Критика критического идеализма (СИ) - Кременский Владимир Станиславович. Страница 6

Человек должен опосредоваться в реалиях бытия, по возможности трезво оценить свои способности, взвесить усилия, которые стоит приложить для установления своей цели.

Религиозный человек, терпящий неудачу во многих начинаниях, со временем продолжает попытки добиться успеха в своем предприятии; по достижении цели он с облегчением воскликнет «Слава Богу!»- в данном случае, независимо от реальной обстановки, в сознании верующего создается априорная постановка божественного участия в его бытии, влияние извне на его сознание. Такая установка ошибочна, так как под фатализмом воспринимает абсолютный идеал бога: всевышнего, всеслышащего, всесознающего. Для эдакого адоранта, невозможным принять во внимание факт самостоятельного движения материи (общества, как высшей формы организации материи), без вмешательства бога. Не смотря на это, богомолец соглашается с тем, что его бытие, определило его сознание, приведя его к успеху, но подразумевая, что божество определило это бытие. Так или иначе, он самостоятельно добился, или не добился желаемого, независимо от «идеала», а лишь благодаря собственному стремлению и влиянию на него бытия.

Опираясь на идеал бога, верующий находит свою дорогу к желаемому по-прежнему неопределенной, подвергаемой всяческим трудностям и не исключающую трагической возможности, так же, как её обнаруживает и атеист. За исключением того, что атеист, в основном, четко сознает свою собственную свободу, ставя себя в зависимость лишь от глобального обстоятельства, общностного бытия, в независимость от духовных сущностей.

2.

Относительно любого действия, всегда начинаемого с приятия решения, нужно избрать один из способов организации действия, таким образом, я выделяю три возможных степени организации: негативную (пессимистическую), позитивную (оптимистическую), и атараксию (безразличие к развитию действия). К двум из трех организаций применяется процесс идеализации возможности совершения действия. Избрав негативный способ организации, человек всегда стоит на грани провала, зачастую, еще до начала какого-либо действия, в то же время, внезапно добившись результата, он воспринимает его как данность, ему просто повезло. Он соотносит реальность к негативному идеалу, воспринимает ту сторону вещи, которая относится к пессимизму, приятия заранее маловероятности успеха в случае преобладания в вещи негативного, трудоемкого, труднодоступного материала для действия. Таким образом, негативный идеал, есть тот, который подразумевает у вещи в действительности несуществующую сложность, невозможную для преодоления. Как, например, глядя на количество смертей при крушении самолета, человек боится летать на них, он настроен на то, что в любой момент может произойти крушение, которое повлечет за собой большое количество жертв. Однако, такой человек не стережется ездить в общественном транспорте, на частном автомобиле, не сознавая факт того, что дорожные происшествия имеют гораздо большую свою частоту, нежели воздушные. Тут вступает в силу негативный идеал, идеал принятия возможности катастрофы больше, нежели идеала успешного перелета. Вероятность такого идеализма относится к большой сфере факторов бытия индивидуума, однако сводится к пресловутой философии критического идеализма, присутствующей, в определенной доле, в каждом из нас. Всегда существует гипотетическая возможность крушения, независящая от нас; это есть релятивизм. Я, выступая с осуждением подобной точки зрения, могу сказать, что по принятии всех мер безопасности, с исключением возможности крушения априорно, то есть заведомо до полета, тем самым, создавая идеальные условия полета, мы исключим крушение- это есть формулировка позитивного идеала, или абсолютной идеализации обстоятельств полета. Но, все знают, что таких идеальных условий не существует, как и не существует идеала за пределами нашего сознания. Мы загнаны в тупик. Люди знают о невозможности существования идеала, но все равно пытаются создать его.

Оптимист полагает: «Возможность падения нельзя исключать вообще, в то время как конкретно я, совершу перелет успешно»- никто не может исключить падения самолета, так, но каждый оптимист предполагает себя выжившим в катастрофе, или же житейским счастливчиком, родившимся в рубашке человечком, неспособным на подобную кончину.

Среди этих двух, пессимиста и оптимиста, я бы выразил более верным, с точки зрения эффективности, поведение пессимиста. Таковой, не томит себя ложными надеждами, он не может быть разочарован судьбой лишь потому, что он не надеялся на её благосклонность. Без надежды, невозможна её утрата. Негативный идеализм, это критическая оценка преобладающего к возможному исходу отрицательного эффекта действия, он организовывает невозможные трудности, там, где их нет. Но он усматривает их возможность, предает им значительность.

Позитивная идеализация, делает практически невозможным способность действия к отрицательному исходу, подразумевая большую вероятность удачной развязки ситуации- оптимизм являет собой неприятие неудачи как токовой, он подсознательно ставит человека вне шансов на неудачу; в то время как в реальности одинаково возможна и гипотетическая удача, и таковая же неудача. Пессимист не томит себя пустыми ожиданиями чуда, он не требует от бытия того, чего оно не может дать; но также, он спокойно реагирует на успех своего предприятия, на положительный исход действия.

Далее рассмотрим «нейтральную» переменную, которой присуща атараксия.

Такой индивидуум не находит объективного смысла как в удаче, так и в неудаче, следовательно, не находит смысла и в целом действии. Он не соотносит свое действие принадлежащим заведомом как какому-либо идеалу, он не идеализирует, не создает возможной модели организации. Даже самого себя, он не может назвать безразличным к действию, так как и к этому он равнодушен. Он может счесть объективную причину к действию недостаточно убедительной, для того чтобы с подвигнуть его к нему. Он вступает в независимость от субъекта и объекта, самостоятельно выступая как инертный субъект. Таковой способ организации лишен всякого идеала, так как лишен всякого смысла, он существует в себе и для себя, нет нужды говорить, что индивидуум избравший таковое отношение к действию, не может объективно оценить реальность предполагаемого действия, а значит, априорно не может повлиять на него.

Существует два типа людей, люди капиталисты, и люди работающие на них. Среди обоих типов всегда, почти в равной пропорции есть те, кто желают стать/оставаться капиталистами. Есть те, кто желают, чтобы капиталисты стали работать на тех, кто ранее работал на них. Также имеются и люди, неспособные, нежелающие что-либо менять, по той простой причине, что их все устраивает, или же просто не хватает сил произвести метаморфозу бытия. Но независимо от их мнения, две противоположности, сохраняя форменное единство между собой, не прекратят тянуть канат в свою сторону. Рано или поздно, в зависимости от исторических функций одного из двух типов, канат будет на одной из двух сторон. Или же он разорвется, явив собой новый тип людей, общества. И все это, в независимости от желания или нежелания инертных индивидуумов.

Если они участвуют в борьбе, значит, они более не инертны; в зависимости от их отношения к борьбе они избирают для себя определенный способ её организации, становясь негативными идеалистами, позитивными или вновь инертными к борьбе.

3.

Что кроется в глубинах человеческого идеализма? Отчего же он не изжил себя, когда стала ясна абсурдность стремления идеализации предмета? Этот вопрос можно оставить психологам; в виду изменения общественного сознания, в самом обществе происходят метаморфозы, несовместимые с жизнью идеала, но, тем не менее, даже если предположить научно-технический прогресс уровня достаточного для преодоления чисто человеческих слабостей- болезней, смертности, недомоганий, место ему все же останется.