Великое заклятие - Геммел Дэвид. Страница 31

Именно так говорил офицер-вербовщик, приехав в деревню, где жил четырнадцатилетний Веллиан. Нет чести выше, чем послужить императору в столь правом деле, говорил он, и обещал богатство и славу. Богатство Веллиана не интересовало, но мысли о славе дурманили голову. Он записался в тот же день, не спросившись родителей, и уехал, чтобы сразиться с дикарями и покрыть себя славой.

Теперь, когда он ехал на усталом коне по Старой Лемской дороге, все его мечты обратились в прах.

Он видел, как дренайские войска вели безнадежную битву с кадийцами, и его жег стыд. Никто из младших офицеров не знал о плане Маликады, все они с мечами наголо ждали сигнала к атаке. Дренаи уже вогнали свой клин в ряды кадийцев, и битва была бы выиграна, если бы вентрийская кавалерия вступила в нее по сигналу. Этот сигнал видели все, и некоторые уже двинулись вперед, но Маликада крикнул: «Стоять!»

Веллиан сначала решил, что это часть какого-то тонкого стратегического замысла, разработанного Скандой и Маликадой. Но когда дренаи начали гибнуть тысячами, правда раскрылась сама собой. Маликада, которому Веллиан служил добрую половину жизни, предал короля.

Однако худшее было еще впереди. Сканду взяли живым и отнесли в горную пещеру, к чародею Калижкану, а колдун умертвил его, совершив какой-то гнусный обряд.

Впервые в жизни Веллиан подумал о дезертирстве. Его учили, что идеалы, которым должны следовать все просвещенные народы, – это честь, верность и правда. Без них человечество будет повержено в хаос и скатится во тьму.

Но в измене не может быть чести.

Затем Антикас Кариос приказал Веллиану ехать с ним и с двадцатью своими людьми в Юсу, чтобы охранять королеву. В этом по крайней мере ничего бесчестного не было.

В городе бушевали пожары, на улицах валялись трупы, и дворец был покинут. Никто не знал, куда скрылась королева. Антикас Кариос допросил горожан на Королевском проезде, и они сказали, что из дворца выехала повозка, которой правил рыжий парень, а сопровождал ее конный солдат. В повозке сидели женщины, и она направлялась к западным воротам.

Антикас разбил отряд на четыре пятерки и отправил Веллиана на юг.

– Я могу и не вернуться, – предупредил тот. – Я хочу оставить службу.

Антикас отъехал с ним в сторону и спросил:

– В чем дело?

– Я бы сказал – во всем, – уныло ответил Веллиан.

– Ты имеешь в виду сражение?

– Вернее сказать, резню. И еще измену. – Он ожидал, что Антикас сейчас выхватит саблю и зарубит его, и удивился, когда тот опустил руку ему на плечо.

– Ты лучший из всех, Веллиан. Ты храбр, честен, и я ценю тебя больше других офицеров. Ты никого не предавал – ты просто выполнял приказ своего генерала. Вся ответственность лежит на нем, и только на нем. Поэтому отправляйся на юг. Если найдешь королеву, привези ее обратно в Юсу, если не найдешь – ступай куда пожелаешь вместе с моим благословением. Ты согласен это сделать? Для меня?

– Сделаю. Могу я задать вам вопрос?

– Разумеется.

– Вы знали об этом плане?

– Знал, к несмываемому моему стыду. Теперь поезжай и исполни этот последний долг.

После часа быстрой скачки Веллиан увидел повозку. Ею, как и было сказано, правил рыжий юнец. С ним на козлах сидела маленькая девочка, в фургоне – три женщины.

Одна из них была королева.

Сопровождавший их всадник обнажил саблю.

Веллиан съехал по склону и остановился перед верховым. Солдаты последовали его примеру.

– Доброе утро. Мое имя Веллиан. Генерал Антикас Кариос отдал мне приказ вернуть королеву во дворец. В городе теперь спокойно, и войска, которые придут туда еще до завтрашнего дня, восстановят порядок окончательно.

– Армия предателей, – холодно молвил Дагориан, и Веллиан покраснел.

– Да, – признал он. – Прошу вас, спрячьте вашу саблю и поедем обратно.

– Я другого мнения. Королева в опасности, и со мной ей будет лучше.

– В чем заключается эта опасность? – неуверенно спросил Веллиан.

– В чародее Калижкане.

– Его можете больше не опасаться: он погиб в горах под обвалом.

– Я вам не верю.

– Меня никто еще не называл лжецом, сударь.

– Меня тоже, Веллиан. Я поклялся защищать королеву, не щадя жизни, и намерен сдержать свою клятву. Вы просите передать ее вам – но разве вы не клялись отдать свою жизнь за короля, ее супруга? – Веллиан молчал. – Сами видите: вы нарушили данное вами слово, и я не вижу причины доверять вам теперь.

– Не будьте глупцом. Возможно, вы владеете саблей не хуже самого Антикаса, но с пятерыми вам все равно не справиться. Какой смысл умирать, если ваше дело заведомо проиграно?

– А какой смысл жить, если вам не за что умирать?

– Будь по-вашему, – с грустью проронил Веллиан. – Взять его!

Четверо солдат обнажили клинки, а Дагориан с криком хлопнул коня по крупу плоской стороной своего. Скакун ринулся вперед, прямо на кавалеристов. Одна лошадь упала, две другие взвились на дыбы. Дагориан, взмахнув саблей, глубоко рассек плечо ближайшему всаднику. Веллиан нанес колющий удар, но Дагориан отразил его выпад, и ответный взмах разодрал камзол Веллиана и оцарапал грудь.

Один солдат подскакал к Дагориану сзади с поднятым клинком – но в висок ему вонзилась стрела, и он свалился с коня.

Появился скачущий галопом Ногуста. Нож сверкнул в его руке, пролетел по воздуху и вошел по рукоять в горло второму солдату. Веллиан снова атаковал Дагориана, и они обменялись ударами – но вентриец, отклонившись назад, потерял равновесие, и конь сбросил его. Оглушенный падением, он привстал на колени, подобрал свою саблю и огляделся. Все четверо его солдат лежали мертвые.

Дагориан спешился и подошел к нему. Из леса выехали еще двое – лысый гигант с седыми усами и лучник, в котором Веллиан узнал Кебру, бывшего первого стрелка.

– Похоже, мы с вами поменялись ролями, – проговорил Веллиан.

– Я не хочу убивать вас, – ответил Дагориан. – Вы можете поехать с нами в качестве пленника. Мы отпустим вас, когда доберемся до моря.

– Не думаю, что это возможно. Как я могу не подражать вам в вашей отваге?

Сказав это, Веллиан бросился в атаку. Их клинки скрестились, и в какое-то мгновение Веллиану показалось, что победа будет за ним, но убийственный рипост Дагориана ожег ему грудь, и он опустился наземь.

Лежа на траве и глядя в голубое небо, он услышал собственный голос:

– Я тоже защищал бы королеву, не щадя жизни.

– Я знаю, – ответил Дагориан.

Остаток дня прошел для Аксианы, как сон, смешанный с явью. Она покачивалась в повозке, едущей по узкой лесной дороге, и вдыхала живительный запах влажной земли, но лица спутников вызывали в ней странное чувство отчужденности. Все они держались настороженно и испуганно – все, кроме маленькой Суфии и черного воина. В его голубых глазах страха не было.

Дагориан, ехавший рядом, то и дело оглядывался, хотя мало что мог разглядеть позади – они теперь углубились в лес, и дорога петляла между деревьями. Три других всадника молчали, как и он. Черный человек на огромном вороном коне дважды возвращался назад и снова догонял их, еще двое следовали по бокам повозки.

Лучника Кебру Аксиана помнила: это он так разъярил Сканду, проиграв турнир. Другого, здоровенного как бык, Кебра называл Зубром.

Королева никогда еще не бывала в лесу, но отец ее часто охотился здесь на медведей, лосей и оленей. Она смотрела из окна, как он возвращался с трофеями, и вид убитых зверей наводил на нее грусть.

Ни волков, ни медведей она не боялась. Страх совершенно покинул ее. Она плыла, наслаждаясь гармонией каждого мгновения.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Ульменета, положив руку ей на плечо. Монахиня вела себя слишком вольно, прикасаясь к ней, но Аксиана не рассердилась.

– Хорошо. – Солнце, прорвавшись сквозь облака, бросало косые золотые снопы на дорогу. – Как красиво, – сонно произнесла Аксиана. Она видела беспокойство в глазах Ульменеты, но не понимала его причины. – Надо бы нам вернуться в город – скоро стемнеет.