Халхин-Гол: Война в воздухе - Кондратьев Вячеслав Леонидович. Страница 18
ПОТЕРИ СРЕДИ ЛИЧНОГО СОСТАВА ВВС ‹9›:
погибло в воздушных боях – 88 человек
погибло от огня зенитной артиллерии – 11
пропало без вести – 65
погибло при воздушных налетах – 6
Умерло от ран – 4
ВСЕГО – 174
Ранено – 113
Цифры японских потерь, сведенные в таблицу (внизу), взяты из статьи Эйчиро Секигавы The Undeclared Air War. Эти же данные многократно приводились в других, более поздних западных публикациях о Халхин-Голе.
ПОТЕРИ ЯПОНСКОЙ АВИАЦИИ НА ХАЛХИН-ГОЛЕ
Тип самолета || Сбито | Списано из-за боевых повреждений | Всего | Повреждено, но восстановлено | Всего ||
Ки-10 || 1 | – | 1 | 4 | 5 ||
Ки-27 || 62 | 34 | 96 | 124 | 220 ||
Ки-30 || 11 | 7 | 18 | 33 | 51 ||
Ки-32 || – | – | – | – | – ||
Ки-21 || 3 | 3 | 6 | 1 | 7 ||
«Фиат» BR.20 || – | 1 | 1 | 20 | 21 ||
Ки-4 || 1 | 14 | 15 | 7 | 22 ||
Ки-15 || 7 | 6 | 13 | 23 | 36 ||
Ки-36 || 3 | 3 | 6 | 6 | 12 ||
Ки-34 || – | 1 | 1 | – | 1 ||
«Тачикава» KKJ* || – | 1 | 1 | 2 | 3 ||
Bf-108 «Тайфун»** || – | 1 | 1 | – | 1 ||
«Фоккер» F-VII** || – | 3 | 3 | – | 3 ||
ИТОГО || 88 | 74 | 162 | 220 | 382 ||
*Лицензионный «Фокс Мот», использовался японцами в качестве связной машины.
**Самолеты манчжурской авиакомпании.
Людские потери японской авиации, по словам того же автора, составили 152 погибших и 66 «серьезно раненых». Среди них 163 человека из летного состава: 95 пилотов истребителей, 28 членов экипажей разведчиков и 40 членов экипажей бомбардировщиков. Принятая японским историком методика подсчета не позволяет определить, сколько же все-таки летчиков погибло, а сколько было ранено. Кроме того, неясно, учтены ли в числе погибших пропавшие без вести, а также какие ранения Секигава считает серьезными, а какие – «не очень».
Приводимые им цифры оставляют и другие вопросы. В частности, вызывают большие сомнения столь ничтожные потери (всего один сбитый) среди устаревших истребителей-бипланов Ки-10. По докладам советских пилотов, было сбито 19 таких самолетов. Разумеется, заявка на 19 побед наверняка завышена, но ведь и сами японцы признали 4 и 5 сентября потерю пяти истребителей (правда, без указания типа), причем, известно, что в эти дни бои вели в основном как раз «Ки десятые».
Также слегка настораживает то, что количество убитых и тяжело раненых пилотов истребителей почти точно совпало с числом сбитых и списанных машин этого класса (95 и 97). При этом сами японцы часто пишут о том, что их летчики нередко выпрыгивали с парашютами из сбитых самолетов и невредимыми возвращались на базу. Кроме того, не менее десяти японских истребителей сгорело на земле при штурмовках аэродромов, когда пилотов просто не было в их кабинах.
Подобные «нестыковки» позволяют высказать предположение, что данные о потерях, приведенные в статье Секигавы, не совсем полные.
Впрочем, в любом случае более важным для нас является то, что в ходе боев советская авиация все же добилась успеха и захватила господство в воздухе.
Но произошло это далеко не сразу, а лишь примерно в первой декаде августа. Ранее, как справедливо заметил Симонов, превосходством обладали японцы. Причин тому несколько. В следующей главе мы рассмотрим техническую сторону дела, а сейчас я хочу остановиться на «человеческом факторе». Надо признать, что уровень летного мастерства у большинства японских пилотов в начале конфликта был выше, чем у советских летчиков. Кроме того, японцы обладали высокими морально-волевыми качествами. Это, кстати, признавали и наши авиаторы.
Вот как характеризует врага полковник Куцевалов: «Японские летчики хорошо обучены групповому воздушному бою. Они соблюдают правило «бить не того, кто бьет тебя, а того, кто бьет твоего товарища», демонстрируют принцип взаимовыручки, в критические моменты бросая свою жертву, чтобы выручить товарища. (…) Противник, всегда стремится к высоте, внезапности, скрытности». Благодаря этому в течение довольно долгого времени «господство в воздухе численно меньшего противника оставалось за ним» ‹4›.
А вот что пишет о неприятельской тактике ветеран испанской войны старший лейтенант Яманов: «Самураи всегда имеют преимущество в высоте, не бросаются в атаку при виде большой группы, а имеют одиночек, которые выскакивают, дают очередь и снова встают в строй. В разбитом строю всегда лезут вверх. Стреляют из любых положений». У нас же «Ведущие групп, завидя противника, ходят на полных газах, растягивают группу, в бой вступают некомпактно и зачастую с невыгодных позиций» ‹5›.
Другой ветеран Испании капитан Борис Смирнов, сравнивая прежних и новых противников, отмечает: «Японские летчики пилотировали значительно техничнее итальянских и вели бой гораздо напористее немецких. Это стало ясно сразу» ‹30›.
В кабине И-16 – Виктор Рахов.
Пилоты Ки-27 продемонстрировали не только высокое летное мастерство, но и отличную стрелковую подготовку. Во многих отчетах наших летчиков отмечается способность японцев вести прицельный огонь при любых положениях самолета в воздухе, в том числе – вверх колесами. Один из приемов заключался в том, чтобы, разойдясь с советским истребителем на встречных курсах, выполнить полупетлю и, не тратя времени на полубочку, открыть огонь сзади-сверху из перевернутого положения. В советских летных училищах возможность подобных «трюков» даже не рассматривалась.
Практически не отрабатывались и приемы группового взаимодействия в боевой обстановке. «У нас много учат индивидуальному бою отдельных самолетов, но не учат групповым боям. А на Халхин-Голе все бои – большими группами» писал в своем отчете летчик Филиппов. В результате порой случалось так, как сказано в донесении об одном из боев, составленном лейтенантом Ямановым: «Больше боялись своих, чем противника и выбрать цель было трудно. Гонялись за одиночными самолетами большими группами, мешая друг другу» ‹5›.
Необходимые навыки и опыт наши летчики перенимали у ветеранов из «группы Смушкевича» и приобретали в боях. Они учились держать строй, правильно распределять силы, считать углы упреждения при стрельбе, эшелонировать боевые порядки по высоте и не бросаться в атаку «очертя голову», едва завидев противника. В условиях численного превосходства практика взаимной выручки оказалась более эффективной, чем у японцев, так как если кто-то из наших истребителей попадал в опасное положение, рядом часто оказывался другой, готовый «снять врага с хвоста» своего товарища.
Между тем, японцы по мере «выбивания» опытных кадров (за время летних боев они потеряли 17 командиров чутаев, многие из которых были асами) и накопления психофизиологической усталости стали все чаще совершать ошибки, да и напористость их постепенно пошла на убыль. В отчетах наших летчиков стали встречаться упоминания о том, что противник, даже обладая преимуществом в высоте, избегает вступать в бой ‹5›.
Летчики 1-го истребительного сентая японских ВВС. В центре – младший лейтенент Масатоси Масудзава, сбивший, согласно японским данным, 12 советских самолетов.
Можно сказать, что господство в воздухе было достигнуто советскими пилотами благодаря значительному численному перевесу. В известной мере это действительно так. Однако численное превосходство не является автоматической гарантией победы. Им надо уметь пользоваться, его надо грамотно реализовать. В начале конфликта советские летчики и их командиры еще не обладали подобными навыками, результатом чего стал бой 22 июня, когда наши ВВС, имея пятикратный численный перевес, все же понесли неоправданно тяжелые потери. Но в дальнейшем они научились бить врага и числом, и умением.