Техника и вооружение 2013 12 - Коллектив авторов. Страница 20

Стрельба морским полубронебойным снарядом практиковалась в начале Великой Отечественной войны из-за отсутствия гаубичных бронебойных боеприпасов как типа, хотя прямые попадания штатных осколочно- фугасных гранат или бетонобойных снарядов в любой вражеский бронеобъект того времени были практически во всех случаях для него фатальными. Снаряду ОФ-530 при установке его взрывателя на фугасное действие за счет синергии механического удара, разрыва содержащегося в нем 6 кг взрывчатого вещества и дробления преграды осколками было по силам проломить или растрескать броню толщиной от 50 до 90 мм ^{12}. Даже более поздние немецкие тяжелобронированные боевые машины (например «Тигр») получали при его прямом попадании серьезные повреждения вплоть до потери подвижности и возможности ведения огня. Поэтому использование морского полубронебойного снаряда, требующего особого с ним обращения, выглядит своеобразным «перебарщиванием». Возможно, руководство Главного артиллерийского управления (в которое было преобразовано АУ после реорганизации 1940 г.), Главного автобронетанкового управления и РККА твердо верило в наличие у противника тяжелых танков с мощным противоснарядным бронированием. Этот вопрос был особенно острым для танкового варианта гаубицы М-10Т в танке КВ-2.

152-мм гаубица Д-1.

Ствольная группа и лафет от 152-мм гаубицы М-10 использовались при создании ряда опытных полевых и танковых артиллерийских систем. Две из них были приняты на вооружение РККА и производились серийно.

Осенью 1938 г. Ф.Ф. Петров и сотрудники КБ завода № 172 начали разработку новых 107-мм дивизионных пушек согласно выдвинутым АУ ТТТ. Проекты таких систем с индексами М-25 и М-45 заимствовали лафет от М-10. Были построены и испытаны опытные образцы этих орудий, но АУ по неизвестным причинам отказалось от «тяжелого дивизионного дуплекса», подобного аналогичным парам на едином лафете из 105-мм пушки s.K.18 и 150-мм гаубицы s.FH. 18 в Германии или 114-мм пушки М1 и 155-мм гаубицы М1 в США. Вместо этого на вооружение РККА и в валовое производство приняли третий проект того же коллектива разработчиков с индексом М-60. В нем конструкция лафета была совершенно новой. Несомненными преимуществами пары из М-25 или М-45 вместе с М-10 были экономические выгоды производства дуплексной системы, отсутствие разнотипности при ремонте лафетов орудий в армейских мастерских, а также возможность мортирной стрельбы (у М-60 угол возвышения был ограничен 45'). В то же время М-60 была несколько (но не намного) легче. Необходимость мортирной стрельбы для дивизионной пушки спорна, однако впоследствии оптимальным для М-60 оказался корпусный уровень армейской иерархии, а там уже находилась 122-мм пушка обр. 1931/37 гг. У этого орудия возможность стрельбы на углах возвышения свыше 45’ имелась.

28 декабря 1938 г. АУ выслало на завод № 172 ТТТ на вариант М-10 с картузным заряжанием. В июле следующего года эта модификация была построена и вполне успешно прошла заводские испытания. А.Б. Широкорад скептически относится к идее перевода полевой артиллерии среднего калибра на раздельно-картузное заряжание. Во всяком случае, детальное экономическое обоснование такого шага пока и впрямь нигде не приводилось. Можно предположить, что кому-то в АУ расход латуни на гильзы показался роскошью, хотя в военные годы для них использовалась и значительно более дешевая сталь.

С другой стороны, некоторые зарубежные гаубицы близкого калибра, например, американская 155 mm Howitzer М1 (позже переобозначенная в М114), имели именно картузное заряжание. За долгие годы эксплуатации этой системы оно не вызывало никаких нареканий. Это тоже могло быть аргументом сторонников перевода на него части отечественных артиллерийских систем.

Но, по мнению автора, сохранение раздельно-гильзового заряжания у М-10 и других типов орудий было огромным благом. Дело в том, что затвор для системы с картузным заряжанием существенно сложнее по устройству, допускам и технологии изготовления по сравнению с аналогичной конструкцией под раздельно-гильзовое заряжание. В первом случае только затвор ответственен за обтюрацию пороховых газов при выстреле. Для М-10 проблем с этим удалось избежать, а вот на испытаниях других опытных образцов с картузным заряжанием обтюрация была далека от идеальной.

Отлаженное производство затворов для орудий с картузным заряжанием существовало в СССР на предприятиях, занимавшихся изготовлением артиллерийских систем большой и особой мощности, а также морских пушек. К ним относились ленинградский «Большевик» и сталинградский «Баррикады». Они были заняты своими заказами и вряд ли бы сумели обеспечить многочисленные полевые среднекалиберные орудия необходимым числом затворов, если бы перед ними гипотетически поставили такую задачу. Разворачивание выпуска затворов на мощностях других производителей требовало времени, обученных рабочих для выполнения прецизионной механической обработки деталей, капиталовложений в станочный парк и необходимую для него инфраструктуру. Тут об экономии говорить как-то не приходится (заметим, что в США все условия для качественного массового выпуска орудий с картузным заряжанием уже имелись). И чисто риторический вопрос под занавес этой истории: что было бы в условиях войны, когда к станкам встали женщины и подростки, Ленинград был отрезан блокадой, а в цехах завода «Баррикады» развернулись боевые действия?

Во второй половине 1942 г. на «Уралмаше» (впоследствии — Уральский завод тяжелого машиностроения, УЗТМ) перебравшееся туда из Мотовилихи КБ Ф.Ф. Петрова выполнило проект наложения ствола от 152-мм гаубицы М-10 на лафет 122-мм гаубицы М-30. По ходу этих работ артиллерийское производство «Уралмаша» было выделено в отдельный и ставший знаменитым завод № 9. Этот проект получил первый номер среди разработок нового предприятия — Д-1. 8 августа 1943 г. эта система была принята на вооружение РККА и запущена в валовое производство. Гаубица Д-1 достойна отдельной статьи, отметим только один очень важный момент — при равной мощности метательного заряда и практически одинаковой длине канала ствола М-10 и Д-1 были очень близкими, но не идентичными по своей внешней баллистике. Из-за введения дульного тормоза начальная скорость у Д-1 на полном заряде снизилась до 508 м/с по сравнению со 525 м/с у М-10 при одинаковом давлении пороховых газов.

Физические основы этого явления довольно понятны — при равной длине ствола и мощности заряда пороховые газы у М-10 после вылета снаряда из ствола истекают в основном вдоль его оси. При этом они какое-то время еще оказывают давление на днище снаряда и противодействуют силе сопротивления его движению. Дульный тормоз у Д-1 значительную часть пороховых газов отклоняет в стороны, уменьшая не только силу отдачи, но и их давление на днище снаряда. Как результат, баланс сил смещается в сторону силы сопротивления движению и результирующая начальная скорость снижается.

Подготовил к печати С. Федосеев.

Международная выставка ADEX-2013

Основные танки К2, и К1А1 компании Hyundai Rotem

Средний танк фирмы Doosan.

Транспортно-заряжающая машина К10 компании Samsung Techwin.