Скандальная любовь - Джойс Бренда. Страница 8

Мать удивила его. Едва он спешился и отдал поводья слуге, как увидел Изабель, которая направлялась к нему поступью разгневанного капрала.

— Хэдриан, зайди в дом. Нам необходимо поговорить, — сказала она строго.

Он был уверен, что она ему сейчас устроит нагоняй за распутство. И хоть он и заслужил это, выслушивать выговоры у него не было никакого желания.

— Позволь напомнить тебе, мама, что я не десятилетний мальчик, — сказал он очень вежливо.

— Мне не нужно это напоминать, Хэдриан, — отрезала она и, резко повернувшись, ушла в дом.

Герцог вздохнул и решил подчиниться. Сейчас надо было уступить. Он вспомнил, какие жестокие скандалы мать терпела от отца, и он, совсем еще маленький ребенок, был всегда с нею рядом. Как много лет ей пришлось выносить грубости отца…

В четырнадцать лет Хэдриан вырос до шести футов, то есть немного выше отца, да и весил он почти столько же. Не один раз он пытался остановить отца, когда тот оскорблял мать. У старого герцога не было такой ярости, какая была у сына. Еще ребенком он защищал мать, вставая между ними во время ссор и часто удары, предназначенные матери, сыпались ни сына. И хоть ему порой было очень больно, он все равно защищал ее. Во время очередного скандала, устроенного отцом, Хэдриан так ударил его в челюсть, что сбил с ног. Потом ударил еще два раза, пока не убедился, что отец больше никогда не посмеет и пальцем тронуть мать. И тот действительно больше не посмел ее бить, скандалы и драки в доме прекратились.

Вот поэтому сейчас, хотя ему и было неприятно, что она вмешивается в его дела, он терпеливо и с уважением выслушает ее.

Когда сын вошел в маленькую старую библиотеку, Изабель сразу же плотно закрыла дверь.

— Ты что, с ума сошел?

— Что конкретно ты имеешь в виду? — спросил он, притворяясь, что не понимает, о чем идет речь.

— Хэдриан, непристойно заводить здесь любовницу! Но, Боже правый, Николь Шелтон! Да как ты посмел?

Шестым чувством он определил приближение катастрофы.

— Боюсь, я не совсем улавливаю связь…

— Ты обесчестил ее? — Изабель спросила прямо. — Если да, ее отец, граф Шелтон, убьет тебя независимо от того, кто ты и какое у тебя положение. Так ты обесчестил ее? — закричала она.

Злость поднималась в нем.

— Конечно же, я не обесчестил ее, — резко ответил он. — Леди — девушка не первой молодости, и я не понимаю твоей повышенной заинтересованности в ней.

— Да, она девушка не первой молодости, но она дочь Шелтона, Хэдриан. И как это не похоже на тебя — охотиться за невинными!

— Извините, но она не невинна. Боюсь, что мы говорим о разных девушках.

— Мы говорим о леди Николь Брегг Шелтон, старшей дочери графа Драгмора. И кем бы она ни была — старой девой, предметом скандальных разговоров или еще кем-либо, — ты не смеешь обесчестить ее.

Он уставился на мать, сильно побледнев.

— Старая дева?

— А ты что подумал?

— Я подумал, что… — начал было он, но остановился. — Она не замужем?

— Да, не замужем, она чуть было не вышла замуж за лорда Перси Хемпстеда четыре года назад, но не явилась в церковь. Бедный жених стоял один у алтаря. Скандал получился ужасный. Этим поступком она лишила себя всякой возможности выйти замуж… за достойного человека, я имею в виду. Конечно, Шелтон мог бы купить ей мужа, но какого? Мы давно знаем Шелтона, и он вряд ли пойдет на это. К тому же говорят, что она эксцентрична. Она еще большая затворница, чем ты. Большую часть времени проводит в Драгморе, редко решаясь выйти в свет. И кто может судить ее? Я помню, как жестоко с ней обошлись после этого скандала. Так обесчестил ты ее или нет?

Хэдриан был буквально в шоке. Ему стало жутко от одной только мысли, какую ошибку он чуть было не совершил. Он совсем был близок к тому, чтобы… Хотя на его ласки она отвечала как опытная женщина. Теперь он вспомнил и ее смущение, и краску, выступавшую часто на лице, — все это выдавало в ней невинность и неуверенность. Но откуда он мог знать? Николь приехала на маскарад без сопровождающего, в дерзком костюме. А разве она не флиртовала с ним?

Или он неправильно истолковал нюансы ее поведения? Намеренно ли она увлекала его или он неразборчивый хищник?

— Нет, я не обесчестил ее, — сказал он сдавленным голосом и вышел из комнаты.

Николь было очень жаль, что с нею нет подруги, виконтессы Марты Хантингден Серль, которая еще не вернулась из Лондона. Ей так нужно было с кем-нибудь поделиться своими мыслями о герцоге. Она никак не могла поверить, что за ней, такой высокой и неуклюжей, станет ухаживать красивый и обаятельный герцог Клейборо! Разве то, что он делал, не ухаживание? Он пригласил ее в гости, и не один раз, а дважды. Он целовал ее, говорил, что она красивая. Ей показалось даже, что она произвела на него сильное впечатление, такое же, как и он на нее. Все его поведение можно было понять как ухаживание. Николь знала, что неопытна в отношении мужчин, но в то же время почти не сомневалась, что он женится на ней и что это произойдет очень скоро. Она уже мечтала, как он сделает ей предложение, как она станет герцогиней. Ей уже представлялась милая семейная сцена: она с ребенком на руках и с улыбкой наблюдающий за ними герцог.

И только его холодный тон и язвительная улыбка в конце их встречи вызывали в душе сомнения и страх, но она старалась не думать об этом.

В тот же вечер, закончив свои дела во Франции, вернулись домой отец и Чед. А Эд, ее младший брат, был в Кембридже, где изучал право. Она встретила их радостными объятиями и поцелуями, что немало их озадачило.

— Что с тобой случилось? — спросил Чед, подозрительно нахмурившись. — Что на сей раз стряслось, сестренка?

Чеду было почти тридцать лет. От отца он унаследовал темные волосы с некоторой рыжинкой, доставшейся ему от первой жены графа. Он был не только очень красив, в его внешности было что-то патрицианское.

— У меня ничего не стряслось, — сказала Николь брату, широко улыбаясь. — И вообще, я не отношусь к таким людям, которые уходят вечером, а приходят почти днем.

— Ты же не мужчина, — слабо возразил Чед.

— Все, хватит пререкаться, — примирительно сказал граф. — Ты вся светишься, Николь. Ты ничего не хочешь мне сказать?

Вопрос был не случайный — отец слишком хорошо ее знал. Николь — первый ребенок от графини Джейн, и он ни с кем из детей никогда так не нянчился, как с ней. Она ему была ближе, чем Чед, Эд и Регина. У Николь с отцом было что-то общее, что не поддавалось объяснению. Графиня часто говорила, что в их жилах течет дикарская кровь и именно поэтому они так любят пренебрегать условностями света. Николь воспринимала ее высказывания как шутку и смеялась, но отца это выводило из себя. Отец и дочь хорошо знали друг друга, к тому же граф был умен, от него ничего невозможно было скрыть. Раньше у Николь не было секретов от отца, но сейчас она даже самой себе не осмеливалась признаться, почему скрывает свое знакомство с герцогом. Вспомнив, что произошло сегодня у ручья, она вновь покраснела.

— Нет, отец, — сказала она как можно серьезнее. — Я просто счастлива, что вы вернулись, я скучала без вас. — Она порывисто обняла его, но отец посмотрел на нее с некоторым сомнением.

На следующий день снова две горничные помогали ей одеться перед свиданием с герцогом. К счастью, отец и Чед уехали по делам имения, и никто не заметил ее сборов и необычно красивого наряда. Раньше Николь всегда сопровождала их в таких поездках, однако на сей раз под предлогом головной боли осталась. Конечно, мужчины посмотрели на нее с недоверием, а Чед просто расхохотался.

— У тебя? У тебя болит голова? — Смеясь, он вскочил на лошадь и поскакал вслед за отцом. У нее было желание задушить его.

Томясь от ожидания, Николь приехала немного раньше, чем следовало. Лакей взял ее лошадь под уздцы, но не успела она соскочить, как увидела герцога, выходившего из дома. Похоже, он ждал ее.

Николь ослепительно улыбнулась, но это не вызвало никакой реакции. Герцог выглядел суровым. Чувство неловкости охватило ее, однако она все же слезла с лошади. Неловкость сменилась смущением, когда Николь увидела, что герцог отпускает слугу, предупредив его, что конюх не потребуется. «Если они собираются ехать вместе верхом, то почему он не велел слуге привести свою лошадь?»