Герой из ее сна - Мейнард Дженис (Джанис). Страница 21

Миа безошибочно уловила в ее словах нотку неодобрения.

— Найду ясли, конечно с хорошей репутацией.

— А может, все-таки воспользуешься декретным отпуском? Я знаю, каково это — иметь маленького ребенка и работать.

В беседу вмешалась Зоуи:

— Это не всем удается, Мейве. Многие женщины просто вынуждены работать, особенно это касается матерей-одиночек. Не у всех есть такое состояние, как у семьи Каванах, кроме того, Лиам говорил мне, что работа Миа чрезвычайно важна.

Миа благодарно улыбнулась Зоуи:

— Надеюсь, мне удастся найти компромисс.

Дилан положил конец беседе:

— Уже поздно. Зоуи, ужин был потрясающий. Если еще когда-нибудь захочешь поупражняться в кулинарии, я с радостью стану подопытным.

Лиам с насмешкой взглянул на него:

— Не смей флиртовать с моей женой.

Все встали из-за стола, и Дилан поцеловал Зоуи в щеку.

— Мой брат — первобытный человек. Это абсолютно нормально для мужчины и женщины — быть друзьями.

Зоуи ущипнула его за щеку:

— Ах ты, озорник. Веди себя прилично и довези Миа и малышку Кору до дома. Обещаю, что как-нибудь накормлю тебя снова.

Миа, укладывая Кору в детскую переноску, услышала, как Каванахи оживленно разговаривают. Им явно нравилось проводить время вместе. Неожиданно женщина поняла, что хочет еще детей. У Коры должен быть брат или сестра, чтобы легче было преодолевать трудности. Но в глубине души Миа не сомневалась: Коре нужен отец. Отчаянно стараясь забеременеть, она совершенно не думала об этом, теперь же, наблюдая, как Дилан возится с Корой, Миа была вынуждена признать правду: она оказалась неподготовленной к последствиям своего решения.

Миа уложила в сумку принадлежности по уходу за ребенком, а Дилан взял на руки Кору. По дороге домой он помалкивал, и это было подозрительно. Дилан оставался для нее загадкой. Временами он, казалось, ни о чем другом не думал, кроме как о занятиях сексом, а иногда отдалялся от нее… будто она представляла для него угрозу.

Мужчины любят секс и, как правило, не отказываются от этого, когда им предлагают. Однако они не так легко отказываются от своей свободы. Холостяцкая жизнь привлекает их куда больше.

К счастью для Дилана, Миа не собиралась посягать на его свободу. Если она когда-нибудь выйдет замуж, то за мужчину, который захочет ее всю, целиком, включая интеллект. Дилан же до сих пор комплексует оттого, что Миа была свидетелем его школьных неудач.

Ей хотелось дать ему подзатыльник и заставить признать, что он весьма сообразителен — тому есть масса доказательств. Но Дилан не станет слушать. Он — упрямец.

Когда они подъехали к дому, Миа сделала глубокий вдох. В спальне Зоуи и Лиама все складывалось как нельзя лучше, но кто знает, что будет сейчас?

Миа наконец призналась себе: она что-то испытывает к Дилану Каванаху. Однако беспорядочные и неясные чувства нельзя было загнать в компьютер и тщательно проанализировать. Это была странная смесь восторга, возбуждения и панического страха.

Дилан был нежен и заботлив с Корой. Он даже пытался защитить Миа от собственной страсти, хотя ему не удалось долго скрывать ее.

Изменится ли что-то, если она расскажет ему о своих желаниях? Есть ли шанс, что Дилан тоже захочет большего в их отношениях?

Как ни поверни, без проблем не обойтись. Если он ответит «нет», она будет страдать от унижения и боли. Если же согласится, трудности тоже не заставят себя ждать.

Сможет ли она отказаться от карьеры и стать счастливой женой и матерью? Какой бы прекрасной ни казалась жизнь в Силвер-Глен, остаться здесь — значит потерять значительную часть своего «я».

Всю жизнь Миа приходилось нелегко. Но эта ситуация требовала особенно серьезных решений. Если она пойдет по неверному пути, последствия для нее и Коры будут ужасными.

Глава 13

Дилан вытащил из машины малышку вместе с детским креслом и последовал за Миа вверх по лестнице. Открыть входную дверь с ребенком на руках было трюком не из легких. Спящая Кора выглядела такой невинной, такой прекрасной. При мысли о том, что он помогает Миа оберегать ее, Дилан ощутил удовлетворение.

Когда они уложили Кору и закрыли дверь в комнату, он взял Миа за руку:

— Давай выпьем кофе и посидим у камина.

— Уже поздно.

Он поцеловал ее пальцы:

— Боишься превратиться в тыкву после полуночи?

Миа сбросила туфли, и разница в их росте стала заметнее, что подчеркивало его мужественность и ее женственность.

Она пожала плечами:

— Я переоденусь и вернусь.

— Не надо, — поспешно сказал Дилан. — Не переодевайся, пожалуйста, у меня на это платье есть кое-какие виды.

Услышав это, Миа улыбнулась:

— Да, красивое платье.

— Очень простое в применении. — Он нежно погладил ее шею чуть ниже уха.

Миа встала на цыпочки, чтобы поцеловать его; ее губы были теплыми и страстными.

— Я не хочу кофе, — пробормотала она. — Может, лучше отправиться в постель и отдохнуть?

— Отдохнуть? — Его опьянял аромат ее кожи, такой шелковистой.

Миа поманила Дилана в свою спальню.

— Мы непременно отдохнем. Но позже, — предупредил он.

То, что Миа не сопротивлялась, Дилан счел добрым знаком. Не надо было гадать, хочет она его или нет. Никаких загадочных намеков, тайных планов — просто мужчина и женщина, разделяющие удовольствие.

На миг Дилану захотелось пригласить Миа к себе, поиграть в сексуальные игры на своей территории. Но, во-первых, нельзя забывать о Коре, а во-вторых, когда Миа уедет, он будет все время вспоминать все случившееся между ними.

Дилан обнял ее за талию и повел в спальню. Сев на край кровати, он поставил Миа перед собой.

— Ты красива, Миа Лэрин, но в этом платье… Боже, хорошо еще, что я в хорошей форме, и сильные впечатления мне не страшны.

Она заметно расслабилась.

— Ты и правда мастер.

— В чем?

— Тебе удается сделать так, чтобы женщина почувствовала себя особенной.

— Но ты и есть особенная.

В глазах Миа мелькало сомнение, а Дилану хотелось заставить ее поверить в себя. Он провел пальцем по кромке выреза платья и улыбнулся, увидев, что ее руки покрылись гусиной кожей.

— Нервничаешь, Миа?

— Немного.

— Да я самый дружелюбный парень в мире. Никто не боится меня.

Наконец она пошевелилась. Провела большим пальцем по его нижней губе, и он почувствовал, как дыхание сбилось. Дилана сводила с ума ее нежность.

— Я не очень-то искушена в общении с мужчинами, но ты другой.

Он не знал, радоваться ему или нет.

— Не очень-то похоже на комплимент.

В полутемной комнате кожа Миа казалась белоснежной, а ее глаза — бездонными.

— Есть парни, сексуальная энергия которых кипит, и они посылают сигналы окружающим: «Я беззаботен и холост». — Миа взъерошила его волосы. — Ты же заставляешь женщин желать то, что тебе не так-то легко отдать.

Дилан почувствовал укол совести. Она не так уж не права.

— Мы не представляли, что все зайдет так далеко, и думали просто о взаимном удовольствии.

— Я знаю.

— И кроме того, — продолжал он, — в Силвер-Глен для тебя ничего привлекательного нет.

— Есть ты. — Уверенность, с которой Миа произнесла эти два слова, потрясла его.

Сердце Дилана сжалось. Она раскрывает свою душу, а он… он боится ответить ей взаимностью.

— Я не переходящий приз, Миа. Если ты хочешь хорошо провести время, я твой. Но не ожидай от меня чего-то другого. Я думал, этот урок ты усвоила давно.

Она ничем не выдала боль, лишь прерывисто вздохнула.

— В честности тебе не откажешь. Я больше не буду смущать тебя, обещаю. Займись со мной любовью, Дилан.

Он испытал облегчение оттого, что Миа сменила тему, однако у него появилось странное чувство — будто он закрывает дверь, которая уже никогда не откроется.

— Да, давай так и сделаем, — хрипло ответил Дилан. Проклятый кристалл так и манил его. Он поиграл с ним, невзначай прикасаясь пальцами к ложбинке между грудями. — Мне кажется, что сегодня рождественское утро, и Санта принес мне прекрасный подарок в красной обертке.