Линейные крейсера Англии. Часть III - Мужеников Валерий Борисович. Страница 4

Все усугублялось тем, что 15 из них установили в неудачных для обслуживания пяти трёхорудийных установках образца TI- Mk.I, расположенных по одной на передней надстройке по правому и левому борту на уровне передней дымовой трубы, ещё одна перед грот-мачтой и две последние, стреляющие одна поверх другой, позади неё. Два одиночных 102-мм орудия в установках образца P.XII разместили на передней надстройке по обе стороны от боевой рубки.

Трёхорудийные установки, принятые в качестве новшества и на следующем поколении линейных крейсерах типа "Корейджес”, – новое направление в компановке орудийных установок противоминного калибра, оказались неудачными в эксплуатации, поскольку все три орудия располагались на отдельных лафетах и общей штыревой установке, прикрытые одним общим щитом. Они требовали для своего обслуживания непомерно большие расчеты (23 человека) на установку (Raven/Roberts [5] называет даже цифру 32 человека), что из-за тесноты создавало большие трудности при обслуживании.

Теоретически расположение этих установок – по одной с каждой стороны передней надстройки и остальные три кормовые вдоль диаметральной плоскости корабля, позволяли создавать концентрацию артиллерийского огня, которая превосходила батарею 152-мм орудий, так как при таком расположении они не мешали друг другу. Однако при этом не учитывались реальные условия, поскольку трёхствольная установка не могла обеспечить требуемую скорострельность, а снаряды 102-мм орудий не были достаточно дальнобойными и способными наносить серьёзные повреждения эсминцам противника.

Трёхствольные установки 102-мм орудий на бумаге выглядели очень грозно, но на практике они оказались неудачными. В носовом секторе ведения огня действовало 8 орудий, в бортовом 13, в кормовом 6.

Первоначально предполагали установить 102-мм орудия образца QF.Mk.V5 с длиной канала ствола 50 калибров (5100 мм), но в тот период времени не был готов электрозапал, необходимый для стрельбы с устройствами управления центральной наводки. Вместо устройства управления стрельбой центральной наводки противоминной артиллерии предложили установить прибор наводки “Эверсхед”. Однако Фишер настаивал на установке первоначальной системы управления стрельбой.

Как альтернативу, предложили 102-мм орудие образца Mk.VIII. Оно было значительно проще в обращении, однако было не такое надёжное, как зарекомендовавшее себя 102-мм орудие образца Mk.V.

Фишер согласился, однако артиллерийский отдел предложил использовать новую конструкцию механизма заряжания, основную часть которого взяли от орудия образца Mk.V, а затвор от орудия образца Mk.VIII.

Так в апреле 1915 г. на трёх установленных под одним щитом лафетах оказались 102-мм орудия образца Mk.IX.

Тройной лафет образца TI-Mk.I придавал каждому орудию независимый друг от друга угол возвышения ствола 30°.

Орудия в такой установке имели только общее горизонтальное наведение, но они не имели общего лафета, и их затворы позволяли каждому отдельное заряжание, вертикальную наводку и стрельбу независимо друг от друга.

Боекомплект орудий противоминной артиллерии состоял из 150 (согласно Burt [3], 200) унитарных выстрелов на ствол, из них 45 полубронебойных и 105 фугасных, и позднее его увеличили до 200, из них 50 полубронебойных, 120 фугасных и 30 фугасных с ночным трассером. В дополнение к этому каждый корабль комплектовался 100 осветительными выстрелами. Полный боекомплект составлял 3500 выстрелов.

Один прибор управления стрельбой центральной наводки 102-мм орудий расположили на марсе фок-мачты, ниже поста управления стрельбой центральной наводки орудий главного калибра, другой еще ниже – на платформе, установленной на опоре треногой фок-мачты.

Зенитное вооружение состояло из двух 76-мм зенитных пушек образца Mk.I с длиной канала ствола 20 калибров (1520 мм) и боекомплектом по 150 выстрелов на ствол (120 фугасных и 30 зажигательных), установленных в средней части корабля по обе стороны задней дымовой трубы. Зенитный дальномер с базой в 2 м установили на марсе грот-мачты.

Корпус линейного крейсера “Рипалс” на стапеле. 5 мая 1915 г.

На вооружении крейсеров также находилась одна 76-мм десантная пушка, десять орудий Левиса и пять пулемётов системы Максим с боекомплектом из 5000 патронов на ствол. В мирное время для производства салютов во время морских церемониалов предназначались четыре 47-мм орудия Готчкисса с боекомплектом 64 выстрела на ствол.

Торпедное вооружение состояло из двух бортовых подводных 533-мм торпедных аппаратов оригинальной конструкции (впереди барбета башни “А”) с общим боекомплектом 10 торпед образца MK.IVHB. Необходимо отметить, что “Ринаун" ещё в 1916 г. стрелял торпедами из бортовых подводных торпедных аппаратов на ходу на полной скорости. Позднее эти торпедные аппараты сняли и заменили восемью двойными надводными.

В январе 1915 г. адмирал Фишер распорядился вооружить каждый крейсер 25 якорными минами образца ‘1 Виккерс-20'\ Мины предполагали разместить на рельсах в кормовой части, что вызвало серьёзные конструктивные трудности. После того, как в январе 1916 г. Фишер покинул Адмиралтейство, от установки мин отказались.

К концу войны оба крейсера имели на вооружении по одному колёсному самолёту “Сопвич Кэмел" на платформе башни “Y” и по двухместному “Струттеру” на башне “В'’.

Согласно первоначального проекта, бронирование “Рипалса” и “Ринауна” по масштабу было сравнимо с бронированием “Индефатигейбла”, а потому предусматривало лишь слабую броневую защиту, что в основном соответствовало концепции применения этих кораблей при реализации основных требований – мощности артиллерийского огня и высокой скорости хода. Этот тип бронирования, вновь воплощённый в проекте линейных крейсеров четвёртого поколения, оказался. несомненно, неадекватным, как по протяжённости, так и по толщине броневого пояса, а о предположении, что эти крейсера могут вступить в бой с крупными боевыми кораблями противника, не могло быть и речи.

Главный броневой пояс толщиной 152 мм, длиной 140,9 м и шириной 2,74 м простирался от начала барбета башни “А" и до конца барбета башни “Y”. По высоте он располагался от главной (бронированной) палубы до уровня 0,46 м ниже проектной ватерлинии при нормальном водоизмещении или 1,3 м ниже ватерлинии при водоизмещении в полном грузу и опирался своей нижней кромкой на шельф (полку) на обшивке борта. Далее он продолжался в носовую часть корабля толщиной 102 мм на длину 29 м, не доходя 30,5 м до форштевня, и 76 мм в кормовую часть на длину 12,7 м, заканчиваясь в 22,9 м от кормы.

Корпус линейного крейсера “Рипалс” на стапеле. 6 октября 1915 г.

Выше главного броневого пояса борта покрыли 38-мм броней, состоящей из двух 19-мм слоёв и предназначенной служить двум целям: внутренний – как лист обшивки борта и наружной – для обеспечения лёгкого бронирования борта. 38-мм броневой пояс простирался между наружными краями барбетов башен “А" и “Y” и по высоте между главной (бронированной) палубой и палубой полубака, в корме заканчиваясь в 20,7 м от оси башни “Y”. Далее в носовую и кормовую оконечности на том же уровне проходила 25,4-мм броня. Броневой пояс имел многочисленные отверстия под иллюминаторы и мог служить лишь ограниченной противоосколочной защитой барбетов башен главного калибра и кожухов дымовых труб. Дымоходы дымовых труб имели 25,4- 38-мм бронирование в районе между палубой полубака и навесной палубой.

Поперечные переборки или траверзы соединяли оконечности главного броневого пояса и шли наклонно. Основными поперечными переборками были две 102-мм внутренние: носовая, соединявшая передние концы 152-мм главного броневого пояса и проходящая от главной (бронированной) палубы до палубы полубака, и кормовая, соединявшая задние концы этого же пояса сразу за барбетом башни “Y” между промежуточной и верхней палубами.