Сумерки героя - Геммел Дэвид. Страница 34

— Это все, что говорят слуги?

— Нет, господин. Еще они говорят, что в округе бродят демоны. Это правда?

— Да. Это правда.

Омри прижал руку к груди, сделал знак хранящего рога и больше вопросов не задавал.

— Ты когда-нибудь встречался с герцогом? — спросил Нездешний.

— Да, господин. Три раза.

— Расскажи мне о нем.

— Это человек, крепкий телом и разумом. Хороший правитель, честный, не подверженный капризам. Происходит из Дома Килрайт, но, став герцогом, по обычаю отрекся от прав главы Дома. Этот титул перешел к Арику. Женат на дренайской принцессе, и у них несколько детей, но сын только один. В браке, как говорят, счастлив.

— Давно уж я не слышал выражения «дренайская принцесса». Теперь у дренаев нет короля.

— Да, теперь нет. Герцогиня Алдания — сестра короля Ниаллада, убитого гнусным наемником перед самой Вагрийской войной. После войны, как рассказывают, деспот Карнак отказал ей в возвращении на родину, конфисковал все ее земли и имущество и подписал указ о ее изгнании. В итоге она вышла за Элфонса и переехала в Кайдор.

Хозяин и слуга поднялись к парадному входу. Через двойные двери Нездешний видел ожидающих снаружи всадников. Приказав Омри подать им что-нибудь прохладительное, Нездешний вошел в просторный зал для приемов. Там находился князь Арик в панцире и шлеме. Чернобородый маг Элдикар Манушан стоял у дальней стены вместе со своим пажом. Рядом с ними Нездешний заметил юношу в темном костюме для верховой езды и кольчужном наплечнике. Его лицо показалось Нездешнему знакомым, и внутри у него что-то дрогнуло, когда он понял почему. Это внук Ориена, племянник Ниаллада. На миг Нездешний вновь увидел перед собой искаженные страданием черты умирающего монарха. Отогнав от себя этот образ, он сосредоточился на человеке могучего сложения, расположившемся в широком кожаном кресле. Холодный взгляд плечистого, массивного герцога встретился со взглядом Серого Человека. Нездешний поклонился.

— Доброе утро, ваша светлость, и добро пожаловать.

Герцог, коротко кивнув, указал ему на сиденье напротив.

— Позавчера около сорока торговцев вместе с их семьями были убиты в двух часах езды отсюда.

— Я знаю. Я побывал там вчера вечером.

— Тогда вы должны также знать, что убийцы принадлежат... скажем так... не к этому миру?

— Это демоны, — кивнул Нездешний. — Их было около тридцати. Ходят они на двух ногах, и расстояние между следами указывает, что самые мелкие из них имеют рост не менее восьми футов.

— Я собираюсь найти их логово и истребить их.

— Вы его не найдете, ваша светлость.

— Почему это?

— Я прошел по их следам. Демоны появились из круга в паре сотен шагов от повозок, а исчезли в другом круге, захватив с собой тела.

— Ага! — воскликнул, выйдя вперед, Элдикар Манушан. — Явление третьего порядка. В том месте должны были прибегнуть к могущественной магии.

— Вы уже встречались с подобными... явлениями раньше? — спросил герцог.

— К сожалению, да, государь. Эта магия известна как портальная.

— А что значит «третьего порядка»? — спросил Нездешний. Элдикар повернулся к нему:

— Согласно древним текстам, существует три вида портальной магии. Третий порядок, открывая ход в мир Анхарата и его демонов, обеспечивает явление существ низшей категории, безмозглых пожирателей плоти — таких, как описанные вами чудовища. Второй порядок, согласно тем же текстам, дает возможность вызвать демонов более высокого ранга, чтобы натравить их на определенных врагов.

— А первый порядок? — спросил герцог.

— Первый способен вызвать кого-то из помощников Анхарата и даже самого Анхарата.

— Я мало что смыслю в магии, — отрезал герцог, — и разговоры о ней всегда казались мне чепухой. Однако демонов там, у озера, вызвала магия третьего порядка, так?

— Да, государь.

— Каким же образом это делается?

— Здесь, государь, нам опять-таки приходится полагаться на слова Древних, — развел руками Элдикар. — Много тысяч лет назад люди и демоны существовали в этом мире совместно. Демоны подчинялись великому богу-чародею по имени Анхарат. Затем произошла война, в которой Анхарат потерпел поражение и был со всеми своими присными изгнан из мира в другое измерение. Разгром Анхарата состоялся в том самом крае, который ныне процветает под вашим правлением. Тогда он назывался Куан-Хадором, и жители его владели многими тайнами магии. С изгнанием Анхарата и его легионов для Куан-Хадора настал золотой век просвещения, но некоторые дикие племена по-прежнему поклонялись Анхарату. Объединившись, эти племена разрушили город Куан-Хадор, перебили все его население и вновь ввергли мир во мрак одичания.

— Да-да, — нетерпеливо бросил герцог. — Я люблю слушать сказки, но не угодно ли вам перенестись через века и рассказать что-нибудь о демонах, напавших на караван?

— Разумеется, ваша светлость. Прошу прощения. Я полагаю, что одно из заклятий, применявшихся в борьбе против Куан-Хадора, каким-то образом использовали снова, открыв портал третьего порядка. Это могло быть как работой чародея, так и явлением естественного происхождения — например, молнией, ударившей в камень алтаря, где впервые произносилось заклятие.

— А не могли бы вы обратить это заклятие в другую сторону?

— Если бы я нашел его источник, то, пожалуй, смог бы, ваша светлость.

Герцог вновь обратился к Нездешнему:

— Мне говорили, что те же демоны напали недавно на ваших друзей, но у двух человек в караване оказались волшебные мечи, удержавшие чудовищ на расстоянии. Это правда?

— Насколько я знаю, да.

— Я хотел бы видеть этих людей.

— Один из них тяжело ранен, ваша светлость, а за другим я сейчас пошлю.

Слуга отправился с поручением, и через несколько минут в комнату вошел Кисуму. Он низко поклонился герцогу, затем Нездешнему и с невозмутимым видом стал ждать продолжения.

— Если бы я мог осмотреть этот меч, мне это очень помогло бы, государь, — сказал Элдикар. — Возможно, я сумел бы разгадать, какие чары на него наложили.

— Дай ему свой меч, — приказал герцог.

— Никто не может дотронуться до меча раджни, — тихо ответил Кисуму, — кроме того, для кого он был выкован.

— Да-да, я тоже верю в традиции, но у нас здесь чрезвычайные обстоятельства. Дай ему меч.

— Не могу.

— Это бессмысленно, — не повышая голоса, сказал герцог. — Со мной пятьдесят человек, и меч у тебя все равно отберут.

— Ценой многих жизней.

— Ты что, угрожаешь мне? — Герцог подался вперед. Нездешний поднялся и встал рядом с Кисуму:

— Я в таких обстоятельствах всегда стараюсь отличить угрозу от обещания. Я читал кое-что о мечах раджни. Они действительно связаны со своими владельцами. Когда воин умирает, его клинок дает трещину и чернеет. Возможно, если Кисуму отдаст меч Манушану, случится то же самое. В таком случае мы лишимся одного из двух мечей, способных поражать демонов.

Герцог встал и приблизился к маленькому воину.

— Ты действительно веришь, что твой меч утратит силу, если попадет в чужие руки?

— Это больше чем вера — это знание. Я видел это своими глазами. Три года назад один раджни сдался своему противнику и вручил ему меч. Как только противник взялся за рукоять, клинок раскололся.

— Если это правда, — вмешался внезапно князь Арик, — как может твой спутник владеть таким мечом? Он не раджни, и клинок был выкован не для него.

— Меч сам выбрал его, — просто ответил Кисуму.

— Должно быть, у этого меча очень изменчивый нрав, — засмеялся Арик. — Давайте-ка пошлем за ним, и пусть Элдикар его осмотрит.

— Нет, — сказал Кисуму. — Меч теперь принадлежит Ю-ю Лианю. Он мой ученик, и поскольку он сейчас без сознания, от его имени говорю я. К его клинку никто не притронется.

— Так мы ни к чему не придем, — вмешался герцог. — Мне не хотелось бы применять силу. И уж конечно, я не желаю ни гибели храбреца, ни уничтожения столь мощного оружия. Мы едем сейчас на место появления демонов. Согласен ты отправиться с нами и помочь нам своим мечом?