Вопрос времени - Джойс Джон. Страница 17
Джерри расставил свои толстые ноги, прищурился на яркий мяч и приготовился его поймать. Зрители вопили во все горло. Все смотрели только на него. Он был центром мира, победителем, героем – в восторженных глазах его подруги.
Но глаза Джулии оказались закрыты. Она сидела в обнимку с Дэйвом Гриссомом, и тот страстно целовал ее, положив ладонь на ее «вторую базу». Джерри увидел, как…
Бам!
Ему показалось, что он налетел на столб. В голове что-то вспыхнуло, изо рта хлынула кровь. Он не чувствовал ни носа, ни губ. Все вокруг ходило ходуном. Так бывало раньше, когда парни в раздевалке подвешивали его вниз головой и кружили над мусорным ведром. Поросшая травой земля вдруг подпрыгнула вверх и ударила его в лицо…
– Джерри! Джерри!
Мать наклонилась к нему, вытирая платком разбитые губы. Игроки стояли кружком, заслоняя ему солнце.
– Чарли, беги сюда! У него выбит зуб!
Джерри ничего не чувствовал. Он высунул вперед язык и… не встретил никакой преграды.
– Ух ты, – сказал кто-то из толпы. – Видела, как этот толстяк схлопотал по роже? Никакой координации. Я бы такой мяч с закрытыми глазами поймал.
Девочка засмеялась:
– Верно, а ведь он сын нашего тренера. Вот растяпа!
– Ты его знаешь?
– Нет, видела пару раз. Его зовут Джерри. Просто один мальчишка, который всюду за мной таскается…
Просто мальчишка…
Просто мальчишка…
Просто мальчишка!
Это была Джулия Бриско. Она видела все: как он упустил мяч, как шлепнулся на землю и сорвал игру – и пришла посмеяться вместе с Гриссомом над толстяком, у которого нет «никакой координации».
Просто мальчишка.
На Джерри вдруг накатила безумная тоска. Из глаз ручьями хлынули слезы – он не мог их удержать. Из груди вырвались отчаянные рыдания, горло перехватило спазмом, разбитый рот растянулся в громком, захлебывающемся плаче. Дело было не в боли, не в унижении и даже не в гневе отца, которого он опозорил на глазах всей школы…
Дело было в очевидной и беспощадной правде: в глазах Джулии Бриско он «просто мальчишка», который никогда – никогда! – не завоюет ее любовь.
Приступы рыданий сотрясали его один за другим. Люди на площадке смотрели на «толстого плаксу», испортившего им игру и теперь уходившего домой со своей «мамочкой». Чарли Гибб пытался их успокоить, но все было бесполезно. Его сын при всем народе не сумел поймать простейший мяч. Отец был унижен, растерян и взбешен.
Вечером, вернувшись от дантиста с онемевшей от заморозки челюстью и перспективой долгих мучений в будущем, Джерри обнаружил, что все его книжки с комиксами собраны в кучу и выброшены в мусорное ведро.
– Пора тебе повзрослеть, – сказал ему отец. – Я не желаю, чтобы мой сын, как девчонка, рыдал на глазах у всей школы. Если ты не станешь мужчиной, тебе в этом мире не выжить. Иди к себе в комнату и подумай о том, что я сказал!
Оставшись один, Джерри лег на кровать и стал смотреть в потолок, думая о Джулии Бриско.
«Просто мальчишка… просто мальчишка… просто мальчишка…»
В груди снова закипели слезы, и Джерри поспешил включить черно-белый телевизор – старый аппарат, который он откопал в лавке старьевщика и починил своими руками. Сделав звук потише, чтобы не услышал отец, он уставился на экран и через минуту забыл обо всех своих несчастьях, погрузившись в другой мир…
В этот вечер показывали старую фантастику, как раз во вкусе Джерри. В мгновение ока он перенесся на другой конец галактики, на планету Альтаир IV, где угрюмый доктор Морбиус обнаружил новую форму разумной жизни. Инопланетяне оказались настолько развиты, что сумели создать машину, воплощавшую в реальность человеческие мысли. Морбиус попал в ловушку. Из темных глубин подсознания он создал ужасное чудовище – гиганта Ида, сгусток невидимой энергии, который одним ударом ноги уничтожал целые отряды, дыханием сворачивал горы, а рукой сметал с пути полуметровой толщины двери из твердой, как алмаз, инопланетной стали.
Когда фильм закончился, Джерри снова откинулся на кровать – но уже совершенно новым человеком. Он больше не был «просто мальчишкой». Он был Морбиус, могучий маг, надежно скрытый в подземном бункере с непробиваемыми стенами из алмазной стали, неуязвимый для бед и несчастий реальной жизни. Чудовище Ида, его страшный посланец, безжалостно мстил его врагам. В своих мечтах Джерри ясно видел, как его школьные товарищи с воплями разбегаются кто куда, а невидимый гигант хватает их одного за другим, швыряя в воздух. Дэйв Гриссом, жалкий и трусливый, льет слезы в раздевалке, пока свирепый монстр готовится разорвать его красивое тело на кусочки.
А вырванная из постели Джулия бросается к нему и на коленях молит о пощаде, обещая сделать все, абсолютно все, что он захочет…
С этого дня его уже не задевали насмешки в школе. С какой стати? Они относились к Джерри Гиббу, а он был Морбиус, и этой ночью ужасная тварь навестит каждого из них. Он мечтал, как издевавшиеся над ним девчонки будут голыми ползать у него в ногах. Он – Морбиус, властелин мира, Господь Бог! Теперь никто не посмеет обидеть Джерри Гибба, никто!
В колледже он выбрал специализацию по электронике и искусству – сочетание довольно странное, но именно к этим предметам его тянуло больше всего. В первом заключался мозг Морбиуса, его математически холодный ум, воплощавший свои мысли простым усилием воли. А во втором – его душа и сердце, творения безудержной фантазии, страшные монстры, храбрые герои и прекрасные дамы из книжек с комиксами.
Наконец-то у него все было под контролем!
На страницах своего альбома Джерри мог заставить их делать все, что хотел.
В 1986 году его старый приятель Дэнни Грэм, перспективный инженер в недавно созданной Кремниевой долине – разместившейся неподалеку в Санта-Кларе, к югу от залива, – рассказал Гиббу, что отдел компьютерных игр в «Атари» ищет башковитого парня с развитым воображением. До этого Джерри пытался заработать на жизнь созданием комиксов, но никто не хотел брать его рисунки, хотя они и были великолепны. Все, что он делал, казалось немного «чересчур». Опытные издатели и специалисты по семейному маркетингу просили его слегка «затушевать» свои работы, а большинство редакторов его откровенно недолюбливали. В их глазах он был «чудаком», «извращенцем», а то и просто «чокнутым».
Джерри не обращал на них внимания.
Чудовище Ида не дремало, и ночью его обидчики получали по заслугам.
Но с «Атари» все вышло по-другому – мягко говоря. В компьютерных играх Джерри чувствовал себя как дома. Через неделю он набросал эскизы к новой игре, и результат получился столь впечатляющим, что компания на месяц отложила апгрейд своего последнего хита и к Рождеству выбросила на прилавки работу Гибба. Следующим летом он уже занимал три строчки в списке пяти лучших аркад года и превратился в мировую знаменитость, короля игр, на которого сыпались самые заманчивые предложения из других компаний.
Джерри Гибб стал пользоваться спросом.
Но ему хотелось большего.
Дальновидный Грэм подыскал покровителя среди многочисленных «крестных отцов» Кремниевой долины – солидных инвесторов с крупными деньгами и безошибочным чутьем на перспективные проекты. Дэнни никогда не рассказывал, кого именно он нашел, и только туманно ссылался на каких-то «высокопоставленных особ». Но очень скоро в его распоряжении оказалось пять миллионов долларов, и на свет появился «Гиббтек» – компания по производству интерактивных программ для систем электронного контроля и рынка развлечений.
Грэм специализировался по устройствам с пользовательским интерфейсом – клавиатурам, мышам, джойстикам и системам голосового управления, вплоть до новейшей сверхпроводниковой разработки, позволявшей отдавать команды посредством мысли.
А Джерри был гением «софта», человеком с математическим умом и извращенной фантазией, который воплощал свои грезы в самых сложных и продвинутых, а заодно и самых сексуальных играх, быстро превративших «Гиббтек» в лидера игровой индустрии.