МЕЛХИСЕДЕК Том 3. Бог - Нюхтилин Виктор Артурович. Страница 29

Вот такая мечта.

Причем одно обстоятельство отмечено особо — убито 10 детей Амановых, которых после их смерти по просьбе тонкой душой Есфири развесили на деревьях. Теперь это событие называется еврейским народным праздником «Пурим». Это послесловие страшнее, чем самая страшная сказка.

У Генри Каттнера есть герои рассказов — семья Хогбенов. Это прототип семьи Адамсов, только в фермерском варианте. Эти мутанты могут практически все, но хотят всего лишь спокойной деревенской жизни, не извлекая никаких выгод из своих способностей. Однажды они задолжали своему соседу, злобному и вздорному старикашке, который в оплату долга потребовал от них предоставить ему возможность на несколько секунд оказаться одновременно и сразу перед каждым жителем Земли. Предусмотрительный Хонк (сынок Хогбенов) за мгновение до исполнение просьбы старика предстал перед каждым жителем Земли и вложил в его руки дубину. Сосед исчез на несколько секунд и вернулся полным калекой. Его единственным желанием было — плюнуть каждому в лицо. Но у каждого после этого была дубина и немного времени…

Чем отличается мечта этого человеконенавистника от мечты тех, кто придумал Есфирь? Только кровавостью.

Ну, вот мы и поговорили о смешном и о страшном, а в конце отметим самое смешное и непонятное — написано, что когда жители Персии узнали, что через три квартала (9 месяцев) евреи их будут убивать выборочно, то многие из них сделались евреями (?), потому что «напал на них страх» перед евреями. Это как? Хорошо это для евреев или плохо? И вообще, как англичанин, например, из-за страха перед испанцем может стать испанцем? И наоборот? Если говорить, что Библия — это книга загадок, то подразумеваются загадки именно такого рода?

Однако, что в очередной раз можно вычитать и здесь? А вычитать можно вот что — у царя Артаксеркса появился сильный и честолюбивый противник, князь Аман. Когда этот князь был во дворце, вообще было не понятно, сколько во дворце теперь царей. Назревали неприятности, и Артаксеркс в одну ночь вырезал всю семью Амана и его сторонников по всей Персии руками боевиков еврейской религиозной общины, предвестниками «зилотов». Поводом для убийства Амана и его сторонников послужила провокация царицы (кто бы она ни была), которая затащила Амана к себе в постель, что было зафиксировано стоявшим наготове царем или его верными сторонниками. Расплатился царь имуществом и домом Амана, который передал Мардохею (или его прототипу), как посреднику между ним и боевиками.

Остается еще один вопрос — чем руководствовалась Церковь, когда, отбирая тексты древних авторов, включила Книгу Есфирь в Ветхий завет, как «слово Бога»? Может быть, затем и включила — читайте, думайте?..

Однако и это положение народа нельзя считать сильно выгодным. Все преимущества тайных сговоров доставались верхушке, а народ как бедствовал, так и бедствовал, и принимал все удары на себя. И главный удар, повторим, он получил от своей же верхушки, которая полностью подчинила его постоянно дорабатывающимися параграфами Талмуда, несоблюдение каждого из которых приравнивалось к преступлению. Помимо этого активно насаждалась доктрина зависимости личного успеха и каждого, и всего народа от лояльности к иудаизму, то есть к особым формам почитания бога Иеговы.

Постоянные чтения книг Писания в синагогах по субботам преследовали одну цель — вколошматить в головы евреев понятие о строгой зависимости между соблюдением постоянно расширяющихся и уточняющихся законов, и между исполнением обещания Иеговы сделать народ хозяином других народов. Для этого, кстати, авторы комментариев и самого Ветхого завета старались не отступать от некоторой исторически, на первый взгляд верной, достоверности. Более того, непосредственно компиляции, поздние вставки и добавления, очевидно, и сохранили эту историчность событий, которая так и лезет, как шило правды из мешка фантазий «Священного Писания». Самая большая польза компиляций и добавлений состоит в том, что, во-первых, опасаясь разоблачения, священники оставляли факты в очень точном изложении, так как особая точность изложения событий отбрасывала глянец достоверности на их компилированно-добавленную трактовку этих же событий. Во-вторых, с самого начала был взят принцип назидательного объяснения исторических фактов своей главной доктриной — исполняете закон, ходите к храму, приносите деньги и жертвы, подчиняетесь священникам, — Иегова будет с вами по-хорошему. А поскольку до возвращения из Вавилона никто из евреев Иегову особо не выделял среди других богов, то именно этим и объяснялось поражение обоих еврейских царств — Иегова рассердился и наказал евреев. Исправьтесь, и все будет по-другому.

Поэтому, повторяем, в Библии легко можно разглядеть истинные события за их неумелой трактовкой и откровенными измышлениями их сути. Но после Книги Есфирь больше в Библии нет никаких сведений о евреях, и, лишившись такой опоры, мы вынуждены плавать в истории уже просто со своими догадками.

Что же было с этим народом, который был порабощен и иноземными властями и своими книжниками, дальше? Дальше персов сменили греки, и мы не знаем досконально, что здесь происходило. Мы знаем только одно — в это время тексты писаний были переведены на греческий язык? Зачем? Нам говорят, для того, чтобы греки с ними ознакомились. Мы зададим новый вопрос — зачем? Разве это для греков писано, что греки такой же нечистый и отвратительный народ среди всех нечистых и отвратительных народов?

Какой интерес был у левитов передавать свои знания язычникам? Да никакого! Даже наоборот! Самаритян, которые разделяли с ними Второзаконие, они за это ненавидели, а греков за это же стали бы любить? Не видно повода. К тому же Талмуд вообще грозит смертью всем, кто будет рассказывать язычникам тайны еврейской веры. А тут вдруг все тайны переводятся на самый распространенный в то время язык! Кроме того, как выяснилось, греки вообще не стали этих переводов читать. Почему? Да потому что не для них писано. Греки — европейский народ, который захватил Азию и Ближний Восток, и считал эти области варварскими и дикими. И что могло здесь греков заинтересовать в смысле каких-то писаний какого-то маленького народа? Наоборот — это весь Восток жадно перенимал греческий образ жизни. Все ударились в театр, в свободные дискуссии, в спортивные состязания, празднования, в изобразительное искусство и т. д. Наступил период так называемой «эллинизации» мира. Каста осталась без дела и народ жил спокойно. Он распался на колонии, самая большая из которых была как раз в Александрии, где говорили только на греческом. И евреи тоже. Они в очередной раз поменяли свой язык и текст писаний, с помощью которых их удерживали в подчинении, стал им недоступен! Вот и пришлось переводить писания на греческий, чтобы размахивать ими перед носом почуявших и полюбивших греческую свободу сограждан.

Это был тяжелый период для верхушки народа. От живущих в Палестине, находящихся в ежовых рукавицах, но очень бедных и неимущих, проку было мало. А самые денежные находились как бы уже не совсем в подчинении. Греческим духом заразились и язык свой забыли. Прикидываются не знающими законов. А знать они должны главное — им нет места среди других народов, они не такие, как все, они избранные и должны всех ненавидеть и ждать того часа, когда отмщение свершится, и Иегова бросит все эти грязные народы к ним под ноги. Это с одной стороны.

А с другой стороны, опубликовав писания на языке всех народов того времени, они дали возможность каждому народу прочитать мнение о себе евреев, и воздвигли между устремившимися в общую семью народов соплеменниками и всем остальным человечеством, стену отчуждения. Теперь ловушка захлопнулась окончательно. Если иноплеменники спросят у еврея — а что, действительно ли вы считаете всех мерзкими, кроме себя? то, что должен ему ответить бедный еврей, который, конечно же, в большинстве своем так не считает? Если он откажется от этого — его отлучат от общины и он останется нищим и тайно, но весьма эффективно, преследуемым (вспомним трагедию Спинозы и Да Косты). Если же он это подтвердит, чтобы угодить общине, то так и останется навеки вечные в этой общине, поскольку остальные народы, хоть и мерзкие, но гордость свою имеют. Вот так до сих пор они нам и не отвечают толком — мы такие же, как они, по их мнению, или мы недочеловеки? Этот вопрос хитро подменяется его зеркальным вывертом — достойна ли дискриминация евреев для христианина? А ведь каждый еврей должен трижды в день произносить молитву, которая начинается со слов: «Благодарю Тебя, Господи, что ты не создал меня гоем (неевреем)». Если бы немцы или французы произносили такую молитву ежедневно по предписаниям своей религии, то, наверное, в мире появился бы «антигерманизм» и «антифранкизм». Евреи зря думают, что если в их синагоги никто не заходит, то никто не знает, что там делается. Тайн тут нет давно, как бы им не хотелось вообще обойти этот вопрос стороной. Впрочем «антисемитизм» не заслуга евреев, как народа, а заслуга их тайного руководства, которому они до сих пор не могут перечить, хотя каждому видно, как это мучает самих евреев, и как это им самим надоело.