучался медицине. В 1696 г. в Утрехте (Голландия) получил степень доктора медицины. Практиковал в Любеке, затем поступил в шведскую службу. В Нарве познакомился с бывшим лейб-медиком Петра I Донелем, после смерти которого 15 декабря 1711 г. обратился к канцлеру графу Головкину с просьбой принять его в русские лейб-медики. Его просьба была удовлетворена во время пребывания Петра I в Дрездене: в 1712 г. Шобер был определён лейб-медиком к сестре императора Наталье Алексеевне, а также назначен инспектором Главной аптеки. В 1717 г., путешествуя по Северному Кавказу, описал Терекские тёплые воды, открыл серные ямы у пригородка Сергиевского. Во время персидского похода 1722 г. собрал богатые сведения касательно физики, ботаники, сельского домоводства и землеописаний. Скончался в Москве 3 ноября 1739 г.

Неудачно сложилась служба в России у доктора Готфрида Клемма, уроженца Данцига, который был в 1702 г. определён лейб-медиком к наследнику престола цесаревичу Алексею Петровичу с жалованьем 400 рублей в год. В 1703 г. он утонул, купаясь в Неве близ Шлиссельбурга.

Голландец Ян Гови (Хови) прибыл в Россию в числе 50 лекарей, выписанных в 1697 г. адмиралом К. Крюйзом. Очень скоро он выделился познаниями и дарованиями среди своих товарищей. Сначала служил первым хирургом на флоте, а по смерти Дермонда сделался лейб-хирургом Петра I. Всегда находился рядом с императором, сопровождал его в Персидском походе. По окончании шведской войны был послан Петром I в знак особого к нему расположения в Архангельск для извещения жителей города об этом событии. Был встречен громом пушек и богатыми подарками. Исполнял и более деликатные поручения. Как записал в своём дневнике камер-юнкер Ф.В. Берхольц, «15 февраля 1723 г. в Кремле был подвергнут экзекуции вице-канцлер Пётр Павлович Шафиров. Его возвели на эшафот, положили голову на плаху. Но палач ударил большим топором по плахе, и было объявлено от имени императора, что преступнику во уважение его заслуг даруется жизнь. Тогда Шафиров поднялся на ноги и пошёл с эшафота со слезами на глазах. Его повели в здание Сената, где сенаторы подавали ему руки и поздравляли его с помилованием. Когда там же по причине испытанного им сильного потрясения императорский лейб-хирург Хови (который, надо полагать, не совсем случайно оказался на месте. — Б.Н.) пустил ему кровь, он сказал будто бы, что лучше бы уж открыть большую жилу, чтоб разом избавить его от мучений».

После смерти Петра I Гови служил флота штаб-лекарем (главным хирургом Адмиралтейства). Императрица Анна Иоанновна пожаловала ему в пожизненное владение по его прошению 35 крестьянских дворов в Копорском уезде. Умер в 1743 г. примерно 80 лет от роду.

Доктор Георгий Поликала, грек по национальности, родился в Италии. Имел свою аптеку в Константинополе. В 1704 г. вступил в русскую службу при посланнике в Оттоманской Порте П.А. Толстом, вместе с которым в 1711 г. прибыл в Россию. Пётр I определил его лейб-медиком к императрице Екатерине. Писатель Даниил Гранин в своей последней книге «Вечера с Петром Великим» вывел Поликалу (Паликалу, Паликулу) каким-то абортмахером, заставил его нарушить клятву Гиппократа («Я не дам женщине абортного пессария») — вызвать выкидыш у княжны Марии Кантемир, будто бы ожидавшей ребёнка от Петра I. Перед смертью Паликала якобы признался в совершённом преступлении: «Из последних сил шептал вразброс — сколько денег получил, чем плод вытравил». На самом же деле Поликала был отпущен из России 31 мая 1725 г. с патентом, в котором «с великой похвалой отмечалась его верная и усердная служба».

Глава 2

Роберт Эрскин — любимец императора Петра I

30 апреля 1716 г., учитывая заслуги Эрскина, Пётр I подписал грамоту о пожаловании Эрскина архиатром (эта должность была специально учреждена для Эрскина) и действительным статским советником. В ней говорилось: «Объявляем всем и каждому, кому о том ведать надлежит, что мы перед несколькими годами благородного и нам верно любезного Роберта Арескина, философии и медицины доктора, Королевского великобританского общества члена, за доброе его действо и через многие опыты показанную верность к нашей персоне, также и за великое в медицине искусство, в докторы наши первенственные принять и оного архиятером и президентом канцелярии нашей надворной медицинской всего медицинского факультета в нашей империи учредить благоволили (…). Ещё во свидетельство особливой нашей к нему имеющейся милости, за верные его и усердные к нам учинённые заслуги, чином и характером, действительного статского советника нашего пожаловать соизволили».

В обязанности архиатра входило нанимать на русскую службу врачей и аптекарей, определять им жалованье (сам Эрскин получал 5 тыс. рублей в год), осуществлять надзор за госпиталями и аптеками, а также за медико-хирургическими школами. Большой заслугой Эрскина как архиатра является участие в составлении Воинского устава, которым впервые в России была учреждена военная медицинская служба. Он также уделял внимание военно-морской медицине — при нём в Петербурге был открыт Адмиралтейский госпиталь (ныне — Первый ордена Ленина военно-морской госпиталь). Вообще Д. Федосов полагает, что Эрскин, распределявший на корабли лекарских подмастерьев, «положил начало флотской медицинской службе». Много сделал Эрскин и для организации и расширения аптечного дела. По мнению Я. Чистовича, он «устроил в России фармацевтическую часть и привёл императорскую придворную аптеку в блистательное состояние». Во многом благодаря доктору Эрскину в 1714 г. в Петербурге вслед за Москвой был заложен Ботанический сад (аптекарский огород) на острове, позже названном Аптекарским.

Эрскин занимался не только чисто медицинскими делами. Когда в 1714 г. Пётр I основал Кунсткамеру, её первым начальником и смотрителем библиотеки он назначил Эрскина, много сделавшего для пополнения музея новыми экспонатами, в том числе знаменитой коллекцией анатомических препаратов Рюйша.

Доктор Эрскин пользовался авторитетом и среди зарубежных учёных, которые называли его «весьма умным, приятным в обращении, откровенным, красивым джентльменом».

К сожалению, Эрскин был болезненным человеком, лечение давало мало толку. Он умер в декабре 1718 г. в городе Олонец. В Петербурге ему были устроены торжественные похороны. Очевидец писал: «4 января совершены были великолепные похороны бывшего царского лейб-медика советника Арескина, умершего в Олонецке. Похоронная процессия направлялась в новый Александро-Невский монастырь, лежащий в 7 верстах от Петербурга. Его царское величество шёл за телом, отслушав прежде в доме покойного надгробное служение и слово реформатского священника на голландском языке, и приказал сам закрыть там гроб по изъявлении знаков своей милости к умершему… Тело несли придворные медики и знатнейшие хирурги, одетые в чёрные мантии, до самого моста в Немецкой слободе, в сопровождении бесчисленного множества народа, освещаемые 200 факелами… В монастыре уже, от самых ворот до часовни, стояли по обеим сторонам солдаты, тоже с факелами, неугасаемыми на ветру, и его величество сопровождал гроб, держа в руке по русскому обычаю восковую горящую свечу, до самого могильного склепа».