В день плюща - Джойс Джеймс. Страница 2

Мистер Хенчи начал опять шмыгать носом, с ужасающей быстротой потирая руки перед огнем. Потом он сказал:

— Ради бога, Джек, принесите угля. Там ведь еще есть.

Старик вышел из комнаты.

— Плохи дела, — сказал мистер Хенчи, качая головой. — Я спрашивал этого паршивца, а он говорит: «Ну, мистер Хенчи, когда я увижу, что работа идет как следует, я вас не забуду, будьте уверены». Паршивец этакий! Впрочем, чего от него ждать?

— Что я вам говорил, Мэт? — сказал мистер Хайнс. — Проныра Тирни.

— Еще какой проныра! — сказал мистер Хенчи.

— Недаром у него такие свиные глазки. Черт бы его побрал! Неужели он не может вести себя по-людски и заплатить без этих разговоров: «Видите ли, мистер Хенчи, сначала мне нужно переговорить с мистером Фэннингом... У меня и так ушло много денег». Щенок паршивый! Забыл, должно быть, то время, когда папаша его торговал старьем на Мэри-Лейн.

— А это верно? — спросил О'Коннор.

— Господи, еще бы, — сказал мистер Хенчи. — Неужели вы никогда не слыхали? Туда, к этому аристократу, заходили по утрам в воскресенье, будто бы купить жилетку или брюки. А пронырливый папаша Проныры Тирни всегда держал где-нибудь в углу черную бутылочку. Понимаете, в чем дело? Вот в этом самом. Там-то наш голубчик и появился на свет.

Старик принес немного угля и подбросил в огонь.

— Хорошенькое положеньице, нечего сказать, — заметил мистер О'Коннор. — Если он не раскошелится, пусть и не мечтает, что мы станем на него работать.

— Что же я-то могу поделать, — сказал мистер Хенчи. — У меня самого, того и гляди, все пожитки опишут.

Мистер Хайнс засмеялся и, оттолкнувшись плечами от камина, собрался уходить.

— Все уладится, когда приедет король Эдди, — сказал он. — Ну, я ухожу, ребята. Увидимся еще. Прощайте.

Он медленно вышел из комнаты. Ни мистер Хенчи, ни старик ничего не сказали, но, когда дверь за ним уже закрывалась, мистер О'Коннор, угрюмо смотревший в огонь, вдруг произнес:

— Прощай, Джо.

Мистер Хенчи подождал несколько минут, потом кивнул в сторону двери.

— Скажите мне, — спросил он, сидя по другую сторону камина, — а что привело сюда нашего приятеля? Что ему понадобилось?

— Эх, бедняга Джо! — сказал мистер О'Коннор, бросая окурок в огонь. — Сидит без гроша, как и мы с вами.

Мистер Хенчи сильно шмыгнул носом и с таким смаком плюнул в камин, что почти загасил огонь, который протестующе зашипел.

— Если вы хотите знать мое личное искреннее мнение, — сказал он, — он человек из другого лагеря. Это шпион Колгена, вот что я вам скажу. Мол, пойдите и разнюхайте, что у них делается. Вас они подозревать не будут. Так-то, раскусили?

— Ну, бедняга Джо порядочный малый.

— Отец его был человек честный и порядочный, — согласился мистер Хенчи. — Бедный Лэрри Хайнс! Он многим помог в свое время. А все-таки я опасаюсь, что наш общий приятель не больно честен. Понимаю, что без гроша нелегко, а вот шпионить — убей меня бог, этого я не понимаю. Неужели и капли самолюбия в нем не осталось?

— Не очень-то он мне нравится, — сказал старик. — Пусть работает на своих, а тут нечего вынюхивать.

— Не знаю, — сказал мистер О'Коннор с сомнением, доставая курительную бумагу и табак. — По-моему, Джо Хайнс — человек честный. Он и пером ловко орудует. Помните вы ту штуку, что он написал?

— Люди с гор и все эти фении [7] больно уж ловки, скажу я вам, — заметил мистер Хенчи. — Хотите вы знать мое личное и искреннее мнение об этих шутах гороховых? Я думаю, добрая половина их состоит на жалованье у Замка [8].

— Ну, кто его знает, — сказал старик.

— Я-то знаю, — сказал мистер Хенчи. — Они на побегушках у властей. Я не про Хайнса говорю... Нет, черт возьми, я считаю, что он не таков... Но есть один джентльмен с кривым глазом — понимаете, на какого патриота я намекаю?

Мистер О'Коннор кивнул.

— Близкий родственник майора Сэра! [9] Стопроцентный патриот! Этот вам продаст родину за четыре пенса да еще будет на коленях бога благодарить за то, что есть что продавать.

В дверь постучались.

— Войдите! — сказал мистер Хенчи.

В дверях показался человек, похожий на бедного священника или бедного актера. Наглухо застегнутый черный сюртук плотно обтягивал его короткое туловище, и трудно было разобрать, какой на нем надет воротничок — духовного или светского покроя, потому что воротник потертого сюртука, в облезших пуговицах которого отражалось пламя свечи, был высоко поднят. На нем была круглая шляпа из жесткого черного фетра. Его лицо, блестевшее от дождя, напоминало желтый сыр со слезой, и только на скулах проступали два розовых пятна. Он неожиданно раскрыл огромный рот, как будто хотел выразить разочарование, но в широко распахнутых очень живых синих глазах одновременно отразились удовольствие и удивление.

— А, отец Кион! — сказал мистер Хенчи, вскакивая со стула. — Это вы? Входите же!

— Нет, нет, нет! — быстро заговорил отец Кион, сложив губы трубочкой, и казалось, что он обращается к ребенку.

— Войдите же, присядьте!

— Нет, нет, нет, — сказал отец Кион тихим, ласковым, бархатным голосом. — Не стану вам мешать! Я хотел только взглянуть, нет ли тут мистера Фэннинга.

— Он рядом, в «Черном Орле», — сказал мистер Хенчи. — Может, все-таки зайдете и присядете на минутку?

— Нет, нет, благодарю вас. У меня к нему небольшое дельце, — сказал отец Кион. — Благодарю вас, не стоит.

Он попятился, и мистер Хенчи, взяв один из подсвечников, подошел к дверям, чтобы посветить ему на лестнице.

— Не беспокойтесь, пожалуйста!

— Что вы, на лестнице так темно.

— Что вы, что вы, я вижу... Благодарю.

— Теперь дойдете?

— Да, дойду... Благодарю вас.

Мистер Хенчи вернулся с подсвечником и поставил его на стол. Он снова уселся перед камином. Несколько секунд все молчали.

— Послушайте, Джон, — сказал мистер О'Коннор, раскуривая папиросу другой карточкой.

— Да?

— Что он, собственно, такое?

— Спросите что-нибудь полегче, — сказал мистер Хенчи. — Их с Фэннингом водой не разольешь. Они часто бывают вместе у Кэвенаха. Он действительно священник?

— Вроде бы... То, что называется «паршивая овца». У нас их, слава господу, не так много, а все-таки есть... Несчастный, в общем-то, человек.

— А на что он живет? — спросил мистер О'Коннор.

— Опять-таки загадка.

— Он в какой церкви? Что он делает?

— Он сам по себе, — сказал мистер Хенчи. — Прости меня, господи, — прибавил он, — ведь я его не узнал, думал, что это человек из бара с дюжиной портера.

— А действительно, как насчет портера? — спросил мистер О'Коннор.

— У меня тоже в горле пересохло, — сказал старик.

— Я три раза спрашивал этого мозгляка, пришлет он портер или нет, — сказал мистер Хенчи. — Сейчас я еще раз его спросил, а он стоит себе в жилетке, облокотившись на стойку, и шушукается с членом муниципалитета Каули.

— А что ж вы ему не напомнили? — сказал мистер О'Коннор.

— Так, не хотел подходить, пока он разговаривает с членом муниципалитета Каули. Подождал, пока он меня заметит, и сказал: «А как насчет того дельца, что я вам говорил?» — «Все будет в порядке, мистер Хенчи», — сказал он. Да что там, этот мальчик-с-пальчик и думать о нас забыл.

— Там что-то такое затевается, — задумчиво сказал О'Коннор. — Вчера я видел, как все трое перешептывались на углу Саффолк-Стрит.

— Кажется, я знаю, какое дельце они затеяли, — сказал мистер Хенчи. — Теперь, если хочешь стать лорд-мэром, занимай у отцов города. Тогда они тебя сделают лорд-мэром. Клянусь богом! Я и сам подумываю, не сделаться ли мне отцом города. Как, по-вашему? Гожусь я?

Мистер О'Коннор засмеялся.

— Если все дело в том, чтобы быть в долгу...

— Буду выезжать из Замка, весь в горностае да в г... — сказал мистер Хенчи, — и наш Джек на запятках, в напудренном парике. Каково?

вернуться

7

Ирландские мелкобуржуазные революционеры-республиканцы второй половины XIX — начала XX века, члены тайных заговорщицких организаций «Ирландские революционные братства». Боролись, прибегая к террористическим актам, за независимость Ирландии. Название происходит от смешения Fene(ст.-гэльск.) — название обитателей древней Ирландии и Fianna(гэльск.) — легендарные воины, защитники страны во времена короля Финна Мак Куля (III в.). Иногда фениев называли «людьми с гор» — по месту, где они скрывались.

вернуться

8

Подразумевается работа на английские власти.

вернуться

9

Генри Чарльз Сэр (1764—1841), мэр Дублина в 1798 г., служил англичанам, принимал активное участие в подавлении восстания 1798 г., организованного обществом «Объединенные ирландцы», которое было ответом на колониальную политику Англии. Прославился своей жестокостью и неразборчивостью в средствах.