Средь бела дня - Джойс Бренда. Страница 12

— Графиня недавно овдовела, — охотно пояснила Лиззи.

Аннабел не было никакого дела ни до графини, ни до ее денег. Встав из-за стола, она заявила:

— Прошу прощения, но у меня разыгралась мигрень и к тому же нет аппетита. Увидимся за ужином.

Проходя по столовой, Аннабел чувствовала на себе десятки глаз сидевших за столами гостей, отчего зал показался ей бесконечно длинным.

При выходе она чуть не столкнулась с каким-то господином.

— Извините! — разом произнесли они.

— Мисс Бут? — Господин с седыми усами был высокого роста, хотя немного тяжеловат. — Надеюсь, я вас не ушиб?

Их представили друг другу накануне вечером, и теперь Аннабел судорожно пыталась вспомнить, как его зовут.

— Нет, что вы, мистер Фрэнк.

— Ах, так вы уже пообедали, — разочарованно протянул он.

— Да. Разрешите пройти? — Она считала, что разговор окончен.

— Мисс Бут, — она увидела, что его лицо начинает краснеть, — надеюсь, вы согласитесь совершить со мной прогулку по пляжу или, если угодно, по городу.

Аннабел пришла в ужас. Вот кто ею заинтересовался — Томас Фрэнк! Она вспомнила, что он вдовец.

— Видите ли, я неважно себя чувствую, — заторопилась она. — Но все равно спасибо за приглашение. — Приподняв юбки, Аннабел опрометью бросилась вон из столовой.

Она успокоилась, лишь очутившись в громадном вестибюле, где полы из темного дуба были устланы персидскими коврами, а отделанные деревянными панелями стены украшали произведения живописи. С высокого потолка свисали три большие хрустальные люстры, и повсюду стояли обитые парчой диваны. Обычно именно здесь гости сидели и разговаривали либо уединялись в уголке с книжкой.

Бросив взгляд в окно, Аннабел увидела, что дождь превратился в настоящий ливень, а по подъездной дороге к отелю приближается большая золоченая карета, на запятках которой стоят два ливрейных лакея. Когда карета, запряженная четверкой великолепных лошадей, остановилась у подъезда, она вздохнула. Разумеется, у нее не было никакой мигрени и сидеть, запершись в комнате, ей вовсе не хотелось.

Аннабел опустилась на красный диван и взяла со столика газету, но едва она успела прочитать несколько заголовков, как на пороге отеля возникла небольшая суматоха.

— Как мило с вашей стороны, что вы можете принять меня и моих слуг, хотя я не предупредила вас заранее. Я вообще не знаю, как нам удалось добраться сюда в такую погоду, — заявила Джулия Россини, появляясь в дверях. Голос у графини был с хрипотцой, но казался очень приятным.

Аннабел, не стесняясь, разглядывала гостью, пока та проходила мимо нее в вестибюль в сопровождении управляющего отелем. Это была миниатюрная дама в сказочно красивом костюме из золотого бархата. Когда она обернулась, Аннабел увидела роскошные рыжие волосы и фарфоровое личико. Значит, это и есть та пользующаяся дурной славой женщина, о которой рассказывала Лиззи!

— Вы так ко мне добры, дорогой мой, — проворковала графиня. Управляющий склонился и поцеловал ее руку, прежде чем графиня успела снять перчатку.

Аннабел с удивлением наблюдала, как лакеи графини и служащие отеля вносили один за другим сундуки и чемоданы, занося их в лифт.

— Моя дорогая графиня, вам не следует задерживаться в вестибюле, — заявил управляющий. — Я распорядился, чтобы в ваш номер принесли шампанское и икру, на случай если вы пожелаете перекусить с дороги. Столовая, разумеется, тоже будет для вас открыта.

— Вы так добры! — воскликнула приехавшая дама и, повернувшись, скрылась в одном из лифтов; за ней туда же вошли еще несколько женщин, которые, по всей вероятности, были ее горничными.

Прежде чем двери лифта закрылись, взгляд Аннабел на короткое мгновение встретился со взглядом графини. Затем стрелка светящегося указателя этажей стала двигаться вверх, пока не достигла последнего из них, восьмого. А как же иначе? Апартаменты графини и должны быть на самом верху.

Вся эта кутерьма, вызванная приездом необычной гостьи, слегка раздражала Аннабел, но, к счастью, после того как графиня поднялась в свой номер, в вестибюле наступила тишина, и девушка потянулась за газетой. Однако тут же ее внимание снова отвлекли шаги и почтительное приветствие швейцара:

— Добрый день, сэр.

— Надеюсь, у вас найдется для меня номер, — услышала она мужской голос с аристократическим британским акцентом.

Аннабел вздрогнула, будто кто-то ударил ее и лишил возможности дышать. Этого не может быть!

Не в силах пошевелиться, она не спускала глаз с незнакомца.

— Моя фамилия Уэйнскот.

Разве можно забыть этот голос?

Аннабел начала медленно подниматься. Он стоял к ней спиной — высокий, стройный, темноволосый. Чтобы она узнала его, ему вовсе не обязательно было оборачиваться.

Боже милосердный!

Склонив голову, гость расписался в журнале регистрации, и Аннабел почувствовала, что находится на грани обморока.

Вот он отодвинул журнал и, улыбаясь, повернулся, так что она увидела его профиль и руки.

Невероятные, искусные руки.

Сомнений больше не оставалось — это был тот самый человек, который сначала овладел ее сердцем, а потом швырнул его ей обратно.

Аннабел захлестнула ярость и… обида, однако сердце так и не перестало болеть.

Неожиданно спина вошедшего напряглась, он почувствовал, что за ним наблюдают, и обернулся…

Глава 6

Сент-Клер узнал ее сразу, в этом не было сомнения. Аннабел показалось, что он ощутил еще больший шок, чем она; его лицо побледнело.

Аннабел задрожала как осиновый лист. Он здесь. Как это может быть? И что означает ее реакция? Неужели он все еще что-то для нее значит? То, что случилось, было так давно…

— Ваши ключи, мистер Уэйнскот. Номер на третьем этаже. Разрешите напомнить вам, что сейчас как раз время обеда, а с четырех до семи столовая будет закрыта и откроется только к ужину.

Пирс рассеянно посмотрел на говорившего.

— Спасибо, голубчик. — Он улыбнулся и сунул управляющему несколько монет. — Моему камердинеру потребуется помощь ваших служащих. Я имею в виду багаж.

— Конечно, конечно. — Управляющий поклонился и скрылся за конторкой.

Когда Аннабел и Сент-Клер остались в вестибюле одни, он обернулся: его взгляд был спокойным, глаза непроницаемыми. Аннабел, сжав кулаки, продолжала молча смотреть на него. Интуиция подсказывала ей, что на этот раз она ни в коем случае не должна устраивать скандал — это было бы непоправимой ошибкой.

Первым сдвинувшись с места, Пирс решительными шагами направился к ней.

— Полагаю, мы с вами знакомы, мисс… э… Бут, не так ли?

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

Знакомы! Аннабел охватила ярость.

— Неужели? — Ее голос был полон сарказма. — Ах да. Мы встречались… дайте подумать… Нет, не могу вспомнить, когда и где нас познакомили.

Его улыбка показалась ей немного натянутой.

— Кажется, на приеме в честь мэра города Нью-Йорка…

— О! Значит, у вас память гораздо лучше, чем у меня, если вы помните такие подробности. — Слезы щипали ей глаза. Черт! Черт! Черт бы его побрал!

— Мисс Бут, — мягко сказал Пирс. — На тот случай, если вы забыли, меня зовут Уэйнскот. Брюс Уэйнскот.

На тот случай, если она забыла!

— Как мне помнится, вас звали Брэкстон…

Он молчал.

Чувствуя, что вот-вот разрыдается, Аннабел бросилась бежать и тут же наткнулась на своих сестер.

— Дорогая, что с тобой? Ты заболела? — Лиззи схватила Аннабел за плечи, но та словно ничего не понимала. Пирс здесь, в отеле! О Боже!

— Я беспокоюсь за тебя. — Лиззи нахмурилась.

Аннабел уже не могла сдерживаться.

— У меня жуткая мигрень. — Она говорила правду. Перед ее внутренним взором стояла картина, которую она не в силах была забыть: многочисленные гости на свадьбе, ее отец, жених Харолд Толботт, сестры и их мужья — все столпились у входа в нью-йоркский особняк и смотрели, как она, стоя на четвереньках, совершает свой самый роковой поступок.