Повенчанные страстью - Джордан Николь. Страница 19

— Боже мой! Ты убил их…

— Ну и что? — язвительно перебил он. — Я имел на это право. Они находились на земле Маккордов.

Их взгляды встретились, и в голове Кэтлин мелькнуло воспоминание о подобном случае. Они только начали встречаться, когда ее отец безжалостно пристрелил тридцать коров Маккордов, которые забрели на земли Кингсли, и заставил Кэтлин присутствовать при этом, заявив, что он не желает видеть ее размазней. Сразу после убийства ни в чем не повинных животных она умчалась в долину, к Джейку. Бросившись к нему в объятия, она уткнулась лицом в его грудь, пытаясь прогнать страх. Рыдания душили ее.

«Кэт, в чем дело? Скажи мне».

Но она не могла ответить на встревоженный вопрос Джейка, не могла рассказать о жестокости отца, боясь отмщения со стороны Маккордов. Вскоре они, так или иначе, обнаружат убитых животных, но не будут знать, кого именно обвинять в этом гнусном преступлении. Кэтлин чувствовала себя предательницей для обеих сторон.

Джейк обнимал ее и утешал, а она плакала, содрогаясь всем телом. Она помнила, как он изо всех сил старался облегчить ее муки, заставить забыть ужас, отвращение, боль. В те минуты она поняла, что любит его. И нуждается в нем.

Переполненная отчаянием и желанием, она прильнула к его губам, вцепилась в него обеими руками, потянула к себе… Она помнила влажную траву, запах сырой земли после недавно прошедшего летнего дождя. Помнила руки Джейка — такие нежные и ласковые, что ей вновь захотелось плакать. Помнила, каким бережным и осторожным он был, когда она стала женщиной. Его женщиной.

В тот волшебный день между ними возникла невидимая связь — вечная, как казалось Кэтлин. Но преступление, бросившее ее в объятия Джейка, повлекло за собой другие и завершилось трагедией — смертью брата Кэтлин.

Сидя в седле, Кэтлин неотрывно смотрела на мертвых овец, чувствуя себя так, словно в ее сердце вонзился нож. Господи, неужели Джейк ничем не лучше ее отца? Неужели он способен сделать жертвами своей мести даже невинные существа?

— Как ты мог? — прошептала она. — Ведь они были беззащитны…

— Я же убийца, не так ли? — Взглядом он пригвоздил ее к месту. — Можешь мне не верить, Кэт, но послушай, как было дело. Твои овцы — тупые твари, они забрели сюда и покалечились. Две из них сломали ноги, а третья упала грудью на острый осколок камня. Я пристрелил их, чтобы избавить от мучений.

Она подавила вздох облегчения, но застыла, понимая, что Джейк сначала намеренно заставил ее поверить, будто он из мести убил ее овец.

— Но… откуда же я могла знать, что произошло? Как там у вас говорится — «хороша только мертвая овца»? Может, ты нарочно загнал их сюда, просто потому, что они забрели на твои земли.

В глазах Джейка промелькнуло бешенство.

— Ты играешь с огнем, обвиняя меня во всех смертных грехах. Я четыре года провел в бегах благодаря ложному обвинению и чертовски устал прятаться. Мне уже надоело оправдываться!

Эти слова вырвались у него ожесточенно и яростно.

Они отозвались тупой болью в сердце Кэтлин, не сводящей с него глаз. Во внезапном раскаянии она сильно прикусила губу. Джейк был прав. Он заплатил страшную цену еще четыре года назад — за то, что всего лишь любил ее. А ей следовало принести извинения, пусть даже запоздалые, но не обвинять его вновь. Впрочем, судя по всему, Джейк был не расположен выслушивать слова примирения или сочувствия. Прищурив пылающие глаза, он окидывал ее оскорбительным взглядом, от которого Кэтлин поморщилась.

Ей хотелось броситься прочь или ударить Джейка — что угодно, лишь бы не оставаться наедине со своими чуствами, с новой силой вспыхнувшими к нему.

Не сводя с нее глаз, напоминающих зеленые камни, Джейк предупредил:

— Последи, чтобы твой скот не переходил границу, иначе я позабочусь об этом сам. — В его словах прозвучала недвусмысленная угроза.

Устремив взгляд на лицо Кэтлин, Джейк терпеливо ждал ее ответа.

— Джейк… извини. Я не хотела…

— Незачем оправдываться, кошка. В твоих глазах я — убийца. И ты чертовски упряма, чтобы заметить что-нибудь еще.

Кэтлин вспыхнула, почувствовав, как напряглись ее и без того натянутые нервы. Но прежде чем она успела ответить, неподалеку послышался глухой стук копыт. Джейк поднял голову, как волк, почуявший опасность… или человек, живущий не в ладах с законом.

Вздрогнув, Кэтлин оглянулась и заметила нескольких всадников, движущихся в ее сторону. Ее пальцы судорожно сжались на прикладе «винчестера», а затем расслабились, едва всадники подъехали ближе. Кэтлин узнала своего управляющего, Хэнка Сперлока, и двух его подручных.

— Хэнк, сюда! — позвала она и помахала рукой. Повернувшись к оврагу, она обнаружила, что Джейк неотрывно смотрит на нее. Воздух, казалось, потрескивал от напряжения: слишком многое осталось недосказанным.

— С вами все в порядке, мэм? — с беспокойством осведомился управляющий, подъезжая к ней. — Мы слышали стрельбу.

— Да, я в полном порядке. Мы с Джейком… то есть мистером Маккордом, разыскали наших овец.

Они сорвались в овраг, покалечились, и их пришлось пристрелить.

Сперлок заметно насторожился, узнав Джейка, но в этой настороженности сквозило уважение.

Джейк не шевелился. Он небрежно сидел в седле, но не убирал руки с кобуры. Заметив это, Кэтлин поспешила разрядить обстановку, пока не поздно.

— Мне очень жаль, что наши овцы забрели на ваши земли, Джейк, — торопливо проговорила она. — Мы позаботимся, чтобы больше этого не случалось.

— Надо забрать трупы с собой, мэм, — вмешался Хэнк. — Если оставить их здесь, они станут приманкой для волков и пум, да и мясо нам пригодится. Вы не возражаете, мистер Маккорд?

Джейк коротко кивнул и поднял руку.

— Вон там есть тропа, по которой можно спуститься.

Управляющий и его люди быстро спустились в овраг, перекинули туши через седла и вновь поднялись по тропе.

— Вы едете с нами, миссис Хьюз? — нерешительно спросил Хэнк, словно опасаясь оставлять ее наедине с преступником.

Услышав этот вопрос, Кэтлин бросила в сторону Джейка взгляд, выражавший явное нежелание уезжать. Ей хотелось смягчить возникшую между ними неловкость, но она отказалась от этой мысли, заметив вызывающее выражение на лице Джейка. Кроме того, она не могла остаться наедине с ним здесь, в безлюдном месте, и дать новую пищу для сплетен всей округе.

— Напрасно ты не промыл рану на щеке, — вдруг пробормотала она, прежде чем повернуть лошадь и направиться вслед за остальными.

Когда Кэтлин скрылась из виду, Джейк яростно выругался. Опять она приняла его за убийцу, не успев выслушать, но еще больше его злило собственное поведение. Так он ничего не добьется. Не заставит Кэтлин поверить ему.

Джейк прерывисто вздохнул, стараясь сдержать раздражение. Не только физическое влечение к Кэтлин вызывало у него боль и беспокойство. Его сердце непрерывно ныло. Оно предчувствовало беду. Напоминало обо всем, чего был лишен Джейк за прошедшие четыре года. И заставляло гадать, сумеет ли он вернуть утраченное.

Этой ночью Кэтлин не спалось. Она ворочалась в постели, изнывая от удушливой жары, необычной для июня, и борясь с опустошающим, безнадежным чувством, которое преследовало ее с тех пор, как она узнала о возвращении Джейка.

То и дело Кэтлин поглядывала на открытое окно, откуда сквозь полупрозрачные занавески лился лунный свет. Она знала: стоит ей выглянуть, и перед ней раскинутся предгорья, за которыми скрывается ранчо Маккордов. Когда ей было восемнадцать лет, она целыми часами смотрела в окно, предвкушая встречу с Джейком — в то лето он заменил ей весь мир. Но еще больше часов она провела у окна после смерти брата, ожидая, что Джейк вот-вот вернется и заявит о своей невиновности.

«Не смей!» Кэтлин резко оборвала цепочку мыслей, как делала всегда, когда заходила слишком далеко. Вспоминать прошлое — не только бесполезное, но и болезненное занятие. Ей хотелось оплакать давно ушедшую любовь, которая оставила незаживающие раны. Она убеждала себя, что больше она не испытывает никаких чувств к Джейку, но на самом деле…