Чистый грех - Джонсон Сьюзен. Страница 25

— Вы давно на ранчо? — не без задней мысли спросил Джеймс лорда Халдейна. Он заметил, какими страстными взглядами обмениваются Адам и Флора. Было очевидно, что отношения между ними выходят за рамки обычных отношений между хозяином и гостьей.

— Три дня, — ответил граф. — Мы предприняли поездку сюда, на север, чтобы приобрести коней вашего брата.

— И отец своей покупкой очень и очень доволен, — с улыбкой добавила Флора. — Папа, похвастайся временем, за которое сегодня утром Алеппо пробежал милю.

— Жаль, искренне жаль, что тебя и Адама не было возле беговой дорожки. Могу поспорить, ты сейчас губы будешь кусать, когда услышишь, какую скорость развил Алеппо! Такое надо было видеть!

От глаз Джеймса не укрылось, что леди Флора внезапно залилась краской при этих словах отца.

Теперь он уже ни в чем не сомневался. Зная своего двоюродного брата и памятуя пересуды Авроры Паркмен и прочих виргинских кумушек о странной отлучке Адама и Флоры с бала в доме судьи, Джеймс с легкостью угадал, почему именно хозяин и гостья не явились утром полюбоваться на пробежку будущего чемпиона.

— И за сколько же он промахнул милю? — спросил Джеймс у лорда Халдейна.

— Алеппо просто чудо! Его время — одна сорок шесть! Лучшего коня я не видел с тех самых пор, как в шестидесятом Аргонавт взял золото в Аскоте! В Европе Алеппо будет сенсацией!

— Стало быть, вы намерены переправить его за океан?

— Несомненно!

— А здесь вы пробудете еще долго?

— Пока затрудняюсь сказать, — ответил лорд Халдейн, добродушным жестом отсылая слуг. — Все зависит от того, как быстро я управлюсь со сбором образцов.

— А также от того, — с милой улыбкой прибавила Флора, — как скоро папино любопытство утомит абсароков. Он изучает культуру индейцев и собирает образчики флоры и фауны для Геттингенского университета и профессора Причарда в Лондоне.

— И вы, как я понимаю, помогаете своему отцу?

— Скорее наоборот, — с гордостью заявил граф. — Флора была самым юным исследователем среди тех, кто удостоился чести выступить с докладом перед Королевским научным обществом.

— Поздравляю вас, это действительно большое достижение, — вежливо сказал Джеймс. — Значит, наше племя станет на некоторое время предметом вашего изучения?

— О нет, этим основательно займется папа. А я буду просто на подхвате. К тому же осенью я отбываю на полуостров Юкатан — мы с друзьями затеваем экспедицию в Тикаль.

Что леди здесь не задержится, Джеймс догадывался и сам. Кузен всегда был осторожен и не заводил шашней с женщинами, которые могли претендовать на прочное место в его жизни.

— Честно говоря, я удивлен, леди Флора, — сказал Джеймс с любезной улыбкой. — Для большин-ства английских дам из высшего света сделать даже шаг за пределы Мейфер [1] — целое приключение.

— Флора, по счастью, не принадлежит к «большинству английских дам из высшего света», — с заметной гордостью заявил лорд Халдейн. — Она ездит верхом и стреляет не намного хуже вас и способна выносливостью посоперничать с бедуином или с кочевником-монголом.

— Папа, ты заставляешь меня краснеть! — воскликнула Флора. — Делаешь из меня какую-то фантастическую личность. А я обыкновенная. Просто очень люблю путешествовать.

«Обыкновенная?» — подумалось Джеймсу. Нет, это слово для описания Флоры Бонхэм совсем не подходит. Она напомнила ему многочисленные изображения Венеры работы старых мастеров. Такая же откровенная чувственность, перед силой которой трудно устоять. Какая пышная и зовущая грудь, открытая низким декольте! Какой таинственный жар в фиалковых глазах! Какая восхитительная тяжелая масса волос — с золотистыми переливами, к которым так и тянет прикоснуться! И рот — о, что за рот! Эти полные манящие губы, искушающие обещанием неземной страсти…

Но сам Джеймс не был тронут ее красотой. Его мысли имели практический характер.

Хороша, очень хороша, заключил он свои размышления, да не вовремя. Надо надеяться лишь на то, что эта сирена побыстрее уберется на далекий Юкатан. В долине вот-вот заварится такая каша, что в ближайшие месяцы Адаму будет совсем некстати отвлекаться на прелестных девушек.

Позже эти мысли Джеймс высказал брату — после партии в бильярд, когда они, попрощавшись с леди Флорой и лордом Халдейном, вдвоем перешли в библиотеку. Там молодые люди затушили свечи и сели у окна, чтобы побеседовать и полюбоваться россыпью звезд и облитыми серебристым лунным светом дальними пиками гор.

— Похоже, ты влюбился по уши, — сказал Джеймс. — Напрасно ты позволил этой женщине победить себя. Тебе негоже быть бычком на веревочке.

Адам раздраженно передернул плечами.

— «Позволил»! В том-то и дело, что я не позволял. Моей воли тут лишь чуть-чуть. Чертовка сама завоевала меня. Ты же видел, как она от борта положила в лузу подряд семь шаров. Подобное я наблюдал в последний раз два года назад в Париже, когда прославленный Дюваль разгромил знамени-того Франсуа. И такая она буквально во всем.

— Во всем? — лукаво переспросил Джеймс. — В продолжение вечера ты таращился на нее с почти откровенным вожделением. Так что я сделал определенные выводы.

Адам белозубо ухмыльнулся в темноте.

— Да, женщина удивительная во всех отношениях.

— Когда она уезжает? — сухо спросил Джеймс, отбрасывая игривый тон.

— Через день-другой.

— А до той поры мне не стоит рассчитывать на твое внимание?

— Да брось ты! — обиженно вскинулся Адам. — Я всегда в твоем полном распоряжении, Эш-ка-ка-мах-ху!

— Но сегодня ночью ты ведь будешь с ней?

— Ну, если понадобится — могу и… А чего именно ты хочешь?

— Надо срочно выработать подробный план действий по отношению к мигеровским волонтерам, — сказал Джеймс. — Будет ли наше племя уклоняться от столкновений или все-таки примет бой? До какого предела можно терпеть выходки мигеровских парней, если мы изберем тактику переговоров? Следует договориться и о том, что ответить воинственным лакотам, когда они придут к нам в поисках союзников. А с рассветом я на коня — и обратно к летнему становищу.

— До твоего отъезда мы непременно переговорим.

— После того, как она уснет?

Адам кивнул.

— Ладно, иди, коль скоро тебя ждут, — со вздохом произнес Джеймс. — Можешь не провожать меня. Сам дойду до своей комнаты.

6

Едва он переступил порог, как увидел Флору. Девушка сидела полностью одетая на краю его кровати.

— Я могла лишь гадать, сколько времени ты проведешь в компании Джеймса, — с легким упреком в голосе промолвила она. — Сидела и тряслась как осиновый лист: а ну как войдет лакей или горничная! Сердце так и колотилось от страха!

Адам бесшумно затворил дверь.

— Напрасно тревожилась. Я строго-настрого приказал сегодня вечером меня не беспокоить.

Облегченно вздохнув, она заулыбалась и шаловливо откинулась на подушки. Затем вдруг перекатилась на постели, зарылась в покрывало и весело тихонько воскликнула:

— Ах уж этот мистер Серр, он такой предусмотрительный — никогда и ничего не упустит!

— Стараюсь, стараюсь, — сказал Адам, так же весело улыбаясь в ответ. Он покосился на каминную доску, где стояли часы. — Час ранний. Чем желаешь заняться?

— Я могу сама выбрать?

— Разумеется. Как всегда.

— В таком случае я хочу… танцевать!

— Здесь?

Флора энергично кивнула.

Мысль потанцевать с Адамом пришла ей в голову еще днем, когда во время пикника кто-то вскользь упомянул Тюильрийский дворец. Ей вдруг представилось, что они с Адамом в Париже, в бывшем королевском дворце, и кружатся в вальсе на глазах у его друзей и родственников. Какие же, однако, странные и опасные идеи бродят у нее в голове! К тому же такое романтическое видение совершенно не в ее духе!

Тем не менее соблазн оказался непреодолимым.

Немного замявшись, Адам наконец решился:

— Хорошо. Только ты напевай для ритма.