Книга о табу на знание о том, кто ты - Уотс Алан. Страница 19

Все это наверное было бы не так уж плохо, если бы на каждой стадии игры ты относился к ней как к игре, находя ее столь же увлекательной, как покер, шахматы или рыбную ловлю. Но для большинства из нас день делится на рабочее время и отдых - причем работа, как правило, представляет собой Деятельность, за которую нам платят потому, что она крайне неинтересна. Поэтому мы работаем не во имя работы, а во имя денег - которые, по общему мнению, могут обеспечить нам в часы досуга все, что мы пожелаем. В Соединенных Штатах даже самые бедные люди имеют больше денег, чем миллионы тощих бедняков, проживающих в Индии, Африке и Китае. В то же время немало американцев так же богаты, как их принцы. Однако в общем и целом наши сограждане не умеют получать удовольствие от жизни. Оказывается, что одних денег для этого недостаточно, хотя деньги здесь тоже важны. Ведь наслаждение - это утонченное искусство, для овладения которым требуется время и талант.

Я живу недалеко от гавани, заставленной яхтами и роскошными частными судами, на которых плавают очень редко. Ведь искусство мореплавания требует, чтобы ему уделяли довольно много времени. Только при этом условии оно награждает своих поклонников изысканным удовольствием. Однако люди купили эти яхты либо для того, чтобы поддержать свой статус состоятельных обывателей, либо как игрушку. Когда же они убедились, что морские суда - это совсем не игрушки (как их рекламируют), они утратили к ним интерес. То же справедливо и в отношении восхитительного разнообразия всех тех предметов роскоши, которые человек с деньгами может приобрести в нашей стране. Всюду мы видим изобилие продуктов питания, но лишь очень немногие из нас умеют готовить. На рынке имеется много разнообразных стройматериалов, но большинство домов выглядят так, словно они построены людьми, которые когда-то слышали о домах, но никогда не видели их воочию. Шелка и ситцы, шерстяные и хлопчатобумажные ткани можно приобрести любого оттенка и со всевозможными рисунками, но большинство мужчин одеваются подобно студентам богословских колледжей или служащим похоронного бюро. В то же время женщины стали рабами игры в моду с ее основным принципом: "Я сориентировалась быстрее, чем ты". Рынок произведений искусства процветает ныне как никогда ранее, но представленные там художественные полотна выглядят так, словно их нарисовали экскрементами на досках для объявлений. Скульптуры же неизбежно напоминают либо разбитые печатные машинки, либо обугленный хлам, оставшийся на месте сгоревшего флигеля. [12]У нас есть горы записей музыки всех времен и народов а также превосходные средства для ее воспроизведения, но кто из нас ее по-настоящему слушает? Возможно, несколько курильщиков марихуаны.

Все это, наверное, является преувеличением в духе Генри Миллера. [13]Как бы то ни было, меня все больше поражает, до какой степени необоснованна материалистическая репутация Америки. Это при условий, что мы будем считать материалистом человека, который получает удовольствие от жизни в физическом мире и любит материальные вещи. В этом смысле мы несомненно являемся материалистами, когда речь идет о построении реактивного авиалайнера. Но если мы заглянем внутрь и посмотрим, как этот великолепный монстр оборудован внутри для удобства пассажиров, сразу выяснится, что все это подделка. Худощавые манекеноподобные девушки на высоких каблуках разносят безвкусную, подогретую еду. Нам предлагают наслаждаться не материальными благами, а символами удовольствия - привлекательно упакованными, но самого низкого качества.

Объяснить это просто: большинство товаров производят люди, которые не получают удовольствия от своей работы.

Это распространяется и на владельцев предприятий и на рабочих. Ведь смысл их труда не в том, чтобы произвести что-то хорошее, а в том, чтобы сделать деньги. Поэтому вся их фантазия работает на то, чтобы добиться снижения производственных затрат и обмануть покупателей. С этой целью используется такая броская красочная упаковка, что одного взгляда на товар оказывается достаточно, чтобы у покупателя не возникло никаких сомнений по поводу его превосходного качества. Единственным исключением из этого правила являются те вещи, которые просто должны быть хорошо сделаны в силу требований безопасности или их высокой стоимости: самолеты, компьютеры, космические корабли, научные измерительные приборы и т.д.

Но вся эта система представляет собой замкнутый круг, потому что когда ты заработал деньги, что ты на них купишь? Ведь все другие претенциозные подделки тоже произведены людьми, которые исступленно гоняются за деньгами. Немногими по-настоящему ценными вещами на рынке являются товары, импортируемые из "отстающих" стран, где крестьяне и ремесленники вес еще гордятся своим трудом. Так, например, жители мексиканского штата Оахака производят лучшие в мире одеяла, и американские перекупщики готовы закупать у них эти одеяла в огромных количествах. Однако никакое количество денег не может дать тем немногим кустарным мастерам, которые их вручную выплетают, больше времени для работы. Если они вес же возьмутся за выполнение больших заказов, им неизбежно придется начать халтурить, выпуская одеяла качеством похуже. Единственным решением представляется возможность обучить этому ремеслу сотни других людей. Но в Оахаке совсем недавно появилось телевидение и некоторое время уже существует всеобщее образование. При этих условиях кто из молодых и подающих надежды людей захочет терять время на кропотливую ручную работу?

Все это не удивительно, ведь поэты и мудрецы в течение веков повторяют, что любой успех в этом мире - суета. "Мирские надежды, которые люди лелеют в своих сердцах, обращаются пеплом". Или, как мы можем сказать па современном языке, стоит только у нас потечь слюнкам в предвкушении какой-то классной вещицы, как она обращается смесью гипса, папье-маше и резинового клея. Но чаще всего она оказывается сделанной из пластика. Я помышлял даже о том, чтобы разрекламировать пластик на рынке как универсальную субстанцию - prima materia - для производства всего чего угодно: домов, мебели, цветов, хлеба (это они уже делают!), яблок и даже людей.

Мир, говорят мудрецы, - это мираж. В нем вечно все распадается, и при этом у нас нет никакой возможности предотвратить этот распад. Более того, чем сильнее ты привязываешься к этим пустым видимостям, тем быстрее они разрушаются прямо у тебя на глазах. Западная технологическая цивилизация это доселе невиданная попытка во что бы то ни стало победить в этой игре: понять, подчинить себе и увековечить мимолетный призрак, называемый жизнью. Вполне возможно, что несмотря на все уловки и достижения этой цивилизации наша жизнь-сон пойдет прахом еще быстрее, чем мы думаем. Но если этого не случится, то скорее благодаря тому, что технические средства окажутся в руках нового человека.

В былые времена осознание мимолетности мира всегда заканчивалось уходом от него. С одной стороны монахи, отшельники и аскеты пытались искоренить свои желания для того, чтобы иметь право снисходительно относиться к миру. При этом иногда им удавалось, уходя все дальше и дальше в глубины своего сознания, сливаться с Я в его непроявленном состоянии вечной безмятежности. С другой стороны мирские люди чувствовали, что мир является местом испытания. Они считали материальные блага дарами Всевышнего и видели смысл своей жизни в том, чтобы служить Богу и людям.

Однако и тот, и другой подход основан на изначальном предположении, что индивид - это отдельное эго. А поскольку это предположение вовлекает человека в движение по замкнутому кругу, неудивительно, что все начинания такого человека - включая религию - могут привести его лишь к разочарованию, Уже потому лишь, что индивидуальное эго является мистификацией, человек, находящийся во власти этой иллюзии, может лишь очень поверхностно воспринимать жизнь. Ведь мир мимолетен и не может оправдать наших надежд только с точки зрения того, кто стоит вне его. Этот наблюдатель вначале отделяет себя от мира, а затем пытается овладеть им. Но даже если он сможет победить смерть и подчинить себе вечный круговорот всех проявлений жизни, он получит лишь скучный статический мир, без ритма, без танца, похожий на мумию.