Страсть и гнев - Джохансон Инид. Страница 16

Ничего не понимая, Фанни подошла к столу. Что случилось? Что-то наверняка случилось, она прочла это в его глазах, в его долгом ищущем взгляде, из-за которого все мгновенно стало другим. Фанни растерялась… Но, к счастью, ненадолго.

— Ешьте, пожалуйста, — произнесла Мейбл с непонятным надрывом. — У нас тут без церемоний…

Элен, явно стараясь играть в счастливую семью, беспрерывно болтала о предстоящей свадьбе. Ей, мол, очень хочется, чтобы все получилось как нельзя лучше… Будто слова могут так легко материализоваться!

Фанни подыгрывала ей, отвечая с преувеличенным энтузиазмом на ее вопросы, и потихоньку избавилась от своего смятения.

Ральфу, несомненно, ее преображение пришлось по душе, однако он старался этого не доказывать, даже наоборот, как будто рассердился на нее. По крайней мере, вид у него был несколько обескураженный.

Наверняка он думает, что, пробегав полдня по магазинам, она приоделась и навела марафет, желая во что бы то ни стало спровоцировать его хотя бы еще на один поцелуй, а может быть и на нечто большее… Ошибается! Она бы дальнем не пошевелила, не говоря уж о покупке новых нарядов, ради его удовольствия. Все эхо она сделала только для себя самой, потому что ей просто необходимо было наконец почувствовать себя другим человеком.

Но как объяснить его сердитый взгляд, поджатые губы и нахмуренные черные брови?..

Стараясь обстоятельно отвечать на вопросы Элен, сыпавшиеся будто из рога изобилия, она положила себе салат, пока Ральф наливал ей вино в бокал. Когда их взгляды случайно встретились, он торопливо отвернулся, словно ему было неприятно на нее смотреть. На Фанни как будто ведро холодной воды вылили, ей сразу стало не по себе.

Значит, ее подозрения оказались верны. Он в самом деле решил, что она расценила его почти случайный поцелуй едва ли не как аванс. Своим поведением он словно хотел показать ей, что обольщаться не стоит. Конечно же, разве ей по силам пробудить страсть в таком мужчине? Для этого нужна совсем другая женщина. Умная, опытная, эффектная. Фанни вспомнила о телефонах в его записной книжке. Ох как они еще пригодятся ему, когда он заскучает в браке с нелюбимой женщиной!

Интересно, что он думает о ее напускном спокойствии? Считает, что Фанни своим новым и более женственным обликом хочет завлечь его?

Если так, то он опять ошибся. Ничего подобного ей даже в голову не приходило. Правда она не смогла справиться со своим возбуждением, словно была девочкой-подростком, а не взрослой женщиной, но это ровным счетом ничего не значит. Завтра она уедет. С глаз долой, из сердца вон. И постарается о нем забыть, чтобы начать совсем новую жизнь.

— Мне придется вас покинуть, — донесся до ее ушей тихий голос Мейбл.

Мейбл почти ничего не ела и все время молчала, впрочем как и ее жених.

— Ты куда это собралась на ночь глядя? Элен прервала обсуждение свадебного меню и внимательно посмотрела на дочь. Мейбл отодвинула стул и резко ответила: — Домой. Кажется, я тебе говорила, мама. Нужно отдать распоряжение, чтобы купили новые занавески, старые ведь никуда не годятся. Совершенно не подходят к обоям… Да и вообще дел еще куча…

Элен уже собиралась что-то сказать, но тут на террасу вошла Джизелла.

— Элен, вас к телефону. В кабинете. — Она вся сияла. — Через пару минут подам кофе.

Когда Джизелла убежала, Элен извинилась в поднялась из-за стола.

— Я пожалуй, пойду, — сказала Мейбл. — Не беспокойтесь, если задержусь. Хочу успеть , все сделать сегодня.

У нее едва хватало сил говорить. Словно она весь день работала не покладая рук, а не размазывала вилкой по тарелке томатный соус Фанни взглянула на Ральфа: не собирается ли он поехать вместе со своей будущей женой. Однако тот даже не шелохнулся. Лишь мрачно спросил:

— Возьмешь машину?

Мейбл была уже на лестнице. Она обернулась и покачала головой.

— Пожалуй, нет. Пойду пешком. Напрямик. Займет столько же времени, сколько ехать по дороге. — Заметив, что он хмурится, она постаралась успокоить его. — Если я пойду сейчас, то успею до темноты. А на обратный путь возьму фонарик из дома.

И она убежала. На террасе воцарилось напряженное молчание, наконец прерванное Ральфом:

— Позвольте налить вам еще вина, Фанни. Он хотел поднять ее бокал, но она накрыла его ладонью. Ей больше не хотелось вина. И так уже голова кружилась.

Фанни тяжело вздохнула, едва его пальцы коснулись ее руки, и мгновенно вся напряглась, стараясь не показать, что кровь снова вскипает в ее жилах. Ни о чем не думая, она инстинктивно отдернула руку. Он сделал то же самое. И бокал разбился, ударившись о салатницу. — Прошу прощения… У Фанни задрожали губы, и она побледнела, словно случилось страшное несчастье. А ведь всего-то и произошло, что разбился обыкновенный бокал.

Она ничего не понимала. Лишь видела его равнодушное лицо — застывшую бесстрастную маску с резко очерченной, если не сказать жестокой, линией губ, — когда он рывком отодвинул стул и вскочил на ноги. Да еще она услышала совсем не ласковый голос:

— Оставьте! Джизелла уберет. Прошу прощения, но меня ждет работа.

Ральф явно был раздражен. Судя по всему, ему не хотелось ее видеть. Не гладя на Фанни, он произнес:

— Может быть, вы займетесь тем же? Время поджимает. Свадьба уже не за горами! Или вы все уже организовали? Нет? Я что, плачу вам чертову прорву денег за то, что вы греетесь на солнышке или бегаете по магазинам?..

7

Он ушел, а Фанни осталась сидеть на террасе, едва сдерживая рыдания. Крепко сжав кулаки, так что побелели костяшки пальцев, она лишь повторяла про себя; «Как он смеет?!»

Разве это не он смеялся над ее чрезмерной деловитостью и разве не он говорил, что надо уметь наслаждаться жизнью, а не гробить себя бесконечной работой?! Ведь это он предполагал, что она пробудет в Кейхел-Корте две недели, не меньше. Именно он, Ральф Кейхел, призывал ее, Фанни, совмещать работу с отдыхом! И вот, не прошло и двух дней, как он же бесстыдно обвиняет ее в лени и нежелании оправдывать деньги, которые он ей платит.

А ведь она сделала максимум возможного. И здесь она до сих пор потому, что на завтра назначена встреча Мейбл с Янгом и она обязательно должна на ней присутствовать.

Но даже гнев, охвативший ее, оказался слабее мучительного чувства унижения. Оно причиняло ей нестерпимую боль. Его равнодушное лицо… Наверное, он и в самом деле подумал, что она изменила свой облик, чтобы привлечь его внимание и заслужить премию в виде новых поцелуев. И тогда он решил одним махом поставить ее на место. Но он же мог прямо сказать, мол, не стоит стараться, мисс, не мечтайте о большем!..

Сердито подавив рвавшееся наружу рыдание, Фанни торопливо сняла очки и стала тереть мягкой бумажной салфеткой глаза.

Какой негодяй! Негодяй и циник! Как только могло прийти ей в голову, что она влюблена в него? Этого еще не хватало! Не настолько она идиотка, чтобы… В конце концов, она взрослая здравомыслящая женщина, а не девчонка, не умеющая совладать со своими желаниями!

Что ж, по крайней мере мистер Кейхел избавил ее от иллюзий. Раз и навсегда!

Фанни надела очки и решительно встала из-за стола, когда на террасе появилась Джизелла с серебряным кофейником.

— Ой, не уходите!

Она поставила кофейник на стол, и он тотчас окрасился в нежный розовый цвет под лучами заходящего солнца.

— Я немного задержалась, извините. Давайте пить кофе, а остальные как хотят.

Фанни снова села. У нее не было настроения поддерживать компанию, но и демонстрировать свое состояние тоже не хотелось. В конце кондов, красавица-домоправительница не виновата в том, что ее хозяин — мерзавец.

Джи подала Фанни чашку и только тут заметила, что осколки разбитого бокала все еще лежат на столе.

— Сейчас уберу. — Она вскочила из-за стола. — Не понимаю, что это на всех нашло?! Сначала Мейбл ходила тут с опрокинутым лицом. Потом ее мать стала идиотничать: все время тараторит о свадьбе, а стоит отвернуться, она словно лягушку проглотила. Теперь Ральф!.. — Ее черные глаза стали совсем круглыми от возмущения, она даже не замечала странного выражения на лице гостьи. — Когда он пришел и сказал мне о бокале, взгляд у него был такой, что мог заморозить даже вулкан! Никогда его таким не видела. Интересно, кому удалось привести его в такую ярость?