Греховный соблазн - Джонсон Сьюзен. Страница 14

— В следующей же деревне. Обещаю. Владелец той, что в Дигби, сказал, что «Красный дуб» находится всего в пяти милях к северу, в полумиле от большой дороги. Уединенное местечко.

— Он так и сказал, «уединенное»?

— Нет, — солгал Макс, видя, как она смущена. Говоря по правде, хозяин сообщил это с гнусной плотоядной усмешкой, хотя прекрасно понимал, как опасно лезть в личные дела маркиза Вейла.

— Однако, если ты тревожишься о приличиях, почему бы тебе не представиться маркизой Вейл? Никто не вздумает проявлять ненужного любопытства.

— Ты не возражаешь?

— С чего бы это? Мы никого там не знаем и, даст Бог, не узнаем.

— Ты не думаешь, что кто-то… я хочу сказать…

— Нет, дорогая. Нет, — твердо заявил он. — Там мы будем совсем одни. Для Шейлы придуман вполне правдоподобный предлог: мой конь внезапно захромал, и мы вынуждены переждать, пока он поправится. Так что она наверняка утешилась, а остальные о нас думать забыли. Дэнни привезет нам смену одежды… потихоньку, — поспешно добавил Макс, заметив, как она встрепенулась. — Не волнуйся, он настоящее сокровище в таких делах.

— Еще бы! Думаю, он прошел хорошую школу.

— Нет, просто на него можно положиться. Он что-то вроде члена семьи.

— В отличие от моих родственников, которые ни за что не поняли бы такого…

— Праздника плоти?

— Да они выговорить не смогут подобной непристойности! — засмеялась она.

— И твоя сестра тоже?

Он знал мужа Шарлотты. Герцог отнюдь не был образцом супружеской верности.

— Не уверена. Когда мы на прошлой неделе обедали вместе, Шарлотта сказала нечто такое, что тогда показалось мне странным. Рассуждала о Джо Харли, его охотничьем домике и картинах… словно сама там побывала.

— Вы не делитесь друг с другом своими секретами?

— Думала, что делимся. С другой стороны, сомневаюсь, что рассказала бы ей о тебе.

— Боишься сплетен?

— Хочу сохранить воспоминания в сердце, а как только выложишь все кому-то…

— Все равно могут пойти слухи, так что лучше быть готовой заранее.

Кристина встрепенулась, но он покачал головой:

— Не от меня. Я никогда бы и словом не обмолвился, но у Шейлы собрались самые разные люди. Сама знаешь, как это бывает.

— Скучающие, пресыщенные, а иногда ужасные зануды. Не все, разумеется. Взять хотя бы тебя. Уж ты ни в коем случае не зануда.

— И хотя пресыщенный, но не слишком, — заметил он серьезно. Только уголки губ чуть дрогнули.

— А я восхищена вашей опытностью и пресыщенностью, милорд. И ничуть не жалуюсь.

— А я наслаждаюсь твоей восхитительной невинностью. Ах, как давно…

— Ты не забавлялся в постели с воплощенной неопытностью?

— Не испытывал подобных чувств.

— А я так никогда.

— Значит, нам обоим повезло, — тихо заключил он. Кристина затаила дыхание.

— Верно, — выдавила она наконец.

— Если и дальше будет везти, мы сможем удержать это редкое ощущение…

— Пока не наступит вторник и гости не разъедутся.

— Какой цинизм!

Макс, к собственному удивлению, обнаружил, что больно задет.

— Скорее практичность.

— Я не позволяю тебе быть практичной до утра вторника.

— Я и не… То есть хотелось бы навсегда забыть само это слово, но требовать такого — значит искушать судьбу. Все же ты дал мне больше, чем просто наслаждение. Ты подарил мне надежду.

— На что?

Он с нетерпением ждал ответа, почему-то желая услышать от нее нечто связанное с ним, хотя в глубине души понимал всю глупость подобных сантиментов. Они так далеки друг от друга, идут разными жизненными дорогами и нашли лишь одну точку соприкосновения: мимолетное удовольствие.

— На большую свободу. Большую самостоятельность. Я навеки у тебя в долгу.

Что она имеет в виду? Свободу заводить любовников? Неужели она подобно многим женщинам ее круга отбросит соображения порядочности и морали и станет менять любовников как перчатки?

— Какую именно свободу? — холодно уточнил он, словно имел на это право.

— Свободу не ждать, пока в моей жизни что-то произойдет. Свободу искать собственную дорогу и собственные наслаждения.

— Ты еще долго пробудешь в Англии?

Ему не следовало спрашивать. Не следовало лезть не в свои дела. Не следовало мечтать о том, чтобы стать источником этих наслаждений.

— Еще две недели. Потом мои мальчики вернутся домой на каникулы. В Силезии на Рождество всегда идет снег. А ты? Сколько еще времени проведешь здесь? — поспешно сменила она опасную тему: слишком тяжело было вспоминать о доме и детях.

— Сам не знаю.

У него уже был билет на судно, отплывающее в Штаты в четверг.

Последовало несколько минут неловкого молчания: снова окружающий мир вторгся в их импровизированную и незаконную идиллию.

Испытывая угрызения совести, изнывая под бременем вины, Кристина села прямее, отодвинувшись от Макса как можно дальше, насколько позволяло короткое сиденье.

— Может, нам стоит вернуться к Шейле?

— Нет.

Пусть он сомневается в своих чувствах и будущих планах, но в одном уверен твердо.

— А если я стану настаивать?

— Постараюсь переубедить тебя.

— А вдруг не сможешь?

Двусмысленность ответа была совершенно ясна.

— Послушай, мы уже почти на месте.

И в самом деле, впереди показалась узкая дорожка, ведущая к гостинице.

— Я не хочу ехать.

— Потому что знаешь: я в два счета сумею тебя переубедить.

— Прекрасно. Именно потому. Ты прав. Доволен?

— Не желаю быть правым. И хочу лишь одного: быть с тобой там, куда никто не вздумает явиться непрошеным.

— Нет, — покачала головой Кристина. — Я не могу.

Но он, не обращая внимания на протесты, свернул на дорожку.

— Ну… если ты настаиваешь, — язвительно бросила она, — тогда я опозорю тебя перед всеми.

— Попробуй! — звонко засмеялся Макс. Кристина чопорно поджала губы.

— Выходит, у тебя совсем нет стыда?

— Да, дорогая. Я потерял его сто лет назад. Но сомневаюсь, что он имеется у тебя.

— Ты мне угрожаешь?

— Всего лишь объясняю, что куда меньше забочусь о своей репутации, чем ты, — поддел он. — И если мне придет в голову, я не задумываясь подхвачу тебя на руки, унесу наверх, в одну из пустых комнат, и запру дверь. И ты ничего не сможешь со мной поделать.

— Похитишь меня насильно? Против моей воли? А как же владелец? Неужели он пальцем не шевельнет, чтобы мне помочь?

— Зависит от того, сколько денег он получит от меня.

— Значит, тебе знакомы правила подобной игры… Впрочем, чего ожидать от человека твоих моральных принципов!

— Вовсе нет. Я, как правило, не похищаю женщин. У меня в этом нет нужды, — мягко добавил Макс.

Кристина лишилась дара речи, потрясенная этим простым объяснением, мгновенно увидев себя в длинной очереди женщин, поддавшихся его чарам. И неожиданное воспоминание о разделенном с ним экстазе поставило ее лицом к лицу с неоспоримой правдой: она ничем не отличается от остальных. Но, может, на этот раз ей удастся справиться с искушением?

— Итак, мне предстоит стать исключением? — спросила она, надеясь, что приняла подобающе строгий вид.

Он ответил не сразу. Наверное, потому, что его чувства пребывали в смятении, а ее тон допускал множество истолкований. Он никогда не принуждал женщин, но и не верил подобно ей в слепой долг.

— Ты не исключение, если не пожелаешь им быть.

— Сомневаюсь, что пожелаю…

Опять. Опять эта нерешительность. Не похоже, что она яростно сопротивляется, однако, если действительно сомневается, у него хватит уверенности для них двоих.

— Почему бы нам на этот раз не выбрать самую широкую кровать? — вкрадчиво предложил Макс. — Чтобы мы смогли вдоволь наиграться, прежде чем я предложу тебе дюжину различных способов кончить. Тебя когда-нибудь связывали?

Он повернулся к ней и, увидев пламенеющие щеки, кивнул.

— Очевидно, нет. Может, предпочтешь связать меня? Ты никогда не повелевала мужчиной в постели?