И возьми мою боль - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 23

– Известно, кто это был?

– Мы считаем, что нападение было организовано группой Михаила Жеребякина. В прошлом году именно его группе было поручено переправить очень крупный груз наркотиков из Средней Азии в Европу. Тогда операция сорвалась благодаря сотрудникам СБК и нашему агенту, внедренному в ряды контрабандистов. Теперь, очевидно, начались разборки из-за штрафов, которые Жеребякин и его люди не хотят платить. Махмудбеков представлял здесь самого Али Абдуллу Зардани, который, по сведениям Интерпола, сейчас находится во Франции. Очевидно, они что-то не поделили, и Жеребякин решил нанести упреждающий удар. Но в данном случае у него получилось не совсем удачно, так как Исмаил Махмудбеков остался жив. Он сейчас в реанимации, и мы принимаем все меры, чтобы его не убили. Для этого мы даже пошли на беспрецедентный шаг, разрешив его людям выставить у палаты и собственную вооруженную охрану.

– Оружие у них оформлено?

– Все как полагается. Представители частного детективного агентства. На самом деле боевики Махмудбекова. По нашим оперативным данным, вчера и сегодня в столицу прибывают новые группы боевиков с Кавказа. Можно ожидать начала большой войны. Вчера в Москву прилетел младший брат раненого хозяина дачи – Адалят Махмудбеков. В свою очередь, активизируется и группа Михаила Жеребякина. По нашим данным, его поддержат несколько крупных подмосковных групп, заинтересованных в вытеснении кавказцев из города.

– Только бойни здесь нам и не хватало, – зло стукнул кулаком по столу министр.

– Пока они убивают друг друга, у нас меньше работы, – усмехнулся Артюхов, – немного цинично, но справедливо. Никакая тюрьма их уже не исправит и не остановит. Только пуля. Они получают в конечном итоге то, что заслуживают.

Министр помолчал. Спорить почему-то не хотелось. Потом спросил:

– Что там с этой девочкой? Что-нибудь выяснили?

– Пропавшей девушке семнадцать лет. Ирада Махмудбекова. Училась в Турции, но хорошо говорит по-русски. В момент нападения один из охранников, оставшийся в живых, видел ее в темных джинсах и в майке. Наши люди внимательно осмотрели всю дачу. Следы девушки найдены у задней калитки. Она, видимо, бросилась в лес, а прикрывавшая ее женщина погибла, успев закрыть калитку. Наши люди вчера там все просмотрели. Девушки нигде нет. Мы пустили собаку, и она привела нас на небольшую поляну, где, очевидно, сидела девушка. Потом она пошла к дороге. Там ее след теряется.

– Кто занимается розысками девушки?

– Подполковник Цапов. Вы его знаете.

– Тот самый? – вспомнил министр.

– Да, тот самый агент, которого мы внедрили в банду. Он работал там целых три года. Вы еще подписывали на него представление. Ему присвоили звание подполковника, минуя майора.

– Помню, – кивнул министр. – Это ты правильно решил. Он хорошо знает и бандитов, и наших. Пусть поищет. Он сам что говорит?

– Я разговаривал с ним только что. Он считает, что девушка еще жива. Но у него есть серьезные опасения за ее жизнь.

– Почему? – нахмурился министр.

– Судя по всему, ее ищут не только наши люди. И не только чеченцы, которых направляет Адалят Махмудбеков. Сегодня днем у них будет большой сбор, и, видимо, там все получат конкретные указания по поискам девушки. Но самое сложное заключается в том, что ее ищут и боевики Жеребякина. Они понимают, какой козырь будет у них в руках, если они найдут ее раньше нас. Отец пойдет на любые их условия. Это даже лучше, чем его убийство.

– Откуда они узнали про девушку? – нервно спросил министр.

– Мы подозреваем, что среди людей Махмудбекова есть предатель. Информатор, который работает на противную сторону. Судя по нападению, все было тщательно подготовлено. Двоих, самых активных членов группировки Махмудбекова, вызвали на склад, где им была устроена засада. И только затем напали на дачу, точно зная, кто и где находится. Кстати, один из оставшихся в живых доверенных лиц Махмудбекова бывший сотрудник милиции старший лейтенант Вячеслав Стольников.

– Когда его выперли из органов? – осведомился министр.

– Давно. Еще в восемьдесят третьем. Он получил десять лет за взятку. Кажется, десять, я точно не помню. И отсидел шесть лет в колонии, в Нижнем Тагиле.

– Может, он и есть предатель? – предположил министр. – Вы за ним следите и с оружием к раненому не подпускайте.

– Мы вообще никого с оружием не пускаем. В самой палате находятся только наш сотрудник и врач. Кстати, родные Махмудбекова согласились с подобной охраной. Они тоже считают, что среди их собственных охранников может находиться предатель, которому хорошо платят.

– Проверьте этого Стольникова хорошенько, – предложил министр, – если он один раз своих товарищей предал, то может предать и еще раз. Если брал взятки на службе, значит – потенциальный сукин сын.

– Простите, – вдруг сказал Артюхов, – не могу с вами согласиться, товарищ генерал.

– Почему?

– Мне Цапов рассказал про Стольникова. Он его знал еще по прежней службе. Они вместе работали. Стольникова явно подставили. Грубо и нагло подставили. Тогда из КГБ пришла целая группа сотрудников для борьбы с коррупцией в МВД. И если коррупции не обнаруживали, ее просто придумывали. Мы с Цаповым решили направить запрос в прокуратуру, пусть они еще раз проверят уголовное дело Стольникова.

– Я не понимаю, кем вы работаете, – нахмурился министр. – Вы адвокаты или офицеры милиции? Нашли чем заниматься, преступника выгораживать. Раз он работает на Исмаила Махмудбекова, значит, настоящий сукин сын, и точка! Нечего тут сантименты разводить.

– Простите, товарищ генерал, – настойчиво возразил Артюхов, – я привык доверять своим людям. Подполковник Цапов считает, что бывший старший лейтенант Стольников был арестован в результате провокации и несправедливо осужден. Мы должны точно знать, так это или не так. Хотя бы для того, чтобы правильно строить наши отношения с самим Стольниковым и с окружающими его людьми.

– Ладно, – махнул рукой министр, – я все понял. А ты тоже пойми, Артюхов. Это дело на контроле. И нам нужно найти девочку во что бы то ни стало. Меня даже сейчас не столько война между двумя бандами волнует. Как пауки в банке жрут друг друга. Это их личные разборки. Но девушку нужно найти. Мне сегодня звонил секретарь Совета безопасности. Ты знаешь, кто ее дядя?

– Знаю, – кивнул Артюхов.

– Кстати, он тоже замешан в делишках своего родственника? Тоже наркотиками торговал? – оживился министр.

– Нет. Он честный человек. По нашим данным, он даже перестал разговаривать со своим родственником. Во время войны все чеченцы воевали, кровь проливали. Даже многие уголовники бросили свои дела, чтобы в Чечню отправиться и воевать там на стороне Дудаева. А Махмудбеков продолжал заниматься своим бизнесом. Такие вещи в Чечне не прощают. У них свой кодекс чести. Но девушка – совсем другое дело. Мне Цапов все подробно объяснил. Он сам вырос на Кавказе, знает хорошо местные обычаи. Если девушка погибнет или, не дай бог, над ней надругаются, то это уже вызов всему роду, всем ее мужчинам-родственникам. И тогда ее дядя забудет, чем занимался ее отец. Вот тогда у нас будут действительно большие проблемы. Обычай кровной мести в Чечне еще никто не отменял.

– Мог бы мне этого не объяснять, – разозлился министр, – я и без ваших подсказок все хорошо понимаю. Что мне теперь, на поиски этой девочки всю московскую милицию бросить?

– Ее портрет нужно передать во все отделения, во все наши линейные отделы на транспорте, – твердо предложил Артюхов, – это очень важно. Если ее захватят боевики Жеребякина, то начнется не просто война. Начнется такое истребление, что все предыдущие бандитские разборки покажутся нам детской игрой. Да и Жеребякин может использовать эту карту, очень сильно укрепив свои позиции.

– Хорошо, – согласился министр, – я дам указание, пусть ее ищут. А твой Цапов как считает, найдем мы ее или нет?

– Если она еще жива. Прошло две ночи. Семьдесят на тридцать, товарищ генерал, – ответил Артюхов, – и соотношение не в нашу пользу.