Нежданная любовь - Джордан Пенни. Страница 18

– ...второй сорт? – безжалостно закончил Стюарт, и Сара снова поморщилась от его слов.

– Не обязательно, – сказала она слабым голосом. – Если мы будем честны друг с другом с самого начала... и оба будем знать и понимать, что...

– ...что вы любили кого-то другого. Вы на самом деле так хотите иметь детей?

Она помолчала, а затем смело посмотрела на него и произнесла:

– Да, хочу.

Наступило молчание, которое долго никто не решался нарушить. Потом Стюарт сказал:

– Мне надо возвращаться к рабочим, но сначала... – Он протянул руку к столу, взял газету, вырвал страницу с объявлением, разорвал ее пополам, а потом еще раз пополам и, открыв дверцу плиты, швырнул смятую бумагу в огонь. Когда пламя погасло, Стюарт обратился к Саре: – Почему бы вам не отдохнуть остаток дня?

Она покачала головой.

– Нет, я не хочу. Мне лучше чем-нибудь заняться.

Странно, но, когда он ушел, а она занялась составлением графика различных стадий роста дерева в заново посаженном месте, не Иэн присутствовал в ее мыслях, мешая работать, и не из-за него она невидящим взглядом смотрела в пространство, а из-за Стюарта.

Дрожащими пальцами Сара дотронулась до рта, и тут же ее бросило в жар, она почувствовала слабость, так как сознание вызвало в воображении те ощущения, которые она испытала от поцелуя Стюарта. Сара отняла руку ото рта, но продолжала дрожать, словно ребенок, которого застали с рукой, запущенной в банку с печеньем.

Она не понимала, что с ней происходит, не могла определить те порой неясные, а иногда, наоборот, удивительно ясные и сильные чувства, которые испытала, а поэтому ей не удавалось их спокойно и логично проанализировать. Не могла понять, почему, когда ее поцеловал Стюарт, в котором она видела друга и соседа, она почувствовала, как ее захлестывает страстная волна сексуального влечения. Она почти теряла сознание от желания слиться с ним. Когда же ее целовал Иэн, которого она любила, то его поцелуй оставлял ее разочарованной, неудовлетворенной и опустошенной.

В половине шестого Стюарт еще не вернулся. Сара признала, что сегодня ее умственная отдача не соответствует заданному высокому уровню и что большую часть умственной энергии она потратила, пытаясь разрешить тайну объятий и поцелуев Стюарта.

В шесть часов она убрала все на письменном столе и решила ехать домой, трусливо сознавая, что половина ее существа хочет и боится увидеть Стюарта, так как все еще трепещет от ощущений, рожденных его поцелуем. Другая же половина с еще большим мучением побуждала ее подождать Стюарта, заняться чем-нибудь, пока он не вернется. Почему с ней такое творится? Оттого, что она хотела, чтобы происшедшее не повлияло отрицательно на их рабочие отношения? Или оттого, что ей было необходимо, физически и духовно, видеть его, быть с ним?.. Сара быстро прогнала прочь все эти мысли, боясь зайти слишком далеко по опасной тропе.

За ужином она настолько ушла в себя, что маме пришлось несколько раз повторить свой вопрос.

– Прости, – извинилась Сара, – я задумалась.

– Ты ведь не скучаешь по Лондону, дорогая? – забеспокоилась мама. – Мы так рады, что ты здесь, с нами, но...

– Нет, я совсем не скучаю, – заверила родителей Сара, удивляясь, что говорит это искренне. Она привыкла к жизни в деревне быстрее, чем ожидала, и никаких проблем в связи с этим для нее больше не существовало.

Конечно, каждый раз, когда она думала об Иэне с Анной и особенно о жестоких замечаниях Анны, у нее внутри все жгло от такой мучительной боли, как будто кто-то насыпал соли на незажившую рану. Но разве соль не обладает очищающим и прижигающим действием, разве она не лечит раны? Не помогает ли острота этой боли каким-то образом уйти от прошлого? И не является ли проклятой мысль о возвращении в Лондон, где она может случайно встретиться с Иэном и Анной? Но Лондон слишком огромен, и шансы встретить Иэна и его невесту незначительны. Так что же держит ее здесь, в Шропшире? Уют дома, тепло родительской любви, новая, поглотившая ее работа? Да, это все составные части ее желания остаться, продлить отпуск. Глубокий атавистический страх овладевал ею от одного только предположения, что она могла бы вернуться в Лондон. Но почему? Ведь в Лондоне она провела большую часть своей взрослой жизни, там она прожила и проработала вполне счастливо целых десять лет. Только ли из-за Иэна и Анны она совершенно не стремится вернуться туда? В конце концов, там у нее друзья, приятный круг общения, доступ к развлечениям, которых нет в замкнутом сельском окружении.

Позже, ночью, когда давно пора было спать, этот вопрос снова мучил ее. Сквозь шторы полная луна освещала комнату; Саре были слышны крики ночных птиц, которые, подобно ей, не могли успокоиться. Почему, когда мама спросила, не хочет ли она вернуться в Лондон, она почувствовала такое сильное отвращение, такую боязнь и нежелание туда возвращаться?

И почему, когда Стюарт поцеловал ее, она испытала необыкновенно сильные чувства, которых ни разу не испытывала при поцелуях Иэна?

Эти волнующие вопросы остались без ответа до самого утра.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Стюарт избегал ее – Сара была в этом уверена, хотя он и привел правдивое объяснение, что из-за исключительно теплой и сухой погоды плантации питомника требовали постоянного внимания и контроля. Дома он все же бывал, но, как бы рано она ни приезжала и как бы поздно ни задерживалась под предлогом большого объема работы в связи с резким повышением спроса на деревья, Стюарта она никогда не заставала.

По ее совету он поместил дополнительные объявления в нескольких ежемесячных журналах, включая «Сельскую жизнь», и даже она удивилась количеству заказов по этим объявлениям.

Неужели из-за того поцелуя? Почему прекратились их долгие и удивительно разнообразные беседы, от которых она получала столько удовольствия? Сара печально признала, что ей недостает общества Стюарта. И вдруг днем, спустя неделю после того многозначительного случая, он вошел в кабинет. У него было такое напряженное лицо, что Сара решила: произошло несчастье.

Она приподнялась из кресла и с беспокойством воскликнула:

– Стюарт, что случилось?

Он покачал головой и ответил:

– Ничего, просто... – Стюарт повернулся лицом к окну, заслоняя собой свет. В полумраке маленький кабинет выглядел по-домашнему. – Я хочу вам кое-что сказать, – отрывисто произнес он.

У Сары екнуло сердце. Неужели он собирается сообщить, что больше не нуждается в ее работе? Эта мысль привела Сару в отчаяние.

Он стоял к ней спиной, весь застыв от напряжения. В ожидании того, что он скажет, Сара тоже вся замерла. Ей не хотелось услышать слова о том, что ее работа больше не нужна... Она не готова была к тому, что по какой-то причине он больше не хочет видеть ее в своем доме.

Совершенно очевидно, что их дружба, столько для нее значащая и, как она полагала, прочная и надежная, была сплошной выдумкой с ее стороны и для него не столь важна, как для нее.

У Сары пересохло во рту, а ладони вспотели. Гордость подталкивала ее не ждать, пока он произнесет эти слова, а опередить его, сказать, что она догадалась и что она согласна: ей лучше уехать. Но пока слова выстраивались у нее в голове и она пыталась их произнести, он опередил ее, отрывисто спросив:

– Вы действительно готовы выйти замуж, чтобы иметь детей?

Сара была настолько ошеломлена, что не могла не только говорить, но и вникнуть в то, что он сказал. Она ожидала совершенно другого вопроса и не могла сразу переключиться и должным образом ответить.

Его вопрос так смутил ее, что прошло несколько секунд, прежде чем она смогла, запинаясь, пробормотать:

– Да, да... я... но...

Она не успела продолжить, как Стюарт, не оборачиваясь, прервал ее:

– Хорошо. В таком случае у меня есть один план.

– План?

В ее голосе отразилось недоумение и смятение. Стюарт повернулся к ней. Напряжение на его лице несколько ослабло и сменилось почти печальным выражением.