Как смотреть футбол - Гуллит Рууд. Страница 5

Тренировка прострелов

Мой прострел был результатом тренировок, а не природного дара. В «Фейеноорде» я постоянно простреливал в штрафную, поскольку это ключевое оружие при игре по схеме 4–3–3. «Фейеноорд» стремился играть на половине поля соперника в условиях ограниченного пространства, когда часто приходилось простреливать, даже еще не пройдя соперника.

Немцы называют подобный тип крученой передачи мимо вытянутой ноги защитника Bananenflanke – «банановым прострелом». Его мастером считался Манфред Кальтц из «Гамбурга». Мы с Петером Хаутманом, великолепным нападающим, который особенно хорошо играл головой, часами тренировали прострелы и их завершение. Хаутман отвечал за удар, я – за пас: я всегда делал передачу на полной скорости, на все сто процентов, в то время как большинство игроков на тренировке пускают мяч всего на 60 процентов от максимума.

Мое телосложение вызвало неожиданную проблему. Я бегу длинным шагом, так что его приходилось точно оценивать. Времени для дриблинга при этом не оставалось. Когда же пространства было мало, мои физические данные создавали еще одну сложность: я не мог скорректировать свой темп, сделав мелкий дополнительный шаг, в отличие от менее высоких игроков. Поэтому расчет был особенно важен.

Если соперников при этом нет, то все хорошо. Но обычно тебя кто-то старается остановить. А как насчет нападающего, который ждет прострела? Что он делает? Куда он переместился? Какую позицию он собирается занять? Поэтому я постоянно тренировался с Хаутманом, нашим основным центрфорвардом, чтобы выработать автоматическое взаимодействие.

В процессе тренировок я старался найти оптимальный способ удара, выяснить, какой частью ноги бить. Научиться простреливать так, чтобы мяч шел не слишком близко к воротам и не слишком высоко. Я выяснил, что эффективнее всего бить средней частью внутренней стороны стопы, немного поднимая мяч. Помимо этого, нужно было выработать оптимальную силу передачи. Если я бил слишком сильно, то мяч перелетал через всю штрафную. Если же силы было недостаточно, то я не мог проконтролировать, куда пойдет передача. Грань очень тонкая, но при должных тренировках вскоре начинаешь ее понимать.

Через какое-то время я уже мог простреливать на Хаутмана с закрытыми глазами – я мог выбирать идеальное время и место для передачи и делать ее на полной скорости. Мне даже не нужно было искать глазами его или кого-то еще из игроков. Я выработал своего рода широкоэкранное зрение: уголком глаза я видел гетры разного цвета в штрафной площадке и точно понимал, на кого нужно делать передачу. Простреливая, нужно держать в уме движение адресата вперед. Поэтому нужно стремиться к тому, чтобы мяч оказался прямо перед нападающим и тот мог бы встретиться с ним и нанести удар головой.

Движение вперед

Когда вы делаете прострел, нужно предугадать, куда собираются вбегать ваши одноклубники. С нападающим эти рывки нужно обговорить заранее. Так взаимодействие будет автоматическим: например, если нападающий делает ложное движение в сторону ближнего угла вратарской, вы посылаете мяч на дальний угол, и наоборот. Вы оба должны четко понимать, что делает партнер, потому что навес на ближний угол – это совсем другое дело, чем навес на дальний. Первый должен быть жестче и ниже, а второй – сильнее и немного выше. Часто на пути такого навеса оказываются два высоких центральных защитника, и надо сделать так, чтобы навес их миновал.

Нападающие применяют ложные движения, чтобы освободиться от опекунов. Если стоять столбом или бежать прямо к воротам, не скрывая своих намерений, защищающейся стороне будет проще. Чтобы закрыть такого нападающего, достаточно не отпускать его или выбегать на него. В таком случае, если пас не достигает нападающего, виноват в этом всегда он, а не игрок, дающий передачу. Нападающему нужно заставить защитников гадать, пытаться обмануть соперника, но не партнеров по команде. В итоге настает момент, когда больше не надо дополнительно сосредотачиваться на таких вещах – все происходит автоматически.

Лионель Месси и Криштиану Роналду забивают много и почти всегда после рывков. Когда их команды владеют мячом, они постоянно перемещаются, чтобы соперники не понимали, что же они собираются делать. Перед тем как оказаться в ударной позиции, они обычно избавляются от опекунов при помощи множества ложных рывков и перемещений. Этим суперигрокам часто приходится иметь дело не с одним, а с двумя или даже тремя защитниками, которые должны их держать. Лишь обманув опекунов, они могут найти свободную позицию в штрафной. Только поняв это, можно ответить на регулярные жалобы телекомментаторов: «Каким образом Месси (или Роналду) дали столько пространства в штрафной?» Тогда-то и понимаешь, что делает этих игроков такими особенными.

Просто потрясающе смотреть на то, как Месси и Роналду обманывают соперника даже во время движения с мячом, ведя его на полной скорости мимо защитника. Неуловимыми движениями тела они запутывают соперника, оставляя его просто стоять, а сами продолжают бежать, не теряя темпа. Так великие игроки создают сами для себя дополнительное время и пространство, чтобы выйти на ударную позицию, освободиться от защитника и направить мяч прямо в сетку.

Защитники понимают всю опасность ситуации, но все равно бегут не в том направлении. Объяснить это просто: когда вы бежите назад, то меньше контролируете тело и легко теряете равновесие при малейшем повороте или смещении. Когда же вы бежите вперед, то равновесие сохранить куда легче, при этом темп задает тот, у кого мяч.

В атаке «Милана» Марко ван Бастен был непревзойденным мастером финтов и обманных движений. Его товарищи по команде должны были их предугадывать. Я на правом краю атаки знал, как будет развиваться наступление, когда с мячом на левом краю обороны был Паоло Мальдини. Пас мог последовать не центральному нападающему ван Бастену, а мне – и наоборот. Я предпочитал, чтобы мяч получал Марко, потому что понимал, что будет дальше.

Конечно, от нас не ожидалось, что мы должны бежать прямо туда, куда направляется мяч; нужно было проложить туда дорогу шаг за шагом. Паоло Мальдини или полузащитник Карло Анчелотти направляли мяч вперед на ван Бастена, а тот скидывал его на полузащитника Деметрио Альбертини. Я, с защитником на спине, делал ложное движение в сторону Альбертини, а затем убегал подальше от опекуна. Все, что оставалось Альбертини, – по воздуху послать мне мяч в свободное пространство.

Смена ролей после потери мяча

Такая атака, которую я только что описал, может случиться разве что в отсутствие команды соперников. Это чисто теоретическая атака – идеальная ситуация, которую нужно стараться воссоздать на практике. В реальности же нужно понимать, что вы можете потерять мяч на любой стадии наступления.

Мне как игроку нужно было четко представлять, что делать и в чем состоит моя задача, если Анчелотти, ван Бастен или Альбертини потеряют мяч при продвижении вперед. В «Милане» мы постоянно тренировали смену ролей при потере мяча во время позиционной атаки. Основная цель – так организовать оборону, чтобы не пропустить гол. (При возвращении мяча организация имеет меньше значения и создается больше простора для интуитивной игры.)

Даже на самом высоком уровне мы часто видим треугольную перепасовку между вратарем и двумя центральными защитниками. Это безответственно, если вы вообще собираетесь выигрывать, потому что так играть слишком рискованно. Но подобная игра, кажется, сохранилась только в Нидерландах. В других странах команды в таких ситуациях просто выбивают мяч как можно дальше в поле.

Даже «Барселона» регулярно совершает тяжкий грех выхода в атаку через центр. В прошлом сезоне [4] это привело к серьезным проблемам в игре против «Сельты» (Виго). Жерар Пике слишком долго держал мяч, замешкался, потерял его, и «Сельта» открыла счет. Если даже «Барселона» не умеет так выходить в атаку, то более скромным командам незачем и пробовать. Что же тогда делать, если все впереди плотно прикрыты?