В погоне за Солнцем - Коэн Ричард. Страница 15

Два раза в год на Манхэттене солнце демонстрирует один и тот же примечательный трюк. Поскольку большая часть острова застроена по прямоугольному плану (при этом сетка повернута относительно оси север – юг к востоку на 28,9°), лучи восходящего и заходящего солнца падают практически под прямым углом к авеню [90]. Это значит, что, например, 30 мая 2009 года можно было наблюдать свет заходящего солнца, бьющий сразу из всех манхэттенских поперечных улиц от 14-й стрит (где уличная прямоугольная сетка, собственно, и начинается) и выше. В следующие дни, вплоть до самого летнего солнцестояния тремя с половиной неделями позднее, точка захода солнца продолжала сдвигаться на север. Затем она вновь передвигалась южнее, пока заход опять не поравняется с манхэттенскими поперечными стрит 11 июля в 8 ч 27 мин вечера. “Возможно, – предположил Нейл де Грасс Тайсон, директор Хайденовского планетария, – в далеком будущем антропологи сделают выводы о том, что манхэттенская застройка тоже имела какой-то астрономический смысл, в точности как мы сейчас рассуждаем про Стоунхендж” [91].

Глава 4

Ужасы небес

Полярные сияния и затмения – эти величайшие небесные драмы внушают, вероятно, наибольшее из всех явлений природы благоговение, и на протяжении тысячелетий, от древних времен и до наших дней, страх перед ними неизменно побеждал любые истолкования учеными их причин.

Сияния – это всполохи, появляющиеся высоко в небе, самые зрелищные и известные – северное сияние (aurora borealis) в северном полушарии и южное (aurora australis) – в южном. Сияние часто начинается с мягкого свечения по всему периметру горизонта, затем могут появиться и яркие пятна (“поверхности”, на языке ученых). Следом появляется радуга, вытягиваясь “подобно флуоресцентной ручке от корзины через все небо” [93]. И наконец, все небо оказывается охвачено “небесным огнем”. Сияния, как правило, завихряются в 50–200 милях от поверхности Земли, хотя некоторые опускались ниже – до 35 миль. Поток частиц, извергнутых Солнцем, массово взаимодействует с атомами и ионами атмосферы, генерируя фотоны – элементарные световые частицы, и когда необходимое число этих столкновений происходит с достаточной интенсивностью, они запускают процесс, зажигая целые области. В результате вращения Земли (а также из-за того, что долетающие частицы постоянно меняют направление движения, наталкиваясь на разреженную атмосферу) кажется, что сияние движется по небу. В основном сияния можно наблюдать на широтах Северного полярного круга (особенно часто в равноденствия), также несколько десятков раз в год они появляются на Великих озерах. Как минимум дважды сияния наблюдали одновременно в обоих полушариях – первый раз это случилось 16 сентября 1770 года, когда одно сияние было замечено на севере, а другое капитан Кук отметил, находясь в южной части Тихого океана. Второй раз подобное явление было зафиксировано только в 2001 году.

Меркурий и Юпитер, как и Земля, обладают магнитным полем, а каждая планета с магнитным полем и атмосферой в теории должна генерировать сияния. Но за исключением Юпитера, которые может похвастаться еще более яркими и мощными сияниями, чем наши, ни одна планета не способна сравниться с Землей в амплитуде, длительности, яркости и блеске сияний. Один свидетель описывал их как “гаргантюанские призрачные руки, мечущиеся по небу, то и дело исчезающие и появляющиеся вновь” [94], а другой отмечал “разнообразные формы, колышущиеся и постоянно меняющие свое многоцветье, иногда вдалеке, иногда заполняя собой все небо вширь и вглубь, швыряя гигантские копья и цветные полотнища вниз на землю, нам на головы, как будто огромная рука разбрасывала цвет подобно горящей нефти” [95]. Роберт Скотт, проигравший Роальду Амундсену гонку к Южному полюсу, описал свою ошеломленность перед лицом сияния: “Из-за тонкости света и цвета, прозрачности и в первую очередь трепетной мимолетности формы… в воображении возникало нечто совершенно божественное” [96]. Сияние можно даже услышать, оно издает “свистящий, потрескивающий шум” [97], будто “трепыхание большого флага в свежем порыве ветра” [98]. Джереми Белкнап, американский историк конца XVIII века, сравнивал этот звук с приглушенным шорохом или шелестом – “будто пропускаешь шелковый шарф между большим и указательным пальцами”.

Гигантские газовые вихри, развевающиеся на краю нашей атмосферы, впервые были восславлены стихами в апокрифической Книге Маккавеев (“в воздухе носившиеся всадники в золотых одеждах” [99]). В Норвегии иногда усматривали в них валькирий (“выбирающих убитых”). Эскимосы считали, что это мертвецы, пытающиеся дотянуться до живых, или духи, играющие моржовым черепом как мячом. В Средние века в этих огнях видели причину чумы или мора, а еще в совсем недавнем 1802 году Вальтер Скотт написал: “Он знал: если сполохи в небе играют, // Бесплотные духи над миром витают” [100].

Северное сияние 1 марта 1872 года, примерно в половину десятого вечера (Étienne Léopold Trouvelot. Science, Industry & Business Library, The New York Public Library, Astor, Lenox and Tilden Foundations)

Один ученый в Нью-Хейвене сообщал после наблюдения северного сияния 14 ноября 1837 года, что, когда около шести часов вечера падал плотный снег, все “внезапно окрасилось в кровавый цвет” [101]. Деревья, крыши домов, вся атмосфера окрасились алым настолько, что люди подумали, будто город охвачен пожаром [102]. Сияние продлилось полчаса и угасло “как свет керосиновой лампы”. Тут и там на территории Соединенных Штатов вставали огромные столбы северного сияния – ярко-красные вертикальные колонны, чередующиеся с белыми облаками, тающие в вышине. Около девяти вечера бесчисленные дуги ярко-алого цвета выросли из-за северного горизонта, как будто полосатая изнанка колоссального циркового тента. Похожие явления наблюдались той же ночью в Пенсильвании, Мэриленде, Джорджии и Огайо, иногда они сопровождались тем, что назвали “веселыми танцорами”, – огромными, свободно колышущимися цветными завихрениями. Одновременно с этим сияния появились над многими частями Европы – “пятна ярчайшего кроваво-красного цвета”. Хотя известно было, что небесные свечения могут достигать широт Италии и Франции, так близко к экватору их наблюдали не чаще одного раза в десятилетие. Яркие цвета объясняются просто: азот в атмосфере окрашивает сияние в пурпурный и фиолетовый цвета, а кислород – в зеленый и красный (цвет определяется столкновениями частиц на большой высоте). Иногда также встречаются красновато-розовые и зеленовато-желтые цвета или пастельные розовый и зеленый с фиолетовым отливом.