Небо на плечах - Федорочев Алексей. Страница 10

— Ладно, стереотипы стереотипами, а что с Наташкой делать?

— Ничего. Соболезнования Бок передаст и присмотрит заодно, если надо — поможет. А сам не порть ни себе, ни вдове репутацию, ей и без тебя несладко теперь.

Как ни рвалась моя душа в Москву утешить хорошенькую вдову купца (и честно скажу: не знаю, чего больше было в этом порыве), но Олег был прав — мне там не место. А вскоре и собственная круговерть захлестнула. Май, приближающаяся сессия, предстоящая свадьба Алексея с Викой и бал выпускников гимназии, на который я когда-то пригласил княжну Задунайскую. Кто кого тогда ангажировал — еще неизвестно, но сейчас мне это было на руку. Отдавать свое я пока был не готов!

— Шер, скотина, ты линяешь! — попытка отделаться от персонального почитателя вышла безуспешной — скотине было пофиг. Весом мы сравнялись, но четыре опорных лапы против двух давали преимущество — пришлось чесать подставленную спину от ушей до хвоста.

— Шер, фу! — раздался окрик Маши, вышедшей меня встречать.

Пес укоризненно посмотрел на нее, всем видом изображая: «Хозяйка, это не то, что ты думаешь!» Но все же отошел в сторонку, адресуя мне взглядом: «Извини, брат, служба!»

— Рад видеть вас, Мария Кирилловна! — поприветствовал я княжну.

С недавних пор наши отношения снова переродились в нарочито официальные.

— Здравствуйте, Егор Николаевич! Отец вас ждет, — даже излишне равнодушно произнесла княжна, поворачиваясь, чтобы сопроводить меня в кабинет. И это показное безразличие говорило больше тысячи слов и жестов.

Пользуясь случаем, пока мы наедине, поторопился спросить:

— Ваше согласие быть моей партнершей на балу все еще в силе?

— Вы сомневаетесь в моем слове?! — Вот теперь стало заметно, что в предках у нее сплошь аристократы — настолько яростно блеснули ее глаза.

— Я приглашал на бал маленькую симпатичную девочку, а теперь вижу перед собой чудесную красавицу! — Произнося эту фразу, я развел руки в беспомощном жесте.

Прогиб был засчитан, княжна смягчилась:

— Слово от возраста не зависит, уж вы-то это должны знать!

— Благодарю, я заеду за вами в два.

Поднимаясь за Марией по их роскошной лестнице, прокручивал про себя всю историю своих взаимоотношений с Задунайскими в свете нового интереса. И выводы получались… неоднозначные.

Помимо той самой пресловутой «дружбы», что существовала между мной и этой семьей, гораздо прочнее нас связал совместный проект — строительство промежуточного терминала для кораблей торгового флота клана. Специально или нет — а я все же думаю, что с умыслом, — в качестве родовых земель император подарил мне почти идеально подходящий для этой цели остров. Я до сих пор плохо разбираюсь в морской навигации — это за гранью моих интересов, а уж два года назад был откровенно дуб дубом, поэтому долгое время даже не рассматривал ничего подобного, предполагая устроить на Багряном базу каких-нибудь орнитологов и метеостанцию. Хорошо, что успел договориться только с синоптиками: устав ждать от тупоумного графа предложений, князь Кирилл Александрович сам вышел на меня со своим проектом. По-дружески.

Соблазн просто сдать остров в аренду на девяносто девять лет был велик. Основной плюс — никаких тебе забот! Зато на счет будут ежегодно приходить денежки. Из которых, правда, львиная доля уйдет на те самые налоги за родовые земли. Остатка вместе с потемкинскими отчислениями мне вполне хватило бы на безбедную жизнь, но…

Во-первых, в моем окружении имелся такой полезный человек, как Борис, у которого был калькулятор вместо мозга и нюх на прибыль. И я никак не мог принять подобное решение, не посоветовавшись с ним.

Ведь это именно Черный тогда, в две тысячи девятнадцатом, увидев накорябанный мной вариант контракта с Потемкиными, высказал много разных слов, мало вяжущихся с его строгим воспитанием, но, окончив свою эмоциональную речь уже ставшей классикой фразой: «Ты безнадежен!» — перечеркал бумагу и составил практически с чистого листа новое соглашение. И именно Борис не давал залежаться капающим по договору процентам. Он, по-моему, особый кайф ловил от всех этих сделок, еще и заставляя отца им гордиться и немного досадовать при встречах — не того сына он наследником объявил. Артем Ярцев, закончив учебу, честно впрягся в управление семейной империей, но звезд с неба не хватал.

А во-вторых, в полный рост встал на дыбы личный хомяк — бессмысленный и беспощадный. Я сам удивился, когда осознал, что скорее совсем оставлю остров в покое, чем дам на нем наживаться чужим людям. Пусть и «друзьям».

Торговались и утрясали формальности мы долго, почти три месяца. И это была ошибка Задунайских — чем больше времени проходило, тем лучше я узнавал, что за сокровище попало мне в руки. На своих землях я мог все! Нет, одно-единственное исключение имелось: необходимо было полностью обеспечивать и соблюдать права граждан империи, постоянно проживающих на моей территории. Но их-то на Багряном и не было! Не подходил он для постоянного проживания!

А это — всего-навсего! — означало, что строительство порта ни с кем согласовывать не надо. Просто оцените масштаб:

Порт, огромный терминал — представили себе, все же видели хотя бы по телеку?!

Ни с кем — ни с имперскими службами, а бюрократия и здесь наше все, ни с экологами, ни с пожарными, ни с архитектурой, ни с единым человеком, кроме меня любимого, но уж с собой-то я как-нибудь договорюсь!

Согласовывать — тонны бумажек в ста экземплярах, потраченных нервов, взяток, откатов, да просто убитого времени, в конце концов!

Не надо! Совсем!!! Ни сейчас, когда строится, ни потом, когда будет работать!

Так что циферки в окончательном договоре с кланом хозяев морей волшебным образом подросли, так же как и изменились формулировки. Особо зверствовать я все же не стал: в конечном итоге взял ровно пятьдесят один процент. Чисто по-дружески. Пришлось, правда, и часть обязательств на себя принять, но тут уж у меня за три-то месяца фантазия сработала.

Самыми страшными по цене встали бы услуги одаренных земли, которых требовалось нанять для выравнивания площадки, — работы должен был выполнить я как владелец. Эти примы задешево не работали. Еще и комфорт себе запрашивали чуть ли не на уровне пятизвездочного отеля. И все равно выходило дешевле, чем доставка на остров тяжелой техники. Недолго думая, я пригласил на «пострелушки» около двух сотен отставных пилотов из клуба, где состояли мои орлы. За возможность полетать на современных машинках, которые все равно большую часть времени без дела пылились в нашем ангаре, ветераны чуть было вообще не сравняли мой остров с уровнем моря. А то, что к этому веселому пикничку прилагалась еще и небольшая премия, только добавило им энтузиазма. Закончив дело, впервые удостоился восхищенного цыканья с Борькиной стороны: махинации такого размаха даже он не мог себе вообразить. И главное, все остались довольны: старички налетались и снова продемонстрировали свои таланты, потом еще и благодарили, Земеля за хорошие деньги выровнял за ними огрехи, а я сэкономил почти три четверти суммы.

После, конечно, все равно потребовались настоящие специалисты, но в это я уже не лез — как я уже где-то упоминал, одаренные обычно только разрушать горазды. Так что приходилось раскошеливаться и периодически опустошать счет до минусовых значений. Собственную учебу за второй курс и Ванину за третий, как сейчас помню, оплачивал зарядкой нескольких сотен «лечилок», но ничего, справился.

И теперь вопрос: отдадут ли Задунайские свою дочь за такого человека? Будь я согласен войти в клан — отдали бы как миленькие. Собственно, они уже пару раз почву прощупывали. А вот так?

Как обычно, убедился в полном отсутствии у себя провидческого дара, потому что был уверен, что внеплановое приглашение от князя подразумевает какие-то проблемы на Багряном, и, соответственно, настроился их решать. Поскольку кошелек мой наполниться с прошлого раза еще не успел, а тут еще на подготовку Лехиной свадьбы угрохать кучу денег пришлось, всю дорогу мучительно соображал, с какого конца придется урезать осетра личных хотелок. Не угадал в который раз! Встретиться со мной в приватной обстановке возжелал еще один герой детства — Владимир Лопухин-Задунайский. По крайней мере, именно так я интерпретировал его присутствие в кабинете хозяина.