Вселенная полна загадок - Зигель Феликс Юрьевич. Страница 35

Жизнь, по выражению Г. А. Тихова, «явление упорное». Возникнув из неорганической природы на определенной стадии развития той или иной планеты, жизнь затем, приспосабливаясь и видоизменяясь, цепко держится за свое существование.

По опыту земной жизни мы знаем, как живые организмы приспосабливаются к высокой и низкой температурам, огромным давлениям и необычайной разреженности атмосферы, к отсутствию влаги или, наоборот, к ее избытку, к ослепительному освещению и к полному отсутствию видимого света.

И все-таки у жизни есть границы. Жизнь не может быть повсеместной. Многие из планетных систем других звезд должны быть целиком или частично необитаемыми, или, точнее, лишенными органической жизни.

Выдающийся советский астроном академик В. Г. Фесенков недавно сделал ориентировочный подсчет вероятности того, что в окрестностях какой-нибудь взятой на* угад звезды существует жизнь. Вот примерный ход его рассуждений.

Допустим, что каждая звезда обладает планетной системой. Так как на самом деле это неверно, то вычисленная вероятность будет заведомо максимально большой.

Для существования жизни на какой-нибудь планете необходимо, чтобы ее орбита была близка к круговой. Только в этом случае температура на планете будет примерно одинаковой в течение года, как и вообще количество получаемого от звезды излучения. При сильно вытянутых, кометообразных орбитах планету, образно говоря, будет «бросать» из нестерпимой жары в леденящий холод. Следовательно, допустимые для жизни границы температур будут постоянно нарушаться.

Круговые или близкие к ним по форме планетные орбиты возможны только для одиночных звезд. В двойных, а тем более кратных звездных системах движение планет, как доказывают расчеты, будет необычайно сложным.

Правда, и те планеты, которые обращаются вокруг одиночной звезды, необязательно должны иметь круговые орбиты — вспомните о сравнительно вытянутых орбитах Плутона, Марса и Меркурия, не говоря уже об орбитах некоторых астероидов.

Приняв все сказанное во внимание, мы придем к выводу, что только около 10 процентов существующих звезд могут иметь планеты с почти круговыми орбитами.

В отобранном таким образом множестве звезд следует произвести дальнейшую сортировку. Отбросим, как неподходящие, все гигантские звезды. Они быстро теряют свою массу, и потому их светимость также сравнительно резко изменяется. Следствием этого будут значительные изменения температуры на принадлежащих им планетах, то есть как раз то, что невыносимо для жизни. Значит, гигантские и другие быстро меняющие свою светимость звезды не пригодны для создания и поддержания жизни. Здесь годятся лишь такие «уравновешенные», со спокойным излучением звезды, как наше Солнце. Тем самым из отобранных вначале звезд мы должны выделить для дальнейшего рассмотрения только десятую их часть.

Не подумайте, что теперь мы получили во всех отношениях безупречные звезды. Они одиночны и обладают спокойным, достаточно постоянным излучением. Допустим даже, что их планетные системы напоминают нашу. Не на всех, однако, планетах и в этом случае может существовать жизнь. Если планета очень близка к звезде (как, например, Меркурий), то на ней слишком «жарко» для жизни. Если же она чересчур далека от звезды (как, например, Плутон), то жизнь не может возникнуть на ней из-за чрезвычайно низкой температуры.

В нашей солнечной системе из десяти планет (включая погибший Фаэтон) только Земля обладает органическим миром. Значит, грубо ориентировочно можно принять, что из всех планет, имеющихся у отобранных нами звезд, только десятая часть может быть носителями жизни.

Представьте себе далее, что некоторая планета расположена в «подходящем» месте планетной системы и обращается вокруг своей «спокойной» звезды по почти круговой орбите. Все, казалось бы, хорошо, но масса планеты близка к массе известных нам астероидов или хотя бы Луны. Это означает, что планета лишена газовой оболочки — атмосферы, а следовательно, и жизни.

Не годится и другая крайность — слишком большая масса. На примере знакомых нам планет-гигантов Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна видно, что в этом случае планета в основном или целиком состоит из газов и скорее напоминает Солнце, чем Землю.

Границы допустимых масс — самые жесткие из рассмотренных «границ жизни». По расчетам В. Г. Фесенкова, только около 1 процента всех образующихся где-либо планет будут обладать пригодными для жизни массами.

Подведем итоги произведенной сортировке. Нетрудно сообразить, что только одна стотысячная доля первоначально взятых звезд может обладать планетами, на которых есть органическая жизнь.

Повторяем, что приведенный расчет дает преувеличенный результат. Ведь мы исходили из того, что каждая звезда обладает планетной системой.' На примере ближайших окрестностей Солнца видно, что на самом деле планеты существуют только, приближенно говоря, у 10 процентов всех звезд. Так как ни Солнце, ни его окрестности нельзя считать чем-то исключительным во Вселенной, то такой же процент планетных систем должен быть и в других областях звездного мира. Значит, скорее всего лишь миллионная часть всех звезд окружена планетами, где, может быть, есть то, что мы называем жизнью.

Факты показывают, что жизнь — явление редкое. Это впрочем, нисколько не умаляет значение жизни как высшей формы существования материи. Ведь ценности в мире зачастую бывают одновременно и редкостями. Можно спорить о некоторых деталях приведенного расчета, но общая картина распространенности жизни во Вселенной дана им правильно.

Жизнь — большая редкость. Но ведь число звезд необозримо велико. Значит, почти столь же велико и количество обитаемых миров.

Может быть, целесообразно планеты с органической жизнью, в отличие от планет, где жизни нет, называть «землями». Тогда следует подчеркнуть, что все проведенные выше рассуждения относятся только к землям. Планет же во Вселенной гораздо больше.

Об открытых до сих пор планетных системах мы знаем еще крайне мало. Трудно сказать, есть ли в этих системах земли.

Подробное изучение планетных систем близких к нам звезд — задача будущего. О внешнем облике и характере жизни представителей других «человечеств» мы можем пока высказывать лишь фантастические и мало чем обоснованные предположения. Но силы науки и техники так безграничны, что, быть может, когда-нибудь человек не только найдет другие земли, но и, воспользовавшись сверхскоростными фотонными ракетами, совершит на них межзвездный перелет.

БЕСПОКОЙНЫЕ ЗВЕЗДЫ

В середине августа 1596 года Давид Фабрициус, один из лучших астрономов-наблюдателей той эпохи, изучал видимое движение Меркурия. Появляясь незадолго перед восходом Солнца, планета казалась яркой, немерцающей желтоватой звездочкой на фоне созвездия Кита.

Чтобы выяснить, какой путь описывает Меркурий среди звезд, Фабрициус измерил угловое расстояние от планеты до звезды 3-й звездной величины в созвездии Кита. Никогда раньше Фабрициус этой звезды не видел. Не нашел он ее и в звездных каталогах того времени.

К концу августа блеск незнакомой звезды возрос более чем вдвое и звезда достигла яркости звезд 2-й звездной величины. Но затем в сентябре необыкновенная звезда стала постепенно «гаснуть», а в конце месяца и вовсе бесследно исчезла. Происходили эти удивительные события до изобретения первого телескопа, когда считали, что мир звезд исчерпывается только теми звездами, которые доступны невооруженному глазу.

Почти за год до того как Галилей впервые направил на небо изготовленный им телескоп, в феврале 1609 года, Фабрициус снова заметил исчезнувшую звезду. Она сияла на прежнем месте почти так же, как и тринадцать лет назад.

Так была открыта первая переменная звезда.

В настоящее время зарегистрировано более двадцати тысяч звезд, изменяющих свой видимый блеск, свою яркость. Несомненно, что открыта пока лишь небольшая доля всех переменных звезд, входящих в нашу звездную систему — Галактику.