Медики шутят, пока молчит сирена - Горобец Борис Соломонович. Страница 34

С. 717

О А. А. Багдасарове (1897–1961) [38]

А. И.: «Я познакомлюсь с каким-нибудь спиритом, чтоб он вызвал на общение дух Андрея Аркадьевича Багдасарова. Чтоб он пришел когда-нибудь вместо меня, отшвырнул бы меня и сказал: „Что ты с ними церемонишься? Хочешь, я тебе расскажу, как надо обращаться? — Как дал бы!..“».

С. 800

Я вставил палку в дверь, чтоб не опаздывали

А. И.: «Когда я пришел на кафедру, я был самый молодой там, ассистент. И вдруг стал заведовать кафедрой <в 1971>. Ну, так распорядился Кассирский. Мои товарищи, мои коллеги, девки ужасно обиделись. Не то чтобы они были против, но все-таки это ужасно было — Андрей — наш, и вот он теперь заведует. Они входили в аудиторию минут так через 5-10. Входит матрона, солидно, степенно шествует по залу. Я моложе был, дурее, конечно, надо было не замечать. Замечания им делать тоже неудобно. Но злился. Раз посмотрел, два посмотрел, потом взял и вставил вот эту вот палку в дверь — запер. Это сбило спесь, потому что надо стучаться, а на конференции не ходить — неудобно: ординаторы сидят, аспиранты… Стучатся. Ну, постучались — пустили. Но уже заходили, не выпятив вперед свои атрибуты, а вот так вот <показывает>. Ну, ладно, думаю, черт с вами! Конечно, зря я это делал, надо было наплевать, пройдет само. Но все-таки опаздывать надо в меру!»

С. 117

Показательная операция

А. И.: «Вот у меня перед глазами: приезжает будущий академик, профессор, выдающийся хирург, известный деятель. Хочет делать показательную операцию. Но перед тем заходит в операционную, где обычный наш районный врач делает резекцию желудка. Он заходит, смотрит через плечо, потом потихонечку сжимается и тихо-тихо, задом, покидает операционную. И ни о какой показательной операции речи быть не может. Он увидел перед собой хирурга и хирургию, которая ему не снилась. Желудок был удален за 40 минут, при том что ассистировала операционная сестра, а на наркозе — нянька. А у него — 4 ассистента, вся клиника, и 4 часа. Он увидел, как работают руки у этого хирурга, и все!»

С. 94

Я вам покажу «клиническое мышление»!

А. И.: «Когда я из „Биофизики“ <института> вернулся на свою кафедру, был скандал, потому что бабы меня не принимали как авторитета, они говорили, что я все выдумываю. Я им, балдам, объяснял, что такое острый лейкоз теперь, а они мне молотили: „Андрей Иванович, надо подходить клинически! Знаете, у нас клиническое мышление“. Вот сволочи, я вам покажу: клинически! Ну, да, да, „клиническое“. Нахлестал, как следует, надули щеки, и черт с ними!»

С. 126

Появилось желание выпить — это хорошо, это означает детоксикацию

А. И.: «В печени не бывает необратимого — вот, о чем разговор. Не бывает, если я хороший врач, если я зубами вцепился, и знаю то, о чем сейчас вам долдонил Савченко <В. Г., проф., ч.-к. РАМН>, а вы не слушали. Ну, и правильно, на хрен все это сдалось? Какой дурак читает „Сагу о Форсайтах“ в наше время, или, еще хуже, „Войну и мир“? — Это же с ума сойти, не нужно это все! <…>

Ну, вы можете себе представить, если я напишу: характеристика детоксикации мозговой — желание выпить водки. Ну, скажут: ты — идиот. И правильно скажут. Почему у него оно появилось? Конечно, абстинентный синдром — это главный для него, но энцефалопатия <от интоксикации препаратами> у него все раздавила. И когда она ушла, вылезла главная его натура — абстинентный синдром, желание выпить».

С. 386

О питании и голодании (колымчане; ленинградские блокадники; оперированные больные)

Врач: Больной — диабетик, поэтому… парентерально.

А. И.: Сколько ему калорий дают?

Врач: 2 500.

А. И.: Нормальный китайский молотобоец получает полторы тысячи. А этот — две с половиной. За что? Пьяница и курильщик.

Врач: Он весит 90 кг.

А. И.: Уй-уй! Самое время, пускай поделится! На кой ему это нужно? Не нужно ему это все. Уверяю вас. <…> Геннадий Мартынович <Галстян, реаниматолог, д.м.н.>, дорогой, это сахарный диабет 2-го типа, это диабет обжор и бездельников, пузатых беременных мужчин пожилого возраста. Есть два способа лечения этого диабета: сахароснижающая диета с инсулином и гонять бегом вокруг дома. Два конкурирующих способа.

Врач: Там нога.

А. И.: Чего нога? Надо было бегать-то раньше, тогда была бы нога цела. Был бы ум бы у Лумумбы, [39] не ампутировали бы ногу. Я, конечно, все представляю в карикатурном виде, но сахар, действительно, сжирается мышечными сокращениями. В сутки минимум полтысячи калорий выделяет желудок и переваривает. Пусть выделяет. Больной сам себя должен кормить, он жир свой должен выпустить через желудок. Но когда жир уйдет, не надо кормить. Я вам рассказывал — это работа, которую выполнил один мой родственник — он взял и подсчитал колымчан, женщин, которых сослали на Колыму. Женщины не умирали, очень маленькая смертность. Но у них от цинги повыпадали зубы, они были в тяжелейшей алиментарной дистрофии, голодные. И вот, вернувшись, они прожили в среднем больше нормальных людей, которые тут хорошо питались. И потом есть работа по ленинградской блокаде. <…> На вскрытиях — никаких атероматозных бляшек. Только, ради Бога, мои слова не доводите до идиотизма! Это очень легко — типа: давайте, сядем в тюрьму, давайте, перестанем кушать!

Есть альтернативная точка зрения, основанная на какой-то ахинейной традиции, которая пробралась в хирургию: надо рано кормить <после операции>. Это юдинские времена <С. С. Юдин (1891–1954) — хирург, акад. АМН>. Я это все хорошо знаю — переживал. Или еще: швы надо снимать на 7-й день. Да почему на 7-й? А если на 20-й, что они, прорежутся, что ли? Спокойно нужно к этому подходить, спокойно. Если у кого-то из хирургов есть опыт, что кто-то околел от голода у нас в стационаре, то это очень интересно — поделитесь! Это так же, как кормить насильно детей. Была такая книжка — из Харькова. Такой был доктор Дайчис, он написал книгу. И там была такая фраза: «Не зафиксировано ни одного случая смерти ребенка от добровольного голода». Вы помните этих мамаш, которые вот туда заторкивают манную кашу — «за папу, за маму…», боясь, что он околеет. Ничего не будет! Ничего! <…>

Вы с энтеральным питанием идите от ума. Вот уж кому оно абсолютно не в дугу — этой больной. Посмотрите на ее, извините, телеса. Это — во-первых. Во-вторых, раз там язвы в желудке, то вы даете стимул секреции, раз даете — там идет самопереваривание. С голоду она не помрет. Это же все от ума — трофика <питание>, больные не должны терять вес. Это все ахинея. Не слушайте этих дураков, они вам расскажут… Баба весит 80 кг. <…> Если микротромбирование прет, что вы лезете со своей жратвой?! Если это не понятно, посмотрите на ее титьки, простите за выражение! Куда торопиться? Вы же ее кормите. Ну, какая поспешность? Главное, что у вас абсолютные противопоказания — эрозийный гастрит — трактором. Говорят, она азот теряет. Но вы вообще-то видели когда-нибудь, что эта потеря азота приводит к каким бы то ни было последствиям? Кроме статистики — чужой, неинтересной. Человек вообще-то полный голод выдерживает 45 дней — полный, при активной жизни. А вы каждый день ей 1,5–2 тыс. калорий засобачиваете в вену. Этого сталевару хватит. Когда не было эрозий — вы от меня этих разговоров не слышали. А сейчас — эрозия. Это абсолютное противопоказание.