Боевое применение трипланов Fokker Dr I в Первой Мировой войне - Иванов С. В.. Страница 10

21-летний лейтенант Вернер Штейнхаузер. Штейнхаузер начинал службу в 2. Grossherzoglich Hessishches Feldartillerie-Regiment Nr 61. Большинство из десяти своих побед он одержал, летая на триплане в составе 11-го стаффеля. Штейнхаузер погиб 26 июня 1918 г., атакуя французский двухместный самолет за день до своего 22-го дня рождения.

Очень известный снимок самолета Венцля. Венцль под руку со Штейнхаузерем. Обратите внимание на перекрашенную полосу вокруг фюзеляжа. Венцль остался в живых, в 30-е годы он написал мемуары.

Лотар надолго загремел в госпиталя, на фронт он вернулся только в июле. Первым сбитым после лечения самолетом стал «Кэмел» из той самой 73-й британской эскадрильи. Младший Рихтгофен отомстил за свою неудачу, летал Лотар уже на Фоккере D VII.

Между тем, старший Рихтгофен продолжал сражаться. Исключая не столь частые и продолжительные отпуска Манфред фон Рихтгофен воевал с самого первого дня. К концу марта 1918 г. на его счету было уже 74 победы, 74-й самолет он сбил на триплане 27 числа.

Последние две победы Риттмейстера довели число сбитых им самолетов до 80. Он одержал их 20 апреля на полностью окрашенном в красный цвет триплане Dr. I 425/17. 79-й жертвой красного барона стал пилот «Кэмела» из 3-й эскадрильи майор Ричард Раймонд-Байкер, Раймонд-Байкер погиб. Последней, 80-й, жертвой — 2-й лейтенант Дэвид Г. Льюис из все той же 3-й эскадрильи, сбитый через несколько минут после Раймонд-Байкера. Льюис сумел посадить поврежденный истребитель. Уроженец Родезии Льюс дожил до 60 лет. Его цитировали в своей книге «Who Killed the Red Baron» Чарлз и Райан:

— Большую часть дня 20 апреля 1918 г. стояла плохая погода, но вечером небо очистилось. Два звена, 12 самолетов, поднялись в воздух. В нескольких километрах от линии фронта мы обнаружили группу из 15 Фоккеров трипланов. Мы летели на высоте 10 000 футов. Мы пошли на противника, каждый сам выбирал себе объект атаки. Я знал, что нашими противниками являются парни из знаменитого «Цирка Рихтгофена». Гунны раскрасили свои самолеты во все мыслимые цвета. Во главе строя самолетов противника летел сам Рихтгофен на полностью красном истребителе.

Лейтенант Зигфрид Гусман 3-ю и 4-ю из пяти побед одержал на Dr. 1. в марте 1918 г. Гусман тогда служил в 11-м стаффеле. Ранение в ногу, полученное 7 апреля, прервало дальнейшую карьеру этого летчика- истребителя на несколько месяцев. В стаффель Гусман вернулся осенью, 5 ноября он сбил пятый самолет противника.

На истребителе Dr. I 127/17 Манфред фон Рихтгофен сбил 71-й, 74-й и 76-й самолеты. Это был его резервный самолет. В красный цвет были окрашены капот двигателя, хвост, диски колес и верхняя поверхность верхнего крыла. Снимок сделан до окраски элементов истребителя в красный цвет. Хорошо виден специфический камуфляж трипланов. Датировать снимок не удалось.

Триплан Рихарда Венцля (вероятно 588/17). Хорошо видна «негативная» ленточка Железного креста, накрашенная вокруг фюзеляжа. Такая же маркировка была на истребителе «Альбатрос» Венцля в период службы летчика в Jasta 31. Позже — на Фоккере D VII и Е V. Подкосы, диски колес, капот двигателя — красные. На заднем плане — истребитель Манфреда фон Рихтгофена, вероятно — Dr.I 152/17.

— Бой начался неудачно — я видел как взорвался слева от меня «Кэмел» майора Баркера. Должно быть в бензобак истребителя майора попала зажигательная пуля. Я пристроился к хвосту ярко-голубого триплана, который летел прямо передо мной. Я уже готовился открыть огонь, когда сзади раздался треск пулеметов. Пуля попала в кабан стойки крыла, расположенный прямо перед кабиной. Пришлось бросить голубой триплан и начать оборонительное маневрирование. Оглянувшись через плечо, я увидел сзади красный Фоккер Рихтгофена.

— Я делал все возможное, чтобы уйти с линии огня. В этот момент капитан Дуглас Белл, командир моего звена, сам сел на хвост Рихтгофену. Ниже меня находился вражеский триплан. Без труда загнав его в прицел, я открыл огонь. Я хорошо видел как пулеметные трассы Упирались в самолет противника. Рихтгофен, настоящий дьявол, снова зашел мне в хвост. Я опять стал мишенью.

— От мощного бортового залпа пулеметов Рихтгофена загорелся топливный бак «Кэмела». Я выключил мотор. Языки пламени, тем временем, облизывали мое лицо и тело. «Кэмел» приземлился. Я быстро выбрался от кабины, после чего сразу отбежал футов на 60 — вдруг бак взорвется?

— В 50 ярдах догорал самолет майора Баркера. Я ничего уже не смог бы сделать для майора. Я вернулся к своей горящей птице. Рихтгофен снизился до 100 ярдов, покачал мне (а может своей пехоте) крыльями, я помахал ему в ответ рукой. Меня окружили германские солдаты, было мне тогда 19 лет. Остаток войны я провел в плену.

Братья Рихтгофены — не единственные удачливые пилоты трипланов из Jasta 11. В 1917 г. лейтенант Рихард Венцль воевал на «Альбатросе» D III в составе Jasta 31, на его счету значилась одна подтвержденная и одна не подтвержденная победы. В начале апреля 1918 г. Венцля перевели в 11-й стаффель. В 30-е годы вышла книга воспоминаний Венцля «Richnhofen Fliger». Венцль описывает прекрасную атмосферу, царившую среди летчиков Jasta 11:

— Я прибыл в Лечель (место базирования Jasta 11). Здесь я увидел взлетающие трипланы. Это зрелище мне не забыть! Я видел много полетов, но маневренность и летные характеристики трипланов оставляли неизгладимое впечатление.

Вид 3/4 сзади слева на Dr. I Венцля. Обратите внимание на балканские кресты раннего образца. Руль направления окрашен в белый цвет.

Крупный план одного из опознавательных знаков в виде балканских крестов на самолете Dr.I 425/17 Манфреда фон Рихтгофена. Часть обшивки с этим крестом экспонируется в Канадском военном институте в Торонто. В институт этот сувенир передал после впервой мировой войны капитан Рой Браун. В центре креста на фоне белого прямоугольника в конце апреля 1918 г. расписались летчики 209-й эскадрильи RAF.

— На аэродроме я попал в кампанию старых друзей, среди которых был мой старый товарищ Вейс. С Вейсом мы тренировались в Дармштадте летом 1916 г. Я попал домой.

— Рихтгофен только что взлетел, поэтому отдать рапорт о прибытии командиру сразу я не смог. Рихтгофен вернулся быстро. Он только что сбил 75-й самолет. Теперь я мог рапортовать. Рихтгофен вместе со своим адъютантом обер лейтенантом Боденшатцем изучал карту, оценивая активность авиации противника. Покончив с официальными формальностями, связанными с рапортом, командир сказал: «Гут, вы назначаетесь в 11-й стаффель, где попадете в круг старых добрых камрадов. Они примут вас хорошо. Будете летать на триплане. Прекрасная машина, нет недостатка в боеприпасах — у вас есть шанс…»

— Я разместился в казарме на окраине аэродрома. Раньше в казарме жили британские летчики, от них остались и тенты для аэропланов. Однако наши самолеты не помещались под маленькими английскими тентами, поэтому самолеты приходилось закатывать в казармы. От англичан осталось разное барахло, качество их снаряжения потрясало. Все казармы одинаковы — днем при ярком солнце в них жарко и душно, ночью — холодно… Жилье я делил с юным кузеном аса — только что прибывшим в стаффель Вольфрамом фон Рихтгофеном.