На чужой территории - Герантиди Олег. Страница 36

Олег Пилипенко, более известный в США под прозвищем Фил, занялся тем, что готовил тот самый отряд, который должен был объединить под своим крылом всех эмигрантов из Парагвая и вступить в страну с территории Боливии. Местом дислокации отряда избрали находящийся почти на самой границе город Вилья-Монтес. Этот город уже сыграл определённую роль в прошлой войне, именно с его взятием парагвайцами та война и окончилась, под ним были разбиты последние силы боливийской армии, той стало нечем воевать, и боливийцы через Лигу Наций запросили перемирия. Достаточно большой по южноамериканским меркам, он тем не менее производил впечатление жуткого захолустья. Основной проблемой Фила было даже не столько собрать народ, который, прослышав про будущие события в соседней стране, сам начал стекаться в Вилья-Монтес, а обеспечение всем необходимым своего отряда для будущих действий. Предполагалось, что первоначальная структура отряда должна быть аналогом советской мотострелковой дивизии с корпусными частями усиления, которая со временем должна достичь численности мехкорпуса и не очень потерять в подвижности. Естественно, что командовать ею будет вовсе не Фил, а специально «приглашённый» для этой цели генерал. Но и помимо комдива, как военачальника, при отряде будут представлены члены будущего парагвайского правительства с Мануэлем да Сильва во главе, которые, собственно, и должны «войти», и ради которых и затеяна вся операция.

С финансами проблем у Фила не было, с поддержкой местных властей тоже, как-никак Боливия тоже строит социализм, хотя, глядя на Вилья-Монтес, этого не скажешь. Проблема возникла тогда, когда он взялся за перечень оснащения стрелковой дивизии и попытался купить что-нибудь из этого списка. А там – тракторы сотнями, грузовые автомобили, радиостанции, полевые кухни, передвижной хлебозавод и банно-прачечный батальон. Не говоря уже про тысячи винтовок и десятки станковых и сотни ручных пулемётов, сотню танков, десятки стволов артиллерии, понтонное хозяйство, под тысячу тонн снарядов, бензина и солярки тоже не меньше. Помимо основного отряда, который будет двигаться на Асунсьон, нужно ещё создать и вооружить несколько более мелких групп, численностью с батальон и напоминающих структурой горнострелковые части Советской армии, которые должны установить народную власть по отрогам Кордильер. Нужно создать также и несколько мотоманевренных групп, которые должны вести активную наземную разведку впереди основного отряда, но в отличие от передовых походных застав ещё и способны сами решать задачи захвата и удержания ключевых объектов. С созданием подобных групп у Фила проблем не возникло, их структуру и задачи, стоящие перед ними, Олег знал подробно, сам в такой группе бился во время Великой Освободительной войны.

После того как он определил, что можно приобрести в самой Боливии, а чего не приобрести ни при каких условиях, он принял меры, чтобы выкупить то, что есть, а это часть легковых пикапов и джипов, продовольствие, радиостанции, униформа для повстанцев и тому подобное. Список на все остальное ушёл по телеграфу в Буэнос-Айрес, а оттуда в Москву.

Спустя сутки Чернышков, на этот раз под именем Алекса Шварца, на вилле одного из партнёров Родригеса встретился с представителями дона Адриано. Из шести машин подъехавшей кавалькады вывалила толпа охранников, которые, бесцеремонно заглядывая в припаркованые вблизи автомобили, «обследовали местность». После этого из машин вышли два субъекта, всем видом своим напоминающие гангстеров из голливудских боевиков – в лоснящихся искрой костюмах, в мягких широкополых шляпах, один безразмерно толстый и потный итальянец средних лет, второй – латинос, помоложе и со стройной фигурой.

Алексу их представили как дона Микеле Адриати и дона Жуана де ла Крус соответственно. Первый «приглядывал» за собственностью итальянских семей в Парагвае, а второй непосредственно руководил ею. Алекс встретил гостей на широком дворе виллы, высокий забор и надворные постройки которой надёжно прикрывали все происходящее здесь от постороннего взгляда. Вместе с хозяином гости прошли в просторный атрий, где шумел небольшой фонтан, где уже стояли кресла, стол для переговоров, столик с напитками и звучала из радиоприёмника лёгкая музыка. Хозяин, напоследок проверив, все ли в порядке, удалился, оставив гостей одних.

Шварц подошёл к столику с напитками, на котором стоял телефон и в течение нескольких минут связался с Вашингтоном, набрав номер поместья дона Адриано. Поприветствовав старого мафиози, попросил того, чтобы он ещё раз подтвердил полномочия Адриати и де ла Круса, и только после этого начал переговоры с ними. Такое начало слегка обескуражило дона Микеле и разозлило дона Жуана, но это только и нужно было Алексу. Шварц приблизительно представлял себе требования, которые будут высказаны оппонентами, и как опытный переговорщик, нащупав позиции противника, сразу же выдвинул свои условия, глубоко заходящие за те границы, которыми они обозначались.

– В общем, так, амигос. Наше предложение следующее: мы выкупаем у вас весь ваш бизнес. Цену определяем, как и было предложено нами дону Адриану, в половину сегодняшней стоимости дела. Наши аналитики сейчас подсчитывают стоимость. По начальным прикидкам, это не больше, чем триста «лимонов зелени».

С такой наглостью местным мафиози ещё не приходилось сталкиваться, и они начали кричать что-то о том, что дон Алекс живым отсюда не выйдет, что его башкой уже через полчаса будут играть в футбол местные мальчишки, что они его маму…

Чернышков слушал этот словесный… каскад и терпеливо ждал, когда он иссякнет. Когда же он кончился, терпеливо начал объяснять уважаемым донам, как несмышлёнышам, что ему-то от них ничего не надо. Это ведь сам дон Адриано попросил Шварца встретиться с ними, и он не мог ответить отказом столь уважаемому дону. Если донам непременно нужна его голова, то он не только ничем помочь уважаемым донам не может, но и предпримет все усилия, чтобы эту голову сберечь. И вот тогда-то он уже не сможет ручаться дону Адриано за сохранность их, донов, голов. Что касается личных оскорблений, то, наверное, доны перегрелись на солнышке, он понимает, день жаркий.

Такая отповедь немного остудила гостей, и они вновь сели за стол переговоров. Шварц вновь озвучил цену, и она снова не была принята. Только его очень радовал другой аспект переговоров. Сколько бы ни насчитали «аналитики», сама процентная ставка, а именно в половину стоимости, вопросов не вызвала. То, как собирались использовать собственность Родригес и Компания после покупки, мафиозников, похоже, не волновало.

Вечером Алекс провёл ещё две встречи с представителями крупного парагвайского бизнеса. Экономика Парагвая сосредоточена в основном на двух направлениях. Первое – пастбищное скотоводство. Сама природа с мягким летом и тёплой зимой позволяет крупнорогатому скоту обходиться без стойлового содержания, и огромные стада коров бродят, почти неуправляемые. Себестоимость мяса настолько мала, что поставками говядины всерьёз заинтересовались американцы и очень быстро «подсели» на них, появилась определённая продовольственная зависимость, и никого не волновало, что пастухи, те, кто, собственно, и производят говядину, получали за свою работу сущие гроши и напоминали своим внешним видом настоящих бомжей. К концу сезона тысячные стада пригонялись на многочисленные скотобойни Асунсьона и других городов, выдерживались несколько суток, для того чтобы сбросить «лишнюю» влагу, за которую мясозаготовители платить не желали, а потом направлялись в убойные цеха. Там, в совершенно жутких условиях, опять же за гроши, бойщики разделывали и замораживали туши, и по рекам Парагвай и Парана на речных рефрижераторах они направлялись до ближайшего порта – Буэнос-Айреса.

Помимо мясной промышленности, какое-то развитие получила и лесная отрасль, и схема её была такой же. Сначала лес валят в джунглях, прилегающих к рекам, потом плотами его гонят до лесопильных заводов и там приводят в вид, который удовлетворяет американцев. Нищета окружающего населения, готового ради выживания работать только за еду, позволяет экономить значительные средства и наживать неплохие барыши и владельцам заводов, и посредникам, организующим торговлю. Что касается самого населения, то кого оно, собственно, волнует? Чтобы стать богатым, надо много работать! В этом ключ успеха! Тем работягам, которые по шестнадцать часов вручную ворочают бревна (зачем вкладываться в дорогое оборудование, если рабочая сила дешева?), трудно понять, как за эти деньги стать богатым. Сколько ни работай, а кроме как на жратву денег не остаётся.