Повелитель соблазна - Джордан Николь. Страница 22

Встретившись со взглядом Райдера, Макс немедленно понял, что имеет дело с достойным противником: эти проницательные темные глаза принадлежали человеку, который ни на дюйм не уступит в битве.

Райдер не протянул ему руки. Он щедро налил себе вышеупомянутого бренди и вручил второй стакан испанскому другу.

Когда губы Макса презрительно скривились, испанец снова расплылся в улыбке:

– Уверяю, сеньор Торн вряд ли будет возражать. Мы хорошие друзья.

– Может, вы возражаете? – холодно осведомился Райдер, усаживаясь в мягкое кожаное кресло.

– А если и так?

Райдер ответил зловещей улыбкой, открыто разглядывая нож в руке Макса.

– Я бы принял в расчет ваше недружелюбие и отсутствие гостеприимства.

– Если ожидаете от меня гостеприимства, по крайней мере, объясните, почему следили за мной.

– Сэр Гавейн Олуэн послал нас поздороваться и задать несколько вопросов.

– Вот как? – оживился Макс, заметно расслабившись. Теперь все ясно. – Вы решили посмотреть, выдержу ли я экзамен?

Глаза Райдера одобрительно блеснули.

– Что-то в этом роде.

Сунув нож в карман, Макс устроился в кресле напротив и стал беззастенчиво разглядывать непрошеных гостей. Райдер казался куда менее искренним, чем жизнерадостный Верра. Макс решил, что, если надеется узнать что-то, пока они ведут собственное расследование, будет лучше обратиться к испанцу.

– Капитан Биддик кое-что рассказал о вас, сеньор Верра. Вы – владелец местной таверны.

– Да, сеньор. У меня лучшие вина и ликеры на острове. Я пополняю запасы Торна. Вам следует попробовать мадеру.

– Уже попробовал, и нашел ее превосходной. Однако Биддик ни разу не упомянул о вас, мистер Райдер.

– Я прибыл только вчера. До этого жил в Испании.

Вспомнив два корабля, стоявших на якоре в гавани, Макс кивнул.

– Насколько я понимаю, вы оба работаете на министерство иностранных дел.

– Да, на сэра Гавейна Олуэна.

– Какие-то новости относительно леди Изабеллы Уайлд?

– Пока что только одна. Теперь мы уверены, что ее судно увели в Алжир, но после этого ее следы теряются. К сожалению, мы все еще ищем ее. – Темные глаза Райдера оценивающе прищурились. – Теперь моя очередь задавать вопросы.

– Разумеется, спрашивайте.

– Я слышал, что вы вызвались присоединиться к спасательной экспедиции, если таковая понадобится. Почему?

В его тоне одновременно звучали вызов и скептицизм, но Макс спокойно ответил:

– Потому что благодаря мисс Иверс мой лейтенант до сих пор жив, и я хотел бы отдать долг.

– Торн высказался в вашу пользу, – признался Райдер. – И у нас есть свидетельства Джона Йейтса. Кстати, последний считает, что вас следует канонизировать, признав поистине святым. И на сэра Гавейна произвели немалое впечатление ваши былые подвиги. Вы, очевидно, храбры и отважны и, кроме того, прекрасный командир, но я не убежден, что это именно то, что нам необходимо.

– И ваше мнение основано на…

– Вы профессиональный солдат, Лейтон, привыкший к правилам ведения боя. Но наша спасательная экспедиция ничем не напоминает военную операцию. И нас не сопровождает тяжелая артиллерия.

– Разумеется, – кивнул Макс. – Вы полагаетесь на внезапные удары, ночные набеги и разведку.

– Но некоторые военные считают, что единственный благородный способ ведения боя – это фронтальная атака.

– Она действительно имеет стратегическое значение, когда у вас превосходящие силы, а не когда вы собираетесь освободить заложника. Если леди Изабеллу держат в плену и под стражей, прямой штурм – верный способ добиться ее гибели.

– Несомненно, – кивнул Райдер, поднося к губам стакан с бренди. – И наша организация не зря установила свои законы. Мы больше заинтересованы в успехах, чем приверженности традициям.

– Позвольте предположить: вы действуете небольшими, но весьма эффективными и тщательно отобранными группами. Ваши обычные задания включают шпионаж, слежку, тайные миссии, короче говоря – партизанская война.

– Теперь вы и на меня произвели впечатление, – неохотно усмехнулся Райдер.

Макс взглянул на сеньора Верру.

– В Испании я знал многих бойцов Сопротивления. У вас вид именно такого, сеньор.

– Мой кузен был в Сопротивлении, но сам я дальше контрабанды не пошел, – широко улыбнулся Верра. – Я был контрабандистом до того, как перешел на службу к сэру Гавейну. Я человек коварный и хитрый.

– В организации у каждого своя специальность, – пояснил Райдер.

– А какова ваша?

– Вооружение. Взрывчатые вещества. Карты. Этот очень опасен.

– А Торн? – спросил Макс.

На этот раз улыбка Райдера была искренней.

– Торн – сорвиголова. Стальные нервы.

– Насколько я понял, сэр Гавейн – ваш главный стратег?

– Да. Он отдает приказы, но даже им не следует подчиняться буквально. Он ожидает, что мы воспользуемся не только интеллектом, но умением и интуицией. Мы составляем планы, но иногда события разворачиваются не так, как ожидалось. В таких случаях нам позволяется нарушить законы чести и традиций.

Такая свобода весьма привлекала Макса, который часто не соглашался с приказами вышестоящих офицеров, даже великого Веллингтона.

– Опытный тактик нам не помешает, – добавил Райдер. – Возможно, вы подойдете на эту роль. – Он помедлил, не сводя с Макса пристального взгляда. – Но буду откровенен, Лейтон. Большинство из нас работали вместе много лет, и мы не слишком рады приветствовать чужаков.

Макс понял, о чем умолчал Райдер. Они были чем-то большим, чем шайкой авантюристов, творивших опасные дела. Скорее сообществом близких друзей, которые часто рисковали жизнью, чтобы побороть опасность.

– Нечто вроде братства, – пробормотал он.

– Да. Мы умрем друг за друга и за наше дело.

– И в чем же суть вашего дела?

Издевательский блеск в глазах Райдера сменился загадочным.

– Предоставляю объяснить сэру Гавейну. Он просил бы вас приехать к нему послезавтра, чтобы обсудить детали… если, разумеется, вы все еще не против присоединиться к нам на этих условиях: рисковать ранениями и гибелью ради своих единомышленников.

Макс уставился в стакан с бренди. Перед мысленным взором проходили трагические сцены войны. Сколько крови, убийств, трупов… хватит на всю жизнь. Но не возможность умереть пугала его. Внутренности выворачивало при мысли о том, что друзья погибают за него. Сможет ли он снова вынести этот кошмар?

– Если я присоединюсь к вам, – тихо ответил он наконец, – обещаю не дать вам причин сомневаться во мне.

Райдер удовлетворенно кивнул:

– Именно так сказала и Каро, а я доверяю ее суждениям.

Упоминание о Каро заставило Макса вскинуть глаза.

– Но что знает она о риске и опасности?

Уголок губ Райдера чуть дернулся.

– Каро – одна из нас, неужели не знали?

– Она тоже работает на министерство?

– Да, и будет сопровождать нас в этой экспедиции.

– Шутите, – скептически бросил Макс.

– Вовсе нет. Мы не смогли бы остановить ее, даже если бы и пытались. Да мы и не пытались. Не бойтесь, Лейтон, Каро свою часть работы сделает безупречно. Редкий мужчина стреляет более метко или лучше владеет шпагой, не говоря уже о ее медицинских познаниях. Временами только женщина способна справиться с определенными заданиями. Одно это делает ее бесценной.

Макс ошеломленно тряхнул головой. Он знал, что Каро – женщина необычная, но не до такой же степени! Трудно осознать, что агент партизан на службе у британского министерства иностранных дел и очаровательная женщина, которую он считал своим ангелом-хранителем, – одно и то же лицо. Очевидно, она еще более необычна, чем он считал. Но тут он невольно задался вопросом, что еще Каро утаила от него. Какие тайны скрывает.

Поняв, что слишком долго размышляет, Макс обратился к незваным гостям:

– И каков ваш вердикт? Я поколебал ваше мнение о себе, мистер Райдер?

– Пока рано делать выводы, – протянул Райдер. – Но еще один стакан превосходного бренди Торна мог бы меня убедить.