Цена бесчестья - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 38

Дронго свернул направо, чтобы выйти через ресторан, находившийся в правой части здания. Вера тенью следовала за ним. Они вышли через пустой ресторан и поспешили к автобусной станции.

– Все мои вещи остались в отеле, – напомнила Вера, – придется снова покупать вещи по третьему кругу.

– Мои вещи тоже там остались, – напомнил Дронго, – но вы не волнуйтесь. Ничего не пропадает. Все опишут и передадут в полицию, а оттуда в российское посольство. И месяца через три или четыре мы получим эти вещи. Если, конечно, Виньес не умрет, а его спутница сумеет дать показания и объяснить, что мы ни в кого не стреляли.

– Вы вели себя молодцом, – кивнула Вера, – я восхищалась вашим самообладанием.

– Верну вам комплимент. Вы тоже вели себя очень неплохо.

– Правда? – обрадовалась она. – А мне казалось, что я такая трусиха.

– Для трусихи экзамен вы сдали на «четверку с плюсом».

– А почему на «четверку»? – недовольно уточнила она.

– «Пятерку» не ставлю принципиально. Если бы вы не позвонили, то ничего бы не случилось. Поэтому «пять» вы не заслужили в любом случае.

Она улыбнулась, но не стала спорить.

– Куда мы едем? – спросила она. – Где еще нам предстоит прятаться, прежде чем мы наконец сможем вернуться домой?

– Не знаю, – ответил Дронго. – Если вы не будете больше никому звонить, у нас есть шансы продержаться еще три дня. А сейчас мы поедем в Мадрид.

– Почему именно в Мадрид?

– Там есть наше посольство, – объяснил Дронго, – если понадобится, мы сможем к ним обратиться и спрятать вас в здании посольства. Хотя бы на три дня.

– Там не может быть предателей? Или все наши дипломаты альтруисты?

– В отличие от полицейских, они обычно не носят оружие, – ответил Дронго, – и любому сотруднику посольства, если он не офицер службы безопасности, будет трудно объяснить своим коллегам, откуда у него появилось оружие.

– Понятно. А вы сами?

– Как-нибудь выберусь. Для меня самое главное – ваша безопасность.

Они взяли билеты в Мадрид и сели в переполненный автобус. Все обсуждали происшедшую перестрелку в парадоре «Кастильо де Санта Каталина». Дронго и его спутница протиснулись в самый конец салона. Все сходились во мнении, что этих ненормальных иностранцев нельзя пускать в Испанию. Через десять минут автобус тронулся в путь. Но в салоне еще долго обсуждали трагические события в небольшом испанском городке Хаэн.

Примерно в это время Алваро и его друзья прибыли в город, направляясь в отель. Уже весь город знал о перестрелке и двоих убитых иностранцах. Еще один из нападавших был тяжело ранен, как и офицер Виньес, проявивший чудеса героизма: вместе со своей напарницей Марией и портье они сумели остановить и расстрелять целую банду. Особым героем считался сеньор Фалья. Алваро, знавший размеры местного бахвальства, лично поднялся в номер и все сам осмотрел. И только затем позвонил Борису Самуиловичу и сообщил, что они опоздали. Ни Дронго, ни его спутницы уже не было ни в отеле, ни в городе. В этом сам Алваро был убежден.

Шестнадцатое октября

Каплунович, получив сообщение о бойне в Хаэне, думал еше около часа. Двое нападавших были убиты, один тяжело ранен. По рассказу Алваро, ранение получил и один из офицеров полиции. Борис Самуилович в который раз подумал, что его родственница напрасно влезла в эти политические разборки. Но отдавать такой материал Феоктистову он не мог и не хотел. Нужно было помнить о случившемся в Хаэне. Судя по всему, они смогли подключиться даже к его личному мобильному аппарату, казалось бы надежно защищенному от всякого прослушивания. Именно поэтому Каплунович решил, что не может больше никому доверять. Вызвав машину и приказав усилить охрану, он отправился в известный ему салон красоты, чтобы найти массажистку, с которой успела так близко сойтись Вера.

Конечно, в салон он не вошел, это было бы слишком опасно. Но вместо него туда отправился Аслан Ганеев, который быстро нашел Зою и уговорил ее выйти вместе с ним, чтобы сесть в просторный салон «Мерседеса» Каплуновича. Она вышла из здания: в своем сером плаще, небольшого роста, худая, некрасивая, коротко остриженная. Подошла к автомобилю и села на заднее сиденье, рядом с Каплуновичем.

– Добрый день, Зоя, – торжественно начал Борис Самуилович, – я родственник Веры, муж ее старшей сестры. Может, она вам обо мне говорила?

– Я вас знаю, – тихо ответила женщина. Ей могло быть и тридцать, и сорок лет. Неопределенность ее возраста несколько смущала Каплуновича.

– Она позвонила мне сегодня утром и попросила забрать документы, которые оставила у вас, – пояснил Борис Самуилович, решив, что длинное предисловие только помешает выяснению всех обстоятельств.

Зоя молчала.

– Вы поняли, о чем я говорю? – немного нервно спросил Каплунович.

– Поняла. – Заторможенность массажистки начинала его злить.

– Где документы? – ласково спросил он, изо всех сил сдерживаясь.

– Она не говорила, что их нужно передать вам, – ответила Зоя.

– Конечно, не говорила. Она их у вас спрятала, – согласился Борис Самуилович, – и они лежали у вас почти месяц. Но сейчас она позвонила мне и попросила их забрать. Вы меня понимаете? Сама позвонила и попросила их забрать.

Зоя опять замолчала.

– Откуда я знаю про документы? – Чудовищным усилием воли он заставил себя улыбнуться. – Если бы она сама мне не позвонила, я бы про них никогда не узнал. Но сейчас я узнал, и она просила их забрать. Вы меня понимаете?

– Да. Но она мне ничего не сказала.

– Она не может вам ничего сказать, – чуть повысил голос Каплунович, и Ганеев, сидевший рядом с водителем, повернулся, понимая, что его шеф начинает заводиться.

– За ней следят, и она скрывается в Европе, – пояснил Борис Самуилович. – Если она попытается вам позвонить, то ее могут сразу вычислить. А вас могут убить из-за этих документов. Вы все поняли?

– Да, – тихо ответила Зоя, – эта папка лежит у меня дома. Но она просила ее никому не отдавать и не показывать.

– А сейчас обстоятельства изменились, – согласно кивнул Каплунович, – поехали к вам домой.

Она опять молчала. Эти томительные театральные паузы доводили его до исступления.

– Поехали, – приказал он водителю, называя адрес.

Зоя удивленно взглянула на него:

– Откуда вы знаете мой адрес?

– Вера сказала, – ответил он, уже не глядя на нее. – Ганеев, поднимешься вместе с ней, – приказал он своему помощнику, – и заберешь эту папку.

Его уже не интересовала эта пигалица, которая так заторможенно отвечала на его вопросы. За все время пути они молчали. Машины попали в пробку, и ехать пришлось более часа. Наконец они подъехали к ее дому.

– Быстрее, – приказал Каплунович. Он даже не мог предположить, насколько он ошибался, решив лично отправиться за этим докладом. Ганеев вышел из автомобиля вместе с Зоей. За ним из машины сопровождения вышел еще один телохранитель. Они скрылись в подъезде дома.

Борис Самуилович оглянулся по сторонам. Кроме его водителя здесь были еще два автомобиля с четырьмя оставшимися вооруженными телохранителями. Ему казалось, что ничего не может помешать изъять эту папку из дома массажистки. Ганеева и его сопровождавшего не было довольно долго. Наконец они вышли из подъезда. Каплунович улыбнулся, все правильно.

И в этот момент раздались выстрелы. Телохранитель, вышедший первым, упал на асфальт, даже не успев вытащить оружия. Это спасло жизнь Ганееву. Он успел пригнуться и избежать ранения. Телохранители Каплуновича, сидевшие в автомобилях, сразу высыпали из машин. Но из «БМВ», который преградил им путь, стреляли сразу из двух автоматов.

«Сволочи, – недовольно подумал Борис Самуилович, пригибаясь в бронированном лимузине, – уже устраивают бандитские разборки прямо на улицах. Куда смотрит милиция?»

Перестрелка продолжалась еще около минуты. Поняв, что охрана слишком многочисленная и вооруженная, нападавшие уехали в своем «БМВ», а Ганеев, прихрамывая, подошел к машине и сел на заднее сиденье, рядом с Каплуновичем.