Не плачь, орчанка! - Дроздов Анатолий Федорович. Страница 5

– Жестоко, – вздохнула Ел.

– Да, – кивнул Гнур, – но необходимо. Нам понадобились три всепланетных войны и одна галактическая, чтобы придти к этому выводу. Зато теперь любой призыв к войне, если это не связано с вторжением врага из-за пределов галактики, обернется для его инициатора пожизненной каторгой на астероидах. Будь даже он император.

Ел кивнула. Этот Закон им довели уже в первом классе. Но несчастного аборигена все равно жалко.

2

Очнулся Антон от удара. «УАЗ» с размаху рухнул на четыре колеса, отчего его внутренности жалобно заскрипели, а содержимое салона подпрыгнуло и опустилось обратно. В числе содержимого оказался и Антон. Но если советская техника, собранная для нужд армии, удар благополучно перенесла, то человеку пришлось хуже. Его ведь произвели не на оборонном заводе. Антон приложился лбом в руль, коленом – в рычаг переключения передач, вдобавок саперная лопатка впилась ему в ягодицу. Боль в трех местах тела и привела его в себя.

«Жив!» – пришло осознание. Антон потер лоб, затем – колено, а вот ягодицу чесать не стал. Просто поерзал, высвобождая ушибленное место от жесткого металла. После чего нашарил ручку двери и вывалился из салона.

Некоторое время он стоял, разглядывая «УАЗ». Автомобиль не пострадал. Он красовался на всех четырех колесах, как будто говоря: «А что мне сделается? Я ведь военная машина. Можно сказать, „пиративная“». Антон, не поверив, обошел автомобиль. Ни на стальном кузове, ни на брезентовом верхе не было ни единой отметины от осколков. Антон опустился на колени и заглянул под днище, благо высокий клиренс «УАЗа» это позволял. Следов от осколков и здесь не наблюдалось. «Странно, – подумал Антон, вставая, – если граната не взорвалась под «УАЗом», тогда с чего нас так подбросило?».

Ответа на этот вопрос не было, поэтому Антон встал и оглянулся по сторонам. И вот тут ему стало плохо. Ни старого дома, ни окружавшей его ограды не было. «УАЗ», а вместе с ним и Антон, находились посреди небольшой овальной поляны. Вокруг высился лес – густой и могучий. Стволы приступавших к поляне сосен отливали медью и даже на скорый взгляд были размером в охват человеческих рук. Или больше.

Антон на заплетающихся ногах проковылял к открытой дверце автомобиля и опустился на водительское сиденье боком к лобовому стеклу. Некоторое время сидел, собираясь с мыслями. В то, что его перенесло вместе с автомобилем, он понял сразу. Но куда? В Молдавии нет таких дремучих лесов. Их даже в Белоруссии поискать. Где же он? И почему тут оказался?

Ответов на эти вопросы не было. Будь Антон человеком из нашего времени, то сообразил бы сразу. Но он не читал книги про попаданцев. В Советском Союзе такого жанра не существовало, как и самого этого слова. В бога Антон, как комсомолец и кандидат в члены партии, не верил. Предположить, что он оказался на том свете, не позволяли убеждения. Хотя на всякий случай Антон ущипнул себя за мочку уха, и та отозвалась болью. Значит, жив.

Последняя мысль вернула Антону хорошее настроение. Как любой молодой человек, он не привык долго задумываться над сложными категориями. Он уцелел после взрыва гранаты? Замечательно! Его забросило в непонятное место? Ученые разберутся, как это произошло. Советская наука самая передовая в мире. Возможно, об этом случае напишут в газетах, и Антон прославится. Станет знаменитым, как космонавт. Остается только выбраться к людям и сообщить командованию о происшествии.

Приняв такое решение, Антон начал действовать. Первым делом снял с плеча АКМС и положил его на сиденье. Не забыв, естественно, поставить оружие на предохранитель. Затем стащил вещевой мешок, из которого извлек сухпай. Есть хотелось немилосердно. Вскрыв штык-ножом банку с гречневой кашей, Антон опустошил ее, орудуя все тем же ножом. Зажевал это куском хлеба и запил водой из фляги. Другой бы после этого закурил, но Антон не имел такой привычки. Родители внушили ему отвращение к табаку. Особенно мать-врач…

Сложив остатки провизии в мешок и затянув горловину, Антон уложил его на сиденье и отправился ревизовать доставшееся ему имущество. А его хватало. Помимо багажника ящики обнаружились и в салоне машины. Вытащив их наружу, Антон расставил трофеи на траве и, откинув крышки, занялся подсчетами. Спустя полчаса, ошалев от увиденного, он сидел на одном из ящиков, пытаясь понять, что делать дальше.

Подумать было над чем. В багажнике оказались:

1. Ручные пулеметы Калашникова калибра 7,62 мм – 2 штуки.

2. Автоматы Калашникова модернизированные с деревянными прикладами того же калибра – 2 штуки.

3. Снайперская винтовка Драгунова с оптическим прицелом – 1 штука.

4. Пистолет Стечкина в деревянной кобуре-прикладе в комплекте с четырьмя магазинами каждый – 2 штуки.

5. Ящиков с патронами разного вида и калибра по два цинка в каждом – 8 штук. Из них с патронами к автоматам и пулеметам – 6, для снайперской винтовки и пистолетов по одному.

6. Ящик с гранатами РГ-42 с вкрученными запалами (четырех штук не хватает) – один.

7. Магазинов к автоматам и пулеметам вместимостью 30 и 40 патронов соответственно – два десятка. Магазины свалены в ящики и не снаряжены.

«Охренеть!» – так оценил результаты проведенной ревизии Антон. Если быть честным, то слово он употребил более грубое, относящееся к абсценной лексике. Несмотря на незаконченное высшее образование, Антон употреблял ее наряду с другими представителями славных пограничных войск. Увы, но армия не является местом, где людей учат изящной словесности. В оправдание следует сказать, что подобное характерно для всех армий мира.

Что делать со свалившимся на него арсеналом Антон не представлял. Хотя на его месте наш современник станцевал бы джигу или, как минимум, гопака. Потому на Антона свалился «рояль». Или «орган». Но в представлении Антона рояль и орган были музыкальными инструментами и ничем более. Поэтому он не стал хлопать в ладоши и вминать траву каблуками сапог. Просто сложил ящики обратно в автомобиль. Но не сразу. Найденной в багажнике монтировкой из инструментального набора сорвал упаковочную ленту с двух ящиков с патронами. Затем специальным ножом, который нашелся под крышкой, вскрыл цинки. Достал картонные пачки. Снарядил патронами два магазина к автомату и забросил их в свой подсумок. То же проделал и с магазинами к пистолету, после чего один вставил в рукоять АПС, а второй сунул в карман. Спрятав пистолет в кобуру, он перебросил ремешок через плечо. Затем прицепил к ремню брезентовый подсумок для гранат, который нашелся в одном из ящиков, и поместил в него две РГ-42. Теперь он готов.

Зачем Антон все это проделал, он не смог бы объяснить даже себе. Врагов поблизости не наблюдалось, и вступать с ними в бой нужды не было. Но вы помните, что наш герой в душе мальчик? А те любят оружие. И неважно, сколько им лет – 22 или 60. Мальчишество не возраст, а состояние души.

Вооружившись, Антон захлопнул дверцы «УАЗа». Оставлять автомобиль с оружием было, конечно, опасно, но и сидеть возле него неправильно. Хорошо бы поехать, тем более что водить машину Антон умел. Но окружавший поляну лес не давал этой возможности. Следовало разведать пути, обнаружить людей и привести помощь.

С одной стороны поляны лес выглядел реже, и Антон двинулся в этом направлении. Идти было легко. Устланная иглицей земля мягко пружинила под подошвами. Ни бурелом, ни упавшие сучья не попадались под ноги, из чего следовал вывод, что за лесом следят. Следовательно, люди неподалеку. От этой мысли Антон пришел в хорошее настроение. Тем более что стоял ясный день, пахло хвоей и разогретой смолой, а в кронах деревьев верещали птицы. Или пели. Антон в этом слабо разбирался, поскольку человеком был городским.

Направление он взял верное, потому что лес вскоре расступился и выпустил пограничника на обширный луг, вернее огромную поляну. Трава здесь была скошена, высушена и сложена в стожки. Люди неподалеку явно жили. Это добавило Антону оптимизма. Пройдя опушкой, он наткнулся на тропинку и пошел ею, пересекая луг. Но, приблизившись к кромке леса, замер.