Путешествие в удивительный мир - Аракчеев Юрий Сергеевич. Страница 3

Конечно, не сразу все происходило, а постепенно. Тут важно еще, что я не только наблюдал и фотографировал с близкого расстояния, но — сравнивал, размышлял и, конечно, знакомился с чужим опытом, читал книги. Раньше я и не подозревал, что так много книг, оказывается, уже написано об этом потрясающем мире.

Книги

Но вот я прочитал:

Знаменитую книгу Ж.-А. Фабра «Жизнь насекомых». Правда, читал ее еще в школьные годы, и даже не раз, но тут опять вытащил из тесного книжного ряда, раскрыл слегка пожелтевшие от времени страницы и... не отрывался, пока не прочитал всю.

Очерк С. Т. Аксакова «Собирание бабочек». Тоже читал его раньше и тоже не раз, но тут опять не мог оторваться и чуть слезы не наворачивались: словно о моем детстве читал я, о себе самом, а не о мальчике Аксакове, который со своим другом Панаевым бегал за бабочками в Арском саду в те годы, когда меня еще и в помине не было, и отца моего не было на свете, и матери.

Книги П. И. Мариковского («Юному энтомологу», «Друзья-насекомые»), И. Акимушкина («Первопоселенцы суши» и другие), французского ученого Реми Шовена («От пчелы до гориллы», «Жизнь и нравы насекомых»), нидерландского ученого Н. Тинбергена («Осы, птицы, люди»), австрийского ученого Конрада Лоренца («Кольцо царя Соломона»), французского естествоиспытателя-коллекционера Ле Мульта, английского ученого Дэвида Шарпа, а также книги наших ученых и писателей — Д. В. Панфилова («Жизнь насекомых»), Юл. Медведева («Безмолвный фронт»), Л. Стекольникова («Что такое аскалафус?») и другие.

Особо надо отметить «Атлас бабочек и гусениц Европы и отчасти Среднеазиатских владений» Курта Ламперта, выпущенный в России в 1913 году. Я листал его в Ленинской библиотеке с замиранием сердца, рассматривая великолепные рисунки потрясающе разных бабочек, и не ленился выписывать целые страницы из великолепно написанного текста.

Очень понравился мне третий том только что вышедшей тогда серии «Жизнь животных», где сжато и доходчиво передано множество любопытнейших сведений о насекомых и пауках — о пауках особенно: из большой статьи, написанной А. Ланге об этих восьминогих созданиях, я потом цитировал целые страницы в первой своей книге «Джунгли во дворе»...

Из прекрасной книги Вл. Солоухина «Трава» я узнал, что был, оказывается, такой русский писатель Н. Ф. Золотницкий, который написал книгу «Цветы в легендах и преданиях». Немедленно я отыскал ее в каталоге Ленинской библиотеки, выписал и был совершенно пленен поэтическими рассказами о любви к цветам в разных странах и в разные времена. А еще есть у того же автора «Сказки лесов и полей», «Природа в школе». У последней прозаическое название, однако она тоже очень интересна и поучительна. Давно не переиздавались эти книги, а жаль: они очень нужны нам сейчас!

Ну, и конечно, как многие, очень многие наши читатели, я захлебывался от восторга, читая английского писателя Джеральда Даррелла: «Зоопарк в моем багаже», «Путь кенгуренка», «Под пологом пьяного леса», «Земля шорохов»... А больше всех понравилась мне «Моя семья и другие звери». Хотя, собственно, о насекомых и пауках в этих книгах не так уж много, но сам подход к живому, добродушная интонация, эмоциональность, непременный, тонкий и очень добрый юмор не могут оставить равнодушным человека, даже самого далекого от природы...

Да, хороших книг очень много. Только читай! Однако лучше все же хотя бы один раз увидеть, чем много раз услышать и даже прочитать — хотя последнее, как мы все понимаем, не только интересно, но и необходимо. Тут хорошо и то, и другое. Читаешь, узнаешь, так сказать, «теоретически», и тут же пускаешься в путешествия практические — с фотоаппаратом, вооруженным удлинительными кольцами и заряженным цветной обратимой пленкой. Почему цветной обратимой? А потому, что без цвета мы теряем, как мне кажется, очень много, а слайды, которые получаются при съемке на обратимую пленку, можно спроектировать на большой экран и тем самым еще больше увеличить и, следовательно, приблизить этот «близкий далекий» мир, рассмотреть его еще более внимательно, еще более крупным планом, со многими не замеченными ранее деталями и подробностями.

Итак, вперед!

Хотя... Нет. Нет-нет, подождите. Ведь прежде чем выйти нам в путешествие, необходимо хотя бы в общих чертах познакомиться с аппаратурой, всевозможными вспомогательными приспособлениями и самой техникой фотосъемки. Сначала — учебный курс, как всегда.

«Терпение и труд все перетрут». «Тяжело в ученье — легко в бою». Хорошие пословицы, очень мудрые.

Постараюсь не перегружать вас посторонними знаниями, но надеюсь на ваше внимание, прилежание, а главное — на ваше желание быть умелым и знающим путешественником, а не просто легкомысленным, поверхностным наблюдателем, который смотрит — и не видит, слушает — да не слышит...

Глава вторая, теоретическая и техническая:

СНАРЯЖЕНИЕ ФОТООХОТНИКА И НЕКОТОРЫЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ

Аппаратура

Самые первые фотоаппараты, которые я видел, когда был еще совсем маленьким, — пластиночные камеры «Фотокор» и «Турист». Теперь их можно найти разве что в музее или в собрании какого-нибудь коллекционера. Для того чтобы сделать только один снимок, нужно было сначала навести на резкость по матовому стеклу, потом вытащить стекло и вставить плоскую металлическую кассету с чувствительной стеклянной фотопластинкой внутри, открыть «задвижку» в кассете перед пластинкой и только тогда нажать на спуск затвора. Можно было искать кадр и с помощью видоискателя, состоящего из двух проволочных рамок, а наводить на резкость по шкале дальномера.

Теперь, конечно, все по-другому. Даже самый маленький и очень недорогой фотоаппарат «Смена» заряжается пленкой, на которой можно снять как минимум 36 кадров. Есть такие камеры, где автоматически делается подряд несколько снимков. Техника шагнула очень далеко, нет числа отечественным и зарубежным фотоаппаратам разных модификаций и «калибров», всевозможным приспособлениям для съемки, диафрагмирования объектива, определения выдержки, взвода затвора, перевода кадра, автоспусков, ламп-вспышек и так далее. Технические возможности, одним словом, появились огромные, несравнимые с тем, что было на заре фотографии. И все же, как и раньше, главным остается «не число, а умение». Никакие технические ухищрения не спасут, если у фотографа нет вкуса, чувства меры, знания законов композиции и так далее. Как и в любой области человеческой деятельности, в фотографии тоже есть люди, которые, увлекаясь техникой, забывают подчас, что техника не самоцель, что главное — это не промежуточные успехи, главное — добиться полноценного конечного результата, то есть сделать хороший снимок.

Можно сколько угодно демонстрировать скорость съемки, безукоризненное наведение на резкость, необычайную глубину резкости, безупречную экспозицию и так далее. Но если не будет главного, если снимок не передаст того, чего добивается всегда хороший мастер — мысли, чувства, настроения, то есть полноценной, исчерпывающей информации(в широком смысле этого слова), — то грош цена всем техническим возможностям и ухищрениям.

Сколько я видел напыщенных, самоуверенных «мастеров», увешанных уникальной аппаратурой. Их кофры набиты мудреной оптикой, фильтрами, блендами, экспонометрами, вспышками и штативами, щеголяют они разнообразными — главным образом, конечно, иностранными — терминами, знают названия чуть ли не всех зарубежных фирм! Они так увлекались приобретением все новых и новых приспособлений, что на саму съемку, на поиск достойного объекта, кадра, ракурса, фона и так далее — на все это у них уже не оставалось ни сил, ни времени. И как мне кажется, ни желания...