Техника и вооружение 2009 03 - Коллектив авторов. Страница 21

К сожалению, большинство немецких сотрудников института РАБЕ и других организованных советской администрацией научно- технических учреждений, будучи весьма квалифицированными специалистами в своей узкой области техники, никогда не работало в ракетостроении и не имело соответствующего опыта.

Наиболее неожиданный случай привлечения немецкого специалиста из западных зон оккупации был связан с организованными англичанами октябре 1945 г. показательными пусками трофейной «Фау-2» из окрестностей г. Кугсгафена в направлении прилегающего к нему Северного моря.

Подполковники Г.А. Тюлин (слева) и С.П. Королев. Германия, 1945 г.

Генерал-майор инженерно-артиллерийской службы Л.М. Гайдуков. Берлин, 1945 г. (Архив А.В. Глушко, публикуется впервые).

Обед руководства института «Нордхаузен» — генерал Л.М.Гайдуков (слева) и инженер-полковник С.П. Королев. Нордхаузен, 1946 г. (фото В.П. Глушко).

Вилла Франка на Линденштрассе в Бляйхероде, Германия. Некоторое время после Пенемгкнде в ней жил Вернер фон Браун, а с июля 1945 г. здесь разместился ракетный институт РАБЕ, которым руководил подполковник Б.Е.Черток (фото В.П. Глушко).

Англичане пригласили союзников на последний из трех пусков. В составе направленной в английскую оккупационную зону советской группы вошел С.П. Королев. С американской делегацией прибыл крупнейший в США специалист по аэродинамике и ракетной технике Теодор фон Карман, в то время — полковник, разумеется, столь же «профсоюзный», как и наш Сергей Павлович.

Пуски осуществляли боевые расчеты, набранные из пленных немецких офицеров и солдат. По преданию, действенным аргументом в пользу участия в пусках оказалось обещание в случае успешного проведения ракетных стрельб впредь не рассматривать этих немцев как бывших эсэсовцев, которым было доверено фашистами ракетное оружие, а приравнять их к военнослужащим вермахта.

Королев узнал от англичан фамилию капрала Фихтеля, проводившего предстартовую подготовку ракеты. В конечном счете, удалось склонить его к переходу на восток Германии.

В феврале 1946 г. на базе института РАБЕ и других советско-немецких организаций, занимавшихся в Германии освоением трофейной ракетной техники, был создан институт «Нордхаузен». Он включил в себя также КБ по восстановлению документации и технологического оборудования А-4, расчетно-теоретическую группу в Бляйхероде, группу «Выстрел», призванную освоить практические действия по пуску ракет, производственную базу — завод «Монтанья» под Нордхаузеном, а также стенд для огневых испытаний двигателей в Леестене. Бюро Греттрупа вошло в институт самостоятельным подразделением. При этом объекты института располагались не дальше нескольких десятков километров от Нордхаузена.

Руководителем института был назначен генерал Л.М. Гайдуков, а его первым заместителем и главным инженером — С.П. Королев. Это стало важнейшим событием в жизни Сергея Павловича. Впервые после незаслуженных унижений конца 1930-х гг. он стал фактически первым лицом проектно-конструкторской организации, определяющим ее техническую политику. Разработчики отдельных систем, в том числе извечный соперник С.П. Королева — двигателист Валентин Петрович Глушко, оказались под его руководством.

Число советских специалистов, изучавших ракеты в Германии, неуклонно росло и весной 1946 г. приблизилось к тысяче. Кроме того, руководство содействовало приезду в Германию членов семей многих советских ракетчиков.

Однако все работы в Германии могли рассматриваться только как сугубо промежуточный этап освоения ракетного оружия. Согласно распространенной версии, Л.М. Гайдуков с конца 1945 г. начал продумывать проект правительственного постановления об организации ракетостроения в СССР. Создание нового особого ведомства, аналогичного Первому главному управлению при Совнаркоме СССР, учрежденному 30 августа 1945 г. для реализации атомного проекта, было нецелесообразно и явно несвоевременно в разоренной войной стране. К тому же ракетное оружие еще не заявило о своей приоритетности столь же убедительно, как атомное. Нужно было использовать уже имеющиеся предприятия и ведомственные структуры, перепрофилировав НИИ, КБ и заводы и «сосватав» ракетостроение одному из действующих министров.

Подбор «женихов» начался еще до того, как первые «трофейные команды» углубились в туннели завода «Миттельверке».

Технология ракетостроения была ближе всего к авиапромышленности: те же крупногабаритные силовые каркасы из стрингеров и шпангоутов, прикрытые тонкостенными оболочками; сварка и клепка как основные техпроцессы формирования конструкции. Но наркому авиапромышленности Алексею Ивановичу Шахурину с окончанием войны стало совсем не до ракет. Его всецело поглотило срочное развертывание работ по реактивной авиации, которой его ведомство не смогло уделить должного внимания в лихорадочные военные годы. Озабоченность Шахурина была вполне оправдана. В начале 1946 г. разгневанный вождь сменил его на М.В. Хруничева.

Предводителем советских ракетчиков вполне естественно должен был стать Борис Львович Ванников, руководивший Наркоматом боеприпасов (НКБ), выпускавшим реактивные снаряды для «катюш». Добившись 19 марта 1945 г. принятия постановления Государственного комитета обороны (ГКО) о создании в НКБ новой проектной организации по неуправляемым пороховым реактивным снарядам ГЦКБ-1, призванной подстраховать отрасль в случае неудач ответственного за эту тематику, но «чужого», подчиненного авиапрому филиала № 1 НИИ-1, Ванников стремился также и расширить свое участие в перспективном «большом» ракетостроении, а для начала — получить образцы немецких ракет и трофейное оборудование.

В середине мая 1945 г. решением ГКО Наркомату боеприпасов передали оборудование завода «Ворксверке» по производству узлов к «Фау-2», а в последний день месяца ГКО обязал направлять в распоряжение НКБ все найденные на территории Германии образцы реактивного вооружения.

Наркомат боеприпасов был определен ответственным по тематике «Фау-2» Постановлением ГКО «О мероприятиях по изучению и освоению немецкой реактивной техники» от 16 июня 1945 г.

Советские специалисты на полигоне Пенемюнде. Первым идет А.Ф. Тверецкий.1945 г. (фото В.П. Глушко).

С.П.Королев и Ю.А.Победоносцев. Германия, 1946 г.

Сотрудники института «Нордхаузен». Сидят (слева направо): Н.А. Пилюгин, И.Б. Бровко, (?), В.А. Бакулин, Ю.А. Победоносцев, С.П. Королев, В.Г. Будник. Стоят (слева направо): (?), В.И. Харчев, JI.A. Воскресенский, С.Г. Чижиков, В.П. Мишин. Германия, февраль 1946 г.

Тем не менее в июле 1945 г. Особый комитет при ГКО поручил не Ванникову, а Шахурину возглавить специальную комиссию по выработке предложений для организации дальнейших работ по реактивной технике. Наркомат боеприпасов 23 июля направил в эту комиссию свою редакцию проекта правительственного постановления, предусматривающую создание в дополнение к ГЦКБ-1, занятому проектированием пороховых реактивных снарядов с дальностью до 20–30 км, еще двух новых проектноконструкторских организаций: ЦКБ-2 при заводе № 67 «Мастяжарт», предназначенного для разработки пороховых и жидкостных снарядов дальнего действия с досягаемостью до 100 км, и ГЦКБ-3 при заводе № 70, которому поручалась разработка жидкостных снарядов сверхдальнего действия «по типу «Фау-2».