Пламя страсти - Джонсон Сьюзен. Страница 7

— Разумеется, — быстро согласился Дженнингс, которого предупредили, что Хэзард очень серьезно относится к учебе. — Пусть будет две недели. Вот ваши друзья обрадуются! Они собирались снова вас уговаривать, если бы я с этим не справился.

— Вы умеете убеждать, майор, — с вежливой улыбкой ответил Хэзард.

Однако Тайлер Дженнингс никогда бы не смог утроить состояние, оставленное ему отцом, если бы не был умным человеком. Он отлично понял, что не его аргументы убедили молодого индейца. У него было ощущение, что Хэзард принял решение задолго до разговора с ним.

— Мне чертовски повезло, что вы едете с нами, Джон, — майор встал и снова протянул ему руку для пожатия. — Благодарю вас.

— Не за что, — Хэзард тоже вежливо протянул руку для исполнения привычного американского ритуала. — Как вы полагаете, майор, мы на самом деле освободим рабов или это еще одна война ради денег?

«Так вот почему он идет воевать!» — осенило Дженнингса. Под личиной прожженного прагматика скрывался юношеский идеализм.

— Мы их наверняка освободим — и будь мы прокляты, если этого не сделаем! Начинаем через две недели.

Хэзард улыбнулся его горячности.

— Спокойной ночи, майор.

— Спокойной ночи, Джон. — Дженнингс направился к двери, но, не сделав и трех шагов, остановился и обернулся. — Пошлите свои мерки моему портному — Уолтону.

— Они у него уже есть.

— Недаром мне показалось, что ваш сюртук — это его работа! Отлично. Я прикажу ему завтра же начать шить для вас форму. Вы хотите что-нибудь особенное?

Хэзард было покачал головой, но потом спохватился.

— Мне нужна вышивка на левом плече — черный кугуар.

Брови Дженнингса чуть приподнялись.

— Это ваше имя?

— Да.

— Все будет сделано.

Передав письмо родителям через Рэмсея Кента, Хэзард отправился на войну, которую политики и газеты называли «короткой летней войной». Спустя неделю Шестой кавалерийский корпус прибыл в Виргинию, и первая же битва при Булл-Рэне, где за свою жизнь сражались почти восемнадцать тысяч мужчин в серых мундирах конфедератов, положила конец мечтам о трехмесячной войне.

Рота Дженнингса оказалась хорошо подготовленной для рейдов в тылу врага. Они взрывали железнодорожные пути, мосты, склады с боеприпасами, оружием и продовольствием, телеграфные линии. Хэзард оказался в родной стихии; очень скоро всю их роту стали называть «Кугуарами», и их слава летела впереди них. Именно этой славе Хэзард был обязан знакомством с Кастером — самым молодым генералом армии Соединенных Штатов. Хэзард встретился с ним в тот момент, когда Кастер направлялся в Эбботстаун, чтобы получить новое звание, и ему представили нескольких полевых офицеров. Кастер носил черную бархатную форму, отороченную золотым кружевом, а белокурые усы и вьющиеся волосы того же оттенка немедленно привлекали внимание. Однако роскошная одежда никогда не волновала Хэзарда: абсароки надевали куда более величественные наряды. И в отличие от многих других офицеров, которые неодобрительно относились и к стремительному продвижению Кастера по службе, и к его романтическому стилю, Хэзард понимал, что не форма делает генерала, а победы над врагом.

Джордж Армстронг Кастер тоже обратил внимание на черноволосого капитана с вышитым кугуаром на плече.

— Вы служите в роте Дженнингса, которую называют «Кугуарами»? — в голосе Кастера слышался неподдельный интерес.

— Так точно, сэр, — лаконично ответил Хэзард.

— Но держу пари, что вы не уроженец Бостона, — продолжал генерал.

— Никак нет, сэр.

Кастер улыбнулся такому краткому ответу. Он уже наслушался историй о вылазках Хэзарда, разведчика-индейца из роты Дженнингса, чья способность обращаться со взрывчаткой казалась просто фантастической. Ему удавалось заложить мину с потрясающей точностью, и он всегда до секунды рассчитывал время взрыва, а главное — Хэзард всякий раз находил возможность сбежать, даже когда ускользнуть от южан казалось невозможным. Как-то раз из-за преследования противника разведчикам Дженнингса не удалось взорвать локомотив, поэтому они захватили его, развели пары и преспокойно отправились домой, заметая следы и взрывая по дороге мосты. Они тогда привезли с собой восемьдесят вагонов и заслужили личную благодарность президента Линкольна.

Ходили также слухи и о том, что именно Хэзард организовал тайный вывоз рабов из многих воюющих южных штатов, и даже из Джорджии. Они с Паркером делили сомнительную честь — оба фигурировали в составленном южанами списке лиц, которых необходимо убить.

Вспомнив обо всем этом, Кастер с улыбкой заметил:

— Мы счастливы, что вы воюете на нашей стороне, капитан Блэк.

— Благодарю вас, сэр.

— А не могли бы мы набрать еще добровольцев там, откуда вы родом, капитан? Вы просто неоценимы.

— Боюсь, я единственный человек, без которого мои сородичи могут обойтись, сэр.

— Какая жалость!

— Так точно, сэр, — любезно согласился Хэзард.

В последующие месяцы их пути часто пересекались, и они смогли с удовольствием обнаружить друг в друге одинаковое пренебрежение опасностью, истинную смелость и спокойный фатализм.

Когда война уже практически закончилась, под Берквилем были обнаружены поезда генерала Ли с внушительным эскортом, которые пытались пробиться на Юг. Третья кавалерийская дивизия Кастера, включавшая в себя и «Кугуаров» Дженнингса, напала на поезд и захватила триста вагонов. Вслед за этим дивизия предприняла успешную атаку, которая отрезала генералу Ли путь к отступлению и отсекла от своих три дивизии конфедератов. Почти все южане были взяты в плен.

В то время Грант писал президенту Линкольну: «Если еще немного поднажать, я полагаю, что Ли сдастся». Вскоре он получил телеграмму: «Так поднажмите».

И северяне поднажали.

Два дня они преследовали армию конфедератов, непрерывно ведя тяжелые бои. Апрельской ночью 1865 года отчаяние охватило армию Северной Виргинии. Усталые, сломленные, голодные люди в бывших когда-то серыми мундирах… С блестящей армией генерала Ли, состоявшей из отважных, сильных мужчин, было покончено.