«Зверобои». Убийцы «Тигров» - Барятинский Михаил Борисович. Страница 8

В этих боях пришлось мне встретиться и с командармом. Мы вышли в район Шемякина. Из садов, расположенных на окраине этого населенного пункта, немцы встретили нас огнем, подбив несколько танков. Одно орудие мы подавили, поймали в прицел следующую цель. Я крикнул: „Аладдин, заряжай!“ И в это время удар, рация слетела с места, казенник орудия резко опустился вниз — болванка пробила цапфу. Я крикнул: „Никонов, назад!“, — вторая болванка только чиркнула по броне. Самоходка откатилась метров на двадцать и встала за пригорком. Ствол висит, в казеннике снаряд, а тут еще и стук по броне. Я открываю лючок в броне, смотрю, стоит командарм 4-й танковой Богданов с пистолетом в руке: „Куда, сынок, путь держим?“ Отвечаю: „Болванка в цапфе“ — „A-а, ну, давай, двигайся в ремонт“. А мог бы шлепнуть, если бы целым пятился назад. В ближайшем лесу ремонтники заменили орудие на снятое с другой машины, и вскоре мы уже двигались в полк».

СУ-152 на лесной дороге. 2-й Прибалтийский фронт, 1944 год.

СУ-152 продолжали активно использоваться в боевых действиях и после Курской битвы, причем опять-таки как мощное противотанковое средство. Во время Киевской операции 1-го Украинского фронта 52-я танковая бригада 16-го танкового корпуса, усиленная 1835-м тяжелым самоходно-артиллерийским полком, к 8 часам 7 ноября 1943 года заняла г. Фастов и стала закрепляться в нем. Как и бригада, полк понес в предыдущих боях значительные потери и имел в строю всего три СУ-152 и один танк КВ-1C. В ожидании контратаки с юга все три установки и танк были поставлены на позиции в районе высоты 210,4. В 10 часов того же дня противник предпринял первую контратаку с юга силами до батальона пехоты при поддержке восьми танков и четырех самоходных орудий. Но огнем САУ контратака была отбита. В течение 8 ноября немцы, усилив свою пехоту 20-мм зенитными автоматическими пушками, предприняли на этом направлении еще ряд контратак, которые также были отбиты. При этом самоходно-артиллерийские установки полка уничтожили два танка, два самоходных орудия, четыре пушки и до двух рот противника. Собственные потери составили один танк КВ-1C.

После неудачных контратак с юга противник начал перегруппировку восточнее г. Фастова. Командир 52-й танковой бригады, ожидая контратаки немецких танков с этого направления, перебросил самоходки 1835-го самоходно-артиллерийского полка в этот район. В результате, предпринятые противником неоднократные контратаки также были отбиты. Огнем трех самоходно-артиллерийских установок СУ-152 было уничтожено 16 танков, после чего немцы окончательно отказались от дальнейших контратак и здесь.

Для весны 1944 года была характерной передача СУ-152 в состав некоторых тяжелых танковых полков прорыва для восполнения потерь в танках КВ-1C и КВ-85. Впрочем, иногда имел место и обратный процесс, в результате чего самоходно-артиллерийские полки превращались в танко-самоходные. В освобождении Крыма весной 1944 года принимал участие 1452-й тяжелый самоходно-артиллерийский полк — 11 КВ-85, пять КВ-1C, шесть СУ-152 и три СУ-76. Полк действовал под Армянском, освобождал города Евпатория, Саки, Бахчисарай, а 9 мая две оставшиеся в строю боевые машины полка — СУ-152 и КВ-85 — ворвались в Севастополь.

Колонна СУ-152 на дороге в Восточной Пруссии. Февраль 1945 года.

СУ-152 использовались в боевых действиях вплоть до лета 1944 года, пока не были вытеснены из фронтовых частей новыми тяжелыми самоходками ИСУ-152 и ИСУ-122.

Рассказ о тяжелых САУ на базе танка КВ был бы не полным без упоминания об еще одной боевой машине. В 1943 году в ЦАКБ под руководством В.Г. Грабина была спроектирована 203-мм самоходная гаубица на базе танка КВ-1C. Эта машина, для которой были заимствованы шасси танка и поворотная часть гаубицы Б-4, получила индекс С-51. Из-за большой загрузки работы по ней в ЦАКБ затянулись и заводские испытания САУ начались только в феврале 1944 года. В ходе этих испытаний С-51 сделала 42 выстрела и прошла 80 км. Поскольку интерес к машине был очень большой, то еще до завершения заводских испытаний 26 февраля она была передана на АНИОП для проведения полигонных испытаний. В ходе последних было произведено 209 выстрелов и пройдено 244 км. Результаты оставляли желать лучшего. Машина в движении оказалась неустойчивой и склонной к опрокидыванию. Во время стрельбы из-за высокой линии огня САУ сильно раскачивалась. Были отмечены также сбиваемость наводки, а также большое боковое рассеивание, обусловленное боковым смещением орудия при выстреле. При стрельбе с малыми углами возвышения из-за откатывания самохода «бойцы слетали с платформы установки и падали на грунт». Стало очевидно, что для нормальной стрельбы необходим откидной сошник, требовались и другие доработки.

Тем не менее, в апреле 1944 года С-51 все же была рекомендована для принятия на вооружение при условии устранения всех недостатков. Однако, выпуск САУ организован не был, главным образом из-за прекращения производства танка КВ-1С.

СУ-152, установленный на мемориальном кладбище, где захоронены солдаты и офицеры 1-й гвардейской танковой армии. Польша, г. Цыбинка, 1980-е годы.

ИСУ-152

В связи с принятием осенью 1943 года на вооружение Красной Армии нового тяжелого танка ИС и снятием с производства КВ-1C, возникла необходимость создания тяжелой САУ уже на базе нового тяжелого танка. Постановление Государственного Комитета Обороны № 4043сс от 4 сентября 1943 года предписывало Опытному заводу № 100 в Челябинске совместно с техническим управлением Главного бронетанкового управления Красной Армии до 1 ноября 1943 года спроектировать, изготовить и испытать артсамоход ИС-152 на базе танка ИС.

Одна из первых серийных ИСУ-152 на полигоне. 1944 год.

При разработке установка получила заводское обозначение «объект 241». Ведущим конструктором был назначен Г.Н. Москвин. Опытный образец изготовили в октябре. В течение нескольких недель САУ проходила испытания на НИБТПолигоне в Кубинке и Артиллерийском научно-испытательном опытном полигоне (АНИОП) в Гороховце. 6 ноября 1943 года постановлением ГКО новую машину приняли на вооружение под обозначением ИСУ-152, а в декабре началось ее серийное производство.

Компоновка ИСУ-152 принципиальными новшествами не отличалась. Боевая рубка, изготовленная из катаных броневых листов, устанавливалась в передней части корпуса, объединяя в один объем отделения управления и боевое. Моторно-трансмиссионное отделение находилось в кормовой части корпуса. Носовая часть корпуса на установках первых выпусков изготавливалась литой, на машинах последних выпусков имела сварную конструкцию.

Самоходная установка ИСУ-152 во дворе Челябинского Кировского завода. Весна 1944 года.

Количество и размещение членов экипажа были такими же, как и у СУ-152. Если экипаж состоял из четырех человек, то обязанности заряжающего выполнял замковый. Для посадки экипажа в крыше рубки имелись два круглых люка в передней части и один прямоугольный в кормовой. Все люки закрывались двухстворчатыми крышками, в верхних створках которых были установлены приборы наблюдения МК-4. В лобовом листе рубки располагался смотровой лючок механика-водителя, закрывавшийся броневой пробкой со стеклоблоком и смотровой щелью.

Сама по себе конструкция боевой рубки принципиальным изменениям не подверглась. Из-за меньшей ширины танка ИС, по сравнению с КВ, пришлось уменьшить наклон бортовых листов с 25° до 15° к вертикали, а наклон кормового листа ликвидировать совсем. Толщина брони при этом возросла с 75 до 90 мм у лобового листа рубки и с 60 до 75 мм у бортовых.