Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии - Ключник Роман. Страница 136

В связи с праздником в городе не было централизованного руководства действиями полиции, поэтому «низшие чины полиции, в большинстве случаев, оставались лишь немыми зрителями погрома». Кроме того, как мы уже указывали ранее — они и не рвались особо наводить порядок. Но это, конечно же, была их личная позиция, а не какое-то распоряжение правительства. Эта пассивность полиции ещё более воодушевила погромщиков. Всё накопившееся раздражение и обиды к евреям находили теперь свой выход, ответ.

Положение евреев в этой ситуации было незавидное, и достойно всякого сочувствия.

«Евреи, опасаясь за свою жизнь и имущество, окончательно растерялись и обезумели от страха… Часть евреев, вооружась револьверами, прибегла к самозащите и начала стрелять в громил… из-за угла, из-за заборов, с балкона… бесцельно и неумело, так что выстрелы эти, не принеся евреям ни малейшей помощи, только вызвали у громил дикий разгул страстей.

Толпа громил (народа) озверела, и всюду, где раздавались выстрелы, она немедленно врывалась и разносила всё в дребезги…». Особенно роковым для евреев был выстрел с их стороны, смертельно поразивший мальчика Остапова.

Во второй половине дня беспомощный и паникующий губернатор Кишинева фон-Раабен попросил помощи у начальника военного гарнизона генерала Бекмана.» С этого же времени войска начали производить массовые аресты бесчинствующих». Только к ночи удалось утихомирить народ.

Печальные итоги этих событий таковы: «Всех трупов… обнаружено 42, из коих 38 евреев», «раненых всех 456, из коих 62 христианина…», «Домов разгромлено было около 1350 (почти треть жилого Кишинева)» и 500 еврейских лавок; 68 полицейских и 7 солдат получили повреждения, среди которых один солдат получил ожог лица серной кислотой, арестовано было 816 человек, к уголовной ответственности привлечено 664 человека. Почти все чиновники высшего уровня потеряли свои посты.

Эти события ещё раз подтвердили, что в России реакция местного населения на еврейскую гегемонию в экономике, совсем другая, чем ожидали евреи, исходя из опыта сожительства с такими христианскими и славянскими народами, как поляки и белорусы.

Побывавший в Молдавии через 10 лет (в 1913 г.) публицист и писатель Василий Розанов обнаружил там полную экономическую гегемонию евреев, искренне этим возмутился и написал по этому поводу своё произведение.

Интересной и поучительной была реакция еврейского сообщества — все гневные стрелы полетели не в сторону молдавского, украинского и русского народов (хотя в Петербурге евреи зарезали редактора газеты «Бессарабец» Крушевана), а в адрес российского правительства.

И в самом деле, что толку что-то объяснять, укоряя или ругая разъярившийся народ. История переполнена примерами народных волнений, которые всегда вызывались вполне определёнными причинами. Но куда важнее предотвратить подобное, а практически это могло осуществить только российское правительство.

С тех пор еврейское сообщество выработало целую систему превентивных мер против любых проявлений антисемитизма, осью которых была работа в прессе и с прессой над сознанием народов и чиновников. Как это происходило, после событий в Кишиневе, описал Солженицын:

«Но далёким от этих событий вершителям общественного мнения — этих ужасов достаточно не было. При всех человеческих трагедиях и бедах, при всех смертях, они увидели на первом плане — как ударить по царской власти? И они прибегли к разжигательным преувеличениям.

Перешагивая через душевные чувства, разбираться в тех фабрикациях последующих месяцев и даже лет — это ещё и как будто самому преуменьшать трагедию? И накликать гневную отповедь? Но разбираться приходится, ибо кишиневским погромом воспользовались, чтобы нарицательно и навсегда заклеймить Россию…

Заключение обвинительного акта: «…Предварительным следствием не добыто данных, которые указывали бы, что упомянутые беспорядки были заранее подготовлены»

И никаким дальнейшим следствием — тоже не добыто. Но, вопреки этому, вышеупомянутое «Бюро защиты» евреев в России (при участии влиятельнейших М.Винавера, Г.Слиозберга, Л.Брамсона, М.Кулишера, С.Познера, М.Кроля), едва узнав в Петербурге о погроме, с порога исключило любые тому причины, кроме высочайшего заговора:

«Кто дал приказ к организации погрома, кто распоряжался тёмными силами, производящими его?». — «Как только мы узнали, при какой обстановке происходила Кишиневская бойня, для нас стало ясно, что эта дьявольская затея никогда не имела бы места… если бы она не была задумана в Департаменте полиции и не выполнялась по приказу оттуда».

Хотя, конечно, «негодяи в строгой тайне организовали кишиневский погром», — пишёт и в 40-х годах XX века тот же Кроль — «Но как бы глубоко мы ни были убеждены в том, что кишиневская бойня была организована сверху, с ведома, а, может быть, даже по инициативе Плеве, мы могли сорвать маску с этих высокопоставленных убийц и выставить их в надлежащем свете перед всем миром, лишь имея самые неоспоримые улики против них. Поэтому мы решили послать в Кишинев известного адвоката Зарудного», который «взялся вскрывать тайные пружины кишиневской бойни»…

Зарудный собрал и увёз из Кишинева «исключительно важный материал»… Этот «исключительно важный материал», открывший виновников «с полной очевидностью», — никогда, однако, не был опубликован, ни тогда, ни хотя бы позже…

В раннем мае, через месяц после событий, вспыхнула и раскатилась газетная и агитационная кампания вокруг погрома — и по прессе российской, и по всей европейской и американской. В Петербурге неистовые газетные статьи стали гласить об убийствах женщин и грудных младенцев, о множестве случаев изнасилования несовершеннолетних девочек, само собою — жён, и в присутствии мужей или родителей; сообщения о вырезанных языках…

Не прошло и недели, как эти содрогающие подробности напечатали западные газеты. Им безоговорочно верила западная общественность, и, например, ведущие евреи Англии вполне положились на эти пронзительные сообщения и дословно включили их в свой публичный протест…

Городской санитарный врач Френкель (осматривал трупы на еврейском кладбище), Городской санитарный врач Чоба (принимал раненных и убитых в Кишиневской Губернской Земской больнице…), Городовой врач Василевич (вскрыл и осмотрел 35 трупов), — каждый констатировал, что ни при осмотрах, ни при вскрытиях не обнаружил признаков и следов зверских издевательств…

Прокурор Одесской Судебной палаты (А. И.Поллан) в ответ на запрос Лопухина об изнасилованиях «лично произвёл негласное дознание»: по рассказам родственников же ни один случай изнасилования не подтверждён… Но что там осмотры и заключения врачей? Кому дело до конкретных исследований прокурора? Пусть себе остаются желтеть в служебных бумагах».

Пора вспомнить случай из жизни знаменитого еврея Карла Маркса, когда его выгнали из газеты. Это этот умник предложил использовать газету не для информирования населения, а для воздействия на него, то есть как оружие, вернее орудие управление человеческим сознанием. Что мы и видим в данном историческом случае — еврейское сообщество уже вовсю это оружие применяло, а российское правительство об этой части марксизма — или ещё не знало, или знало, но не умело пользоваться.

Зато руководство еврейским сообществом как лучший топ-менеджер использовало в принципе минусовую ситуацию, то есть этот тот случай, когда из, казалось бы, скверной ситуации выжимается максимум плюсов. Какие это плюсы?

Во-первых, как уже отмечалось, получена возможность влиять на правительство с тем, чтобы оно впредь держало свой возмущённый и распоясавшийся народ в узде и пресекало любые антисемитские выступления, лучше всего на стадии зарождения, то есть начального недовольства — роптания.

Во-вторых, своей ужасной фантазией в прессе, которой так возмутился Солженицын, еврейское сообщество попыталось вызвать к себе жалость и сочувствие, за счёт чего надеялось, в свою очередь, улучшить к ним отношение других народов и сильно снизить антисемитизм, являющийся защитной реакцией против тихой еврейской экономической агрессии. Такой ход позволяет избегнуть репрессивных мер и позволяет спокойно далее развивать экономическую экспансию. Это испытанный метод — весь XIX век и начало XX евреи всем напоминали о средневековых репрессиях, а после второй половины XX века и до наших дней о Холокосте.