Калинка-малинка для Кощея (СИ) - Комарова Марина. Страница 31

Я поковыряла добротной деревянной ложкой в горшочке, делая вид, что страшно увлечена гречкой. Мысли неслись с огромной скоростью. Матушка перед смертью сообщила, что за Змеиным царем должок остался, но о нем сказать может только он сам, иначе подействует проклятие, которое в своё время… В общем, ничего более четкого мне не сказали. Только вот спустя три месяца после похорон прислали мне из далёких далей два сосуда с водой. Прозрачной, ледяной, свежей. И в одном сосуде в воде белые искры пляшут, а в другом — черные. А как попыталась силой чудесницкой прикоснуться, так сразу поняла, что подарочек пришёл не из простеньких. Живая и мертвая водица в Полозовичах не имеется. И, кажется, сейчас пришло время. Горыныч-то тоже из змеева рода. Только я вот не в курсе, кем из родни приходится и как вообще у них там всё устроено.

— Калинушка, — нехорошо протянул Дивислав, разве что не прожигая светло-серыми очами. — Ты тут? Али перекупалась в речке студёной да уши застудила?

— Будешь умничать — получишь ложкой в лоб, — даже не повышая голоса, сказала я, пока что, правда, применяя ложку в более миролюбивых целях. — В общем… слушайте.

Сама знаю мало, поэтому ничего конкретного не скажу. Матушка моя в своё время со своим родителем много по миру поездила да многое узнала. Спасла раз одного змееныша, в прямом смысле. А тот возьми и окажись каким-то родственником Змеиного царя. Просто обернуться нормально не мог — застрял в змеином облике. В то время на царя накинули проклятье. Да такое, что до сих пор он не может вернуться в прежние места. Благодарил матушку, сказал ей, что как потребуется помощь, то пусть ищет его в Удавгороде.

Я вздохнула. Забава и Дивислав переглянулись.

— А дальше-то что? — осторожно уточнила подруга.

— За помощью к нему так и не обращались, — вздохнула я, — только после родительской смерти пришла мне в подарок… вода.

— Вода? — приподнял брови Дивислав.

— Вода, — кивнула я, почувствовав, что слишком откровенной быть не стоит. Вон как глаза заблестели-то. Так, что-то мне это совсем не нравится, надо бы по возвращению хорошенько припрятать змеиный подарочек. — Вода, — отрезала я, давая понять, что не намерена продолжать разговор. — И вот еще что… какие планы на день-то?

— То есть на вечер ты всё решила? — недобро поинтересовался он.

— А что решать? — подала голос Забава, разобравшаяся со своим отваром. — Со мной пойдёт!

— Почему с тобой? — оторопел Дивислав. — Со мной уж куда лучше.

Я молча наблюдала за двумя нахалами и вдумчиво доедала блинчик, смачно макая его в варенье. И даже немо восхищаясь их разговором. Это ж надо так, чудно просто. Только вот моим мнением совсем забыли поинтересоваться. А я это как-то не очень люблю. Был бы тут Васенька, подтвердил бы. Он, горемычненький, знает, что за меня решать — последнее дело. Потом еще долго будешь ходить с выщипанными перьями на самом интересном месте.

Осознав, что я не встреваю, оба резко смолкли и подозрительно уставились на меня. Я только невинно улыбнулась и помахала ложкой, обозначая, что до сих пор нахожусь именно тут и никуда пока не делась.

Когда уже молчание затянулось, всё же спросила:

— Так что там про планы на день сегодняшний? Горыныча будем искать?

— Будем, — медленно ответил Дивислав.

Ему явно не понравилось моё поведение, но да, кощеевы сыновья недурно воспитаны, поэтому продолжать не стал.

— И как? — уточнила я, кладя ложку на стол. Поела и хватит. А то так весь день можно что-то жевать, а потом страдать, что какой-то тать ночной сарафанчик ушил.

— Есть у меня тут знакомый один, — спокойно сказал он. — Вот отправлюсь, побеседую. Он из змеелюдов, многое знает, авось… подскажет что годное.

— И кто же он? — приподняла я бровь.

Дивислав поднялся из-за стола:

— А вот расскажу, если дашь согласие проводить тебя на свидание к Змеиному царю, свет мой.

Надо ли говорить, что общего языка мы не нашли? Дивислав пошёл в город, оставив нас на постоялом дворе и строго-настрого наказав никуда не ходить и ждать его возвращения.

Мы поднялись в свою комнатку. Забава взглядом проводила Дивислава. При этом так усердствовала, что едва с задорным «ух» не выпала из окна. Пришлось вскакивать с кровати и хватать подругу за синий сарафан.

— А всё же он ничего, — заявила она, едва оказавшись на безопасном расстоянии от окна. — Чего ты упираешься-то?

И, продолжая задавать вопросы, она полезла в ближайшую котомку, чтобы вытащить мешочек с сушёными ягодами и орехами. Как говорится, один завтрак хорошо, а два — лучше.

— Ведь и впрямь понятия не имеем, что там у них в этом змеином царстве делается. Может, одному туда ходить под страхом смерти нельзя!

Орешки улетали с приличной скоростью. А уплетала их Забава с таким аппетитом, что я не выдержала и присела рядом, стянув из мешочка горсть.

— Одному ходить в неизведанные места, да еще и полные и змей, и впрямь глупо, — согласилась я, лакомясь орешками. Вкуснотища какая, оказывается. Надо будет дома потом тоже насушить — и проследить хорошенечко, чтобы Васька, обормот, не склевал всё под шумок.

— И какие у тебя предложения? — подозрительно посмотрела на меня Забава.

Ох, и смотрит же. Вся подозрительность прямо в одном взгляде. Таким уж коль взглянет на кого из змеиных слуг, тот сам задрожит и попятится. Если, конечно, догадается посмотреть на кулаки Забавушки. Всё же дочь богатыря — это вам не худосочная девка с берегов Туманной реки, где люди на людей-то не похожи.

— Предложения годные, — довольно ухмыльнулась я, закинув косу за спину. — А что, Забава свет Остромысловна, не хочешь со мной прогуляться до покоев Змеиного царя? Себя показать, людей посмотреть. Кто знает, может среди них, стройных да мудрейших, твоя судьба?

Подруга посмотрела на меня так, словно некоторое время выглядывала в окно не она, а я. Да еще и ненароком свалилась прямо во двор головой вниз. Но всё же в глазах нет-нет да проскользнуло нечто такое, что заставило девичье сердце сжаться. Не моё — её.

— Вот всё ты умеешь испортить, Калинка, — буркнула она и сунула мешочек мне в руки. — Знаешь ведь о мечтах моих девичьих, невинных и незапятнанных ничьим злым умыслом…

— А мечты о свидании на сеновале с загорелым и рослым сыном бондаря? — усомнилась я в «невинных».

— Ничего ты не понимаешь, — надулась Забава, — к ним прилагалась звёздная летняя ночь и аромат скошенной травы!

— Тогда да, — согласилась я, высыпая остатки ягод и орехов на ладонь. — Это всё меняет.

Забава моего ехидства не одобрила, однако любопытство в ней всё же было сильнее, чем желание обижаться. К тому же я нарочно сказала про судьбу. Возможности познакомиться с мужчиной, предположительно умным и красивым (а дальше как пойдёт), она не упустит ни за что.

— Рассказывай уже, — буркнула она.

За окном послышался громкий говор, грубые мужские голоса. Видать, въехали новые постояльцы. Мы с Забавой отвлеклись только на секунду. Что-то как-то многовато голосов. Ну да ладно, нам-то чего.

— Вот и рассказываю, — продолжила я. — Одна, разумеется, туда не пойду. И впрямь место незнакомое, Змеиный царь как-то доверия не внушает, а провожатый еще тот… бесстыдник.

— Это ты как догадалась? — живо поинтересовалась Забава явно про бесстыдника.

— На реке, охальник, за мной подглядывал, — буркнула в ответ. — Так вот, идём вместе. Защиту наложу, просто так будет не заворожить, даже если и задумают нечто нехорошее.

Говорить, что чутье молчит и ни о чем плохом не предостерегает, не стала. Ибо всё же лучше быть всегда начеку. Кто его знает, чем встреча та обернётся. Поэтому чутью доверяй, но камушек за пазухой придерживай. Мало ли.

— Скажу, что мы с тобою вместе и всё такое. А еще ты страшно хочешь посмотреть чертоги Змеиного царя, — тут же добавила, наблюдая, как медленно округляются от удивления голубые глаза Забавы.

Впрочем, спорить подруга не стала, ибо довод был весьма логичен.

Некоторое время молчали. Со двора больше не доносилось ни звука. Наверное, гостей уже завели по комнатам, али кормить повели. Дивислав ещё нескоро вернётся. Ибо постоялый двор всё же не в центре Удавгорода, а хорошо так возле окраины. Потому и по цене нам подошёл.