Скандальная любовь - Джойс Бренда. Страница 12

Когда герцог стал страстно целовать ей шею, оставляя красные полукруглые отметины, Николь ехидно спросила:

— А как же ваша драгоценная Элизабет?

Он замер:

— А что с Элизабет?

— Вы даже не пытаетесь быть верным вашей невесте!

— Что ж, значит, вас дома уже проинформировали, — сказал он, внимательно посмотрев на нее.

Герцог увидел прекрасные глаза, горящие гневом. Ему сразу же захотелось обратить этот гнев в страсть к себе.

— Так в этом все дело?

— Это то же самое, что женатый человек, — прошипела она. — Вы мерзкий повеса! Сейчас же отпустите меня!

Понимая, что его страстный порыв объяснить иначе трудно, он отпустил Николь и заговорил язвительным тоном:

— Верно замечено. Но для такой игры, как у нас, нужны двое, и если бы вы сюда не прискакали, то ничего бы подобного не произошло.

Освободившись от его рук, Николь устало попятилась.

— Вы тот, у кого нет морали, кто не остановится ни перед чем, если чего-нибудь захочет.

Злость вскипела в нем.

— Я же просил вас не приезжать сюда, но вы рискнули появиться. Если вы приехали не за тем, что я могу вам дать, тогда зачем же?

Николь покраснела:

— Как же вы самоуверенны. Я приехала сказать вам, что думаю о вас теперь, когда узнала всю правду.

Он подбоченился и скривил рот в насмешке:

— Всю правду? Ах да, Элизабет!

— Вы почти женаты. Почему же вы преследовали меня? Я думала, что вы свободны! Вы считали меня замужней женщиной без моральных устоев и правил. Так кто прав и кто виноват?

Вновь герцог ощутил легкий укол совести, но сдаваться ему не хотелось. Обвинение в недостойном поступке задело его самолюбие, он не привык к этому. Да никто и не осмелился бы обвинить его в чем-либо подобном. Как и в первый свой визит в Чепмен-Холл, Николь злила и возбуждала герцога. И как и тогда, он в глубине души был недоволен собой.

— Вы думаете, что я интересовался вами как холостяк, ухаживающий за девушкой?

Тон герцога был насмешлив и жесток. Николь невольно отодвинулась от него еще дальше.

— Я совершенно не предполагала, что вы намеревались сделать меня своей любовницей.

— Точно так же, как я не думал, что вы незамужняя девственница, — в запальчивости отпарировал герцог.

Лицо Николь стало пунцовым.

Герцог тотчас ужаснулся своей бестактности.

— Вы жестоки.

— Вы меня принудили к этому, — сказал он сипло, — позвольте еще раз повторить вам, что вы здесь нежелательны, леди Шелтон, вы не должны сюда приезжать.

Она сложила руки на груди.

— Я никогда не появлюсь в этом доме, ваше сиятельство, разве что принесу вам и вашей невесте свадебный подарок.

— Что ж, у тигрицы есть не только когти. Я повторяю, Николь, вас сюда не приглашают, и подумайте хорошенько, прежде чем захотите сделать какую-нибудь гадость мне или Элизабет, — произнес он с язвительной улыбкой.

— Не беспокойтесь, у меня нет намерения огорчить вашу драгоценную Элизабет. — Николь резко повернулась и побежала к своей лошади.

ГЛАВА 5

Волкодав Борзой, любимый пес герцога, с надеждой смотрел на своего хозяина. Перед огромным, во весь рост, зеркалом стоял герцог и поправлял шелковый галстук. Когда Рейнард подал ему вечернее пальто, Борзой радостно забил хвостом.

— Я иду на обед, извини, пожалуйста, парень, — проговорил герцог.

Борзой тяжело вздохнул и положил голову на лапы, смирившись с тем, что весь вечер будет лежать один у камина.

— Смею заметить, вы прекрасно выглядите, ваше сиятельство, — сказал Рейнард.

Герцог вежливо кивнул головой, поблагодарив.

— Вы можете идти, Рейнард, я спущусь сейчас.

Он отошел от зеркала и подошел к столику дворецкого, где специально для него был приготовлен чай из комбинации различных сортов. Отсутствующим взором смотрел он на изумительной красоты фарфоровую чашку, уютно расположившуюся в его большой ладони.

Ему бы следовало отказаться от приглашения графа Шелтона, но он даже не стал рассматривать такую возможность. Прошла уже неделя с того дня, как Николь галопом влетела к нему во двор и вскоре так же стремительно умчалась. От одного этого воспоминания в животе появлялись какие-то спазмы. И будь он проклят, если и теперь не понимает, зачем едет в Драгмор сегодня вечером! Что с ним происходит? Может, так всегда бывает, когда не удовлетворяются желания? Разве он когда-нибудь раньше думал о женщинах? Такого никогда не было. Как бы это ни выглядело грубо, но раньше все его отношения с женщинами сводились только к сексу. И как только интимный акт заканчивался, его внимание тут же переключалось на что-нибудь более значительное. Сейчас думать о Николь ему не хотелось. Он отпил экзотического напитка и со злостью швырнул чашку в горящий камин. Китайская диковинка разбилась вдребезги, а собака подняла голову и выжидательно посмотрела на хозяина. Напряжение было снято, однако образ длинноногой, грациозной наездницы в мужских бриджах не выходил у герцога из головы, и хоть это казалось неправдоподобным — все время дразнил его воображение.

Герцог ходил взад и вперед по комнате. Сейчас у него уже не было никакого предлога, чтобы отказаться от приглашения графа Шелтона на обед. Да он, признаться, даже ждал предстоящей встречи, хотя прекрасно понимал, что играет с огнем, — она была огонь!

С отчаянной решимостью он всю неделю занимался восстановлением имения Чепмен-Холл, поднимаясь раньше и ложась позже обычного, стараясь не оставлять себе времени для раздумий. Но как он ни старался — изгнать ее из памяти не удавалось, она все время преследовала его. Почему он так очарован ею? Может быть, это навязчивая идея? Хотя ее поразительные внешние данные вполне способны свести с ума любого мужчину! А манера поведения, смелость и первозданная непосредственность не могут не пробудить естественный мужской инстинкт! На ее фоне большинство женщин, большинство леди безнадежно скучны! Мама, конечно, исключение. Незаурядный ум и выдающиеся деловые способности отличали ее от всех других женщин.

Он не мог припомнить, чтобы какая-либо женщина так долго занимала его внимание. Элизабет не в счет, она его невеста. Ни одна из молодых женщин, которых он знал, не появлялась на званых вечерах без сопровождения, ни одна не скакала на лошади, не говорила и не проявляла своего темперамента так, как все это делала Николь. Даже его последней любовнице, француженке, мгновенно приходившей в ярость по любому поводу, было далеко до Николь. А какая женщина станет преследовать мужчину, и не только преследовать, но еще и хлестать плеткой!

Ситуация имела еще одну неожиданную сторону. Он перестал контролировать свои действия. На прошлой неделе он вел себя с ней просто отвратительно, хоть и не по своей вине: она его спровоцировала. За то, что он применил силу и целовал ее, нет ему оправдания. Он боялся, что в следующий раз его уже ничто не остановит.

В следующий раз?

Он просто должен сделать так, чтобы не было следующего раза. Совсем не важно, что ее репутация подмочена и что она провоцирует его. Прошлая встреча была просто варварским искушением. «Следующего раза не будет», — дал он себе клятву.

Помня, как плохо жил его отец, он старался жить честно. Случись его отцу оказаться на его месте там, у ручья, он бы взял ее не задумываясь. К счастью, он другой. До сих пор он гордился своей жизнью, но сейчас возникла реальная опасность, и это пугало его.

Он уже опаздывал на обед. Раз не отправлено письмо с отказом, надо идти. И герцог вышел из дома.

Николь лежала на кровати с книгой американской писательницы Аманды Уилсон о необходимости реформ в системе образования. «Как права эта женщина», — думала Николь. В дверь постучали, и в комнату вошла мать.

Графиня Джейн Шелтон была стройной, красивой блондинкой, обладавшей врожденной элегантностью. Она вернулась в Драгмор накануне, и это не было неожиданностью для Николь: Джейн не любила надолго расставаться с мужем. Если бы не Регина, а она была в том возрасте, когда надо подумать о женихе, Джейн вообще не уезжала бы из Драгмора. Регина осталась в их лондонском доме на площади Тэвистока на попечении вдовствующей леди Бет Хендерсон. Джейн собиралась вернуться в столицу на следующий день. Граф должен был присоединиться к ним немного позже.