Арсенал-Коллекция 2016 № 11 (43) - Коллектив авторов. Страница 25

Однотипный с «Хокинсом» крейсер «Райли» в Ванкувере

Александр Митрофанов

Чилийский «Броненосец «Потёмкин»

Линкор «Альмиранте Латорре» вскоре после завершения модернизации, начало 1930-х гг.

От редакции. Наверное, мы не откроем тайны, если скажем, что военно-морской флот, а особенно - его тяжелые корабли, очень часто становились рассадником революционных настроений и той самой искрой, из которой разгоралось пламя народных восстаний. Именно «матросы с линейных» стали движущей силой революционных выступлений, вызвавших крах трех могучих империй - Российской, Германской и Австро-Венгерской. Гораздо чаще линкоры становились центрами волнений, не имевших столь значительных последствий, но оставивших не менее заметный след в истории. Чего стоит знаменитое восстание на броненосце «Потемкин» или Кронштадтский мятеж 1921 года! Менее известны так называемый Инвергордонский мятеж в Королевском флоте или восстание на броненосце «Де Зевен Провинсиен» в Голландской Ост-Индии. И уж совсем немногие смогут вспомнить революционные выступления в чилийском флоте, ключевым участником которых стал дредноут «Альмиранте Латорре». О них и пойдет речь в данной статье.

Генерал Карлос Ибаньеза дель Кампо

Мануэль Тукко

Линейный корабль «Альмиранте Латорре» был построен по чилийскому заказу в Великобритании, на знаменитой верфи «Армстронг». С началом Первой мировой войны корабль был реквизирован британским правительством и вошел в состав Королевского флота под названием «Канада», но после окончания боевых действий, в 1920 году, был передан исконному владельцу с возвращением прежнего наименования. В течение следующего десятилетия линкор являлся флагманским кораблем чилийского флота, пока в 1929 году не отправился снова в Англию на ремонт и модернизацию.

На родину «Альмиранте Латорре» вернулся спустя два года - в апреле 1931 г. Возвращение произошло в разгар так называемой «Великой депрессии» - глубочайшего экономического кризиса, поразившего весь капиталистический мир. Кризис больно ударил по чилийской экономике, ориентированной на экспорт сырьевых ресурсов, в первую очередь - меди и нитратов, в развитые страны Северной Америки и Западной Европы. Экспорт упал практически до нуля. Кризис экономический усугублялся кризисом политическим, вызванным диктатурой генерала Карлоса Ибаньеза дель Кампо (1927-1931). В июле 1931 года широкое народное движение и крах экономики привели к падению режима. К власти вскоре пришло переходное правительство во главе с председателем Верховного суда Мануэлем Трукко.

Катастрофическое падение жизненного уровня коснулось и военно- морского флота. Министр финансов нового правительства объявил о снижении заработной платы для государственных служащих, включая военных, которые и так получали весьма скромное жалование, на величину от 12 до 30 процентов. Следует отметить, что еще во время стоянки «Альмиранте Латорре» в Англии, его экипажу урезали вдвое доплату за пребывание за границей.

Зимние (для южного полушария) месяцы были периодом активной боевой подготовки чилийского флота. На это время он делился на так называемые Действующую (флагманский корабль - старый броненосный крейсер «О’Хиггинс») и Учебную (флагман - «Альмиранте Латорре») эскадры, действовавшие у северных берегов страны, и Южную или Резервную эскадру, базировавшуюся на военно-морскую базу Талькауано. В этот период

Линкор «Альмиранте Латорре» в доке

Armada de Chile представляла собой довольно внушительную силу: 1 линкор, 4 крейсера так называемого «эльсвикского» типа (построены еще в конце XIX века), 6 новых и 4 старых эсминца, 9 подводных лодок, 3 минных заградителя и более двух десятков вспомогательных судов.

В конце августа 1931 года корабли Действующей и Учебной эскадр (общая численность экипажей более 5000 человек) стали на якорь на рейде порта Кокимбо. Среди моряков росло недовольство сложившейся политической и экономической ситуацией. Наибольшую активность проявлял экипаж линкора. «Грозди гнева» на его борту начали зреть еще во время стоянки в Девонпорте под влиянием как местного коммунистического и левого движения, так и агитаторов из среды чилийской демократической эмиграции, прибывавших из Парижа. Чилийские разведка и полиция на основе полученной информации пришли к выводу, что с приходом линкора в родные воды на его борту может вспыхнуть мятеж. Так оно и вышло.

Инициаторами выступления стали старшины (suboficiales) службы снабжения, проходившие подготовку на борту «Альмиранте Латорре». Эта группа из 21 человека была отобрана из числа гражданского населения на основе открытого конкурса. Многие из них имели опыт активистов профсоюзного движения и политических агитаторов. Их неформальным лидером был Мануэль Астика. Группа предложила экипажам кораблей эскадры представить ее командующему петицию с требованиями, направленными на решение наболевших проблем моряков.

Узнав об этом, командир линкора капитан 1-го ранга Альберто Освен решил подавить недовольство в зародыше, приказав делегации от каждого из кораблей прибыть на борт флагмана. Здесь он выступил перед ними с жесткой речью, указав на то, что действия моряков эскадры непатриотичны и идут вразрез с флотскими порядками и традициями. Эта речь явно не достигла своей цели - в ответ на приказ разойтись не прозвучали обычные в этом случае возгласы «Viva Chile!» (исключение составили только несколько кадетов-практикантов). Стало ясно, что обстановка накалилась до предела.

31 августа на борту «Альмиранте Латорре» состоялся митинг младших командиров, на котором после пламенной речи Мануэля Астика было решено в следующую полночь взять контроль над кораблями в свои руки. В ночь на 1 сентября 1931 г. вахтенные офицеры на всех кораблях, стоявших в Кокимбо, были арестованы, а остальные - заперты в своих каютах. Рядовые матросы, хотя и были застигнуты этими событиями врасплох, без колебаний последовали за своими унтер-офицерами. Вскоре на всех кораблях зажглись красные огни, свидетельствовавшие о том, что они примкнули к восстанию. Особая ситуация сложилась на борту эсминца «Хайатт». Когда его командир Умберто Айвин прибыл на борт, встревоженный старший офицер корабля спросил его о том, какой должна быть их позиция в сложившейся ситуации. Ответ был ясным: их место рядом со всеми членами экипажа.

Мануэль Астика

Хотя унтер-офицеры интендантской службы предлагали создать выборные комитеты «а-la Sovietico», большинство решило следовать привычной воинской субординации: командование кораблями взяли на себя старшие по званию старшины, а их помощниками стали следующие ниже по корабельной иерархии шесть младших командиров. Командиром «Альмиранте Латорре» стал старший сигнальщик Эрнесто Гонсалес, а на пост адъютанта был избран Мануэль Астика. Унтер-офицеры флагманского корабля провозгласили себя Главным штабом экипажей (Estado Mayor de las Tripulaciones - EMT) и приняли на себя командование эскадрой.

Новость о восстании достигла Сантьяго только к вечеру следующего дня. К этому времени ЕМТ объявил о взятии всей власти на территории провинции Кокимбо в свои руки. При этом местный армейский гарнизон и полиция соблюдали нейтралитет.

Правительство охватила паника.

Восстал флот, всегда считавшийся лояльной и самой консервативной частью вооруженных сил. В памяти еще были свежи воспоминания о кровавой гражданской войне 1891 года, когда Armada de Chile выступила на стороне Конгресса в его конфликте с президентом Хосе Мануэлем Бальмаседа. Наибольшие опасения вызывала возможность высадки мятежным флотом десантов и захвата районов добычи нитратов и меди в северных районах страны, что вызвало бы там восстание рабочих. Не исключалась также возможность присоединения к мятежу части армии и корпуса карабинеров. Над страной замаячила перспектива социалистической революции.