Голубое поместье - Джонс Дженни. Страница 8

Тут Бирн увидел над передней дверью какую-то надпись, заключенную в рамку из розового дерева.

— А это что такое? — спросил он.

Саймон посмотрел вверх.

— Значит, вы не читаете по-французски? Ну, знаете ли, дорогуша. — И вдруг произнес стихотворение по памяти, голос его сразу сделался глубоким, богатым, красноречивым, ласкавшим словно ставшие шелковыми строки:

Потом он улыбнулся слегка и, не глядя на Бирна, повторил перевод последнего трехстишия:

— Приветствую вас в Голубом поместье, мистер Бирн, — проговорил он. — Его построила наша прабабушка Розамунда, она любила петь песню, в которой есть такие слова. Мы ее не знали, она умерла перед войной.

— Кто это «мы»?

— Конечно же, Рут и я. — Саймон поднял бровь. — Разве никто вам не объяснил? Мы с ней кузены. Делим постель и происхождение.

— И дом тоже?

Саймон опустил книгу.

— Нет, — спокойно ответил он. — Дом мы не делим и никогда не будем делить. Он целиком принадлежит ей. — Голос Саймона сделался насмешливым. — Впрочем, я здесь пленник.

Глаза его злорадно сверкнули на Бирна, будто наслаждаясь мелодрамой.

— Привет, я вижу, идет экскурсия. — Легкий прохладный голос донесся с одной из верхних площадок. На ней появилась Кейт. Она направилась к ним.

— Ты опять пил, — сказала она решительно Саймону. — Когда ты наконец перестанешь?

— И как только тебе удалось, моя маленькая умница, заметить это. Видишь ли, племянница, я даже держу бокал в руке, и поэтому ты можешь не сомневаться в том, что твой вдохновенный диагноз точен.

Она поглядела на Бирна.

— Это вы принесли бутылку сюда? Разве мама не объяснила вам, что Саймону нельзя пить? — Она умолкла.

— Отвечаю «нет» сразу на оба вопроса.

— А какое, собственно говоря, он имеет к этому отношение? — тут же закричал Саймон. — Он мне не опекун, как и ты, добрая мисс, два клепаных каблучка.

— Сегодня я получила письмо от Тома, — невозмутимым тоном ответила Кейт. — Он приезжает в эту субботу.

Саймон повернулся к Бирну.

— Ха! Вот и все! Теперь вам просто не обязательно здесь оставаться! Материализовался повод для того, чтобы вы могли уехать отсюда. Вы можете отступить с честью, если поторопитесь: этот помощник задержится здесь надолго.

— Он едет не для того, чтобы работать по дому, ему нужно посидеть над книгой.

— О да, над его книгой! — отозвался Саймон голосом высоким и взволнованным. — Над великим шедевром, выдающимся литературным произведением, словно их и без того не хватает в мире. И о чем же он пишет?

— Этот роман покрывает целое столетие, но с точки зрения постпостмодерниста. — Кейт поглядела на него с неудовольствием.

— Тогда продолжай. Слушаю. «До-ре-ми-конструктивист», а кто такой этот автор? Выкладывай форму, текст и весь яркий набор причудливых идей.

— Опять за свое? Неужели я слышу слова «автор» и «форма»? Рушится цитадель?

— Я зайду позже, — проговорил Бирн и направился назад в кухню, оставив зал притихшим. Затаившись, он снова ждал действий и эмоций.

Он с облегчением вернулся к бесконечной изгороди. Бирн отвернулся от дома и приступил к стрижке. В действиях его появился ритм — нечто регулярное и оттого удовлетворительное. Листья и сучки падали вниз под лестницу. Над головой, затмевая солнце, начали собираться облака. Он подумал, что вот-вот начнется дождь…

Бирн не намеревался оставаться здесь. Зачем ему нужно терпеть подобные сцены. Слишком неловко, слишком много пыла и расстройства. Пожалуй, лучше рискнуть в мире, который виден за изгородью.

Невдалеке, как раз за деревьями, его ожидала дорога. Пойду прямо по аллее, решил Бирн, попрошу, чтобы подвезли, и отправлюсь дальше. Вот только вернется Рут, и я ей все объясню. Завтра я уеду. Завтра.

Ее автомобиль въехал в ворота ближе к концу дня, но вместо того чтобы направиться к поместью, машина остановилась, и Рут вышла. Она извлекла с заднего сиденья тяжелый инструмент. Он подошел к ней, намереваясь помочь.

— О, привет, Бирн. Смотрите, сейчас, по-моему, работает. Они поставили новую цепь, в гараже есть немного бензина. Можете пользоваться этим, должно быть, с вас на сегодня довольно…

— Рут, сегодня я еще сделаю кое-что, а завтра, наверное, уйду.

— Вы покинете нас? Уже? — Тон ее голоса и выражение лица оставались бесстрастными, но он видел, как она разочарована.

— Приятель Кейт, Том, приезжает на уик-энд. Она получила письмо сегодня утром. Быть может, он сумеет помочь вам.

— Том? Ее новый приятель? О нет, думаю, он не из таких. Полагаю, что Том Крэбтри проведет каникулы в библиотеке, обратившись умом к различным высоким материям. Нет, от него никакой помощи не дождешься.

— И все же мне лучше уехать. Простите, Рут, вы были более чем добры к незнакомцу, поверьте, я ценю это, но…

— Неужели Саймон опять выпивал? Нет, не отвечайте. — Рут остановилась, взглянула на него. Ее волосы вновь рассыпались по плечам, смягчая лицо. — Куда вы отправитесь, Бирн? — И негромко добавила: — Что вы собираетесь делать?

Он сказал:

— Город зовет, подыщу себе что-нибудь подходящее.

— Без денег, документов, без имени? Ведь это же не ваше настоящее имя, так? Откуда и кто вы?

Ее теплые карие глаза требовали слишком многого.

— Тут нет никаких великих тайн, — ответил Бирн, пожимая плечами. — Нудный и старомодный кризис в середине жизни. Мне нужна была перемена, я решил попробовать что-то другое.

— И ваша жена умерла.

— Это случилось очень давно, и смерть ее не имеет никакого отношения к текущим делам. — Бирн не мог позволить себе симпатий с ее стороны. Он хотел, чтобы она перестала задавать вопросы. — Все в порядке, Рут, в самом деле все в порядке. Я ничего не скрываю и ни от кого не скрываюсь.

Конечно, он солгал. Ну почему ее вопросы извлекают из него одну только ложь? Сцена смерти Кристен стояла перед его глазами, словно все произошло только вчера. И это случилось не так уж давно, вовсе нет.

Но скрывал он не только это… двух женщин и глядевшего на него мертвеца с лицом Дэвида и пустыми руками. Чего ты ждешь?

Зачем изображать, что этого не было? Он видел, как произошло убийство.

Два убийства.

— Рут, а вы получаете местную газету? В ней сообщали о пропаже людей?

Она покачала головой.

— Мы не выписываем ее. Значит, вы кого-то потеряли?

Он подумал, не рассказать ли ей. Но Рут казалась такой усталой, разговор становился опасным, и он не мог смолчать.

— Нет, я натолкнулся на каких-то людей в лесу. Когда шел сюда. Они показались мне какими-то… странными.