Строматы. 1-7 Том - Александрийский Климент. Страница 94

Философы о сотворении мира (92,1) Философы учили, что мир сотворен, позаимствовав это у Моисея. (2) Платон говорит буквально следующее: «Было ли оно [небом] всегда или же оно возникло из некоего начала? Оно возникло, ведь оно зримо, а значит, осязаемо, а, будучи осязаемым, телесно». (3) И далее: «Конечно, творца и родителя этой вселенной нелегко отыскать».¹⁰⁹⁷ Он учит, следовательно, что космос не только сотворен, но также и о том, что сотворен он как сын (поскольку творец назван отцом). Это значит, что космос получил свое начало только от него одного и возник из ничего (mh< o]ntov). (4) Рожденным (genhto>n) космос считают и стоики.¹⁰⁹⁸

Дьявол (5) О том же, что глава демонов — тот, о котором много сказано в варварской философии, — является злотворной душой, читаем в десятой книге Законов: (6) «Не следует ли признать, что душа, правящая всем и во всем обитающая, что многообразно движется, управляет также и небом? — Конечно. — Но одна ли она или их много? Я отвечу за вас, их много. Ибо мы никак не можем предположить меньше двух — одной благодетельной и другой, способной совершать противоположное».¹⁰⁹⁹ (93,1) Нечто подобное написано и в Федре: «Есть тут много другого дурного, но некий гений примешал к большинству из них мимолетное удовольствие».¹¹⁰⁰ (2) Далее он всего лишь дополняет высказывание апостола: «Наша брань не против крови и плоти, но против начал, против властей, против духов [злобы] поднебесных» (Еф. 6:12.), когда [в десятой книге Законов] пишет следующее: (3) «Так как мы между собой пришли к согласию, что на небе полно благ, но также и — впрочем не в большем количестве — им противоположного, то мы полагаем, что между ними происходит нескончаемая борьба, требующая чрезвычайной бдительности».¹¹⁰¹

Умопостигаемый космос (4) Понятия умопостигаемого и чувственно воспринимаемого космосов не чужды варварской философии. Первый из них имеет характер архетипа, второй же является образом того, что именуется «парадигмой». И если первый, умопостигаемый, именуется монадой, то второй, чувственно воспринимаемый — это гексада. Ведь, согласно пифагорейцам, число шесть связано с браком и означает порождающее начало, (5) в то время как монада включает в себя невидимое (ajo>raton) небо, безвидную (ajeidh )¹¹⁰² землю и свет разума (nohto>n). «В начале, — сказано, — Бог сотворил небо и землю. Земля же была невидима (ajo>ratov)». (94,1) И далее: «И сказал Бог: Да будет свет. И стал свет». (Быт. 1:1—3) Сотворение же чувственного твердого неба (ведь твердое чувственно воспринимаемо) описано как создание видимой (oJrath<n) земли и зримого света. (2) Не об этом ли учит и Платон, помещая идеи живых существ в умопостигаемом космосе, а виды (ei]dh) чувственно воспринимаемого в соответствии с их родами описывая как созданные по образу умопостигаемого?¹¹⁰³

Человек как «образ и подобие» (3) Тело, как учит Моисей, было сотворено «из праха», в то время как Платон называет его «земным узилищем».¹¹⁰⁴ Разумная душа, далее, была вдохнута Богом «в лицо» человека, (4) и именно здесь, говорит Платон, помещена правящая часть души¹¹⁰⁵, поскольку именно так истолковывает он появление ощущений в первозданном человеке. (5) Поэтому не случайно сказано, что человек создан «по образу и подобию»¹¹⁰⁶, а «образ» Бога — это божественный и царственной Логос, [Первый] Человек, еще не подверженный страстям.¹¹⁰⁷ Ум человека — это образ этого образа.

(6) [Платоническое] учение об уподоблении можно встретить и у Моисея, однако он называет это следованием Богу: «Господу Богу вашему следуйте и заповеди его соблюдайте». (Втор. 13:4.) Таковы, я полагаю, все праведные, поскольку они следуют Богу и служат ему.

(95,1) В этом же смысле, согласно стоикам, предельная цель занятий философией — это жизнь в соответствии с природой¹¹⁰⁸, а согласно Платону — это «уподобление Богу».¹¹⁰⁹ (Впрочем, об этом сказано во второй книге Стромат¹¹¹⁰.) (2) Зенон Стоик, взяв это у Платона, а тот — у варварских философов, говорил, что все хорошие люди — дружественны друг другу.¹¹¹¹ (3) Именно об этом говорит Сократ в Федре: «Ведь нет такого, чтобы дурной был другом дурному, а хороший другом хорошему — не был».¹¹¹² Точно так же и в Лисиде он показывает, что дружба никогда не сохраняется между неправедными и дурными.¹¹¹³ (4) Афинский гость говорит так же, что «имеется практика дружбы и следования Богу, основанная на древнем принципе, который гласит, что подобное дружественно подобному в пределах меры, лишенные же этой меры не способны прийти к согласию ни с другими, лишенными ее, ни с теми, кто от нее отклоняется. И только Бог может быть истинной мерой всех вещей».¹¹¹⁴ (96,1) И немного далее сказано, что добрый подобен доброму, и, будучи в этом подобным Богу, он становится другом не только всякому доброму, но и самому Богу.¹¹¹⁵ (2) Это напомнило мне сказанное в конце Тимея: «Следует добиться, чтобы мыслящее стало подобным мыслимому, как этого требует его изначальная природа, и таким образом достигнуть той совершенной жизни, которую боги предложили нам на эти и будущие времена».¹¹¹⁶ (3) Смысл этих слов близок следующим: «Ищущий не прекращает поиск пока не найдет, найдя, он восхищается, восхитившись — владеет, овладев — успокаивается».¹¹¹⁷

(4) Не о том ли говорит и Фалес? Ведь наши учения о том, что Бог славен во веки веков и «знает сердце» каждого, истолкованы им следующим образом: «Говорят, что Фалеса спросили: «Что есть божественное?». Он же ответил: «То, что не имеет ни начала, ни конца». Когда же его снова спросили: «В силах ли человек скрыть свои дела от божества?», то он ответил: «Каким же образом, если человек не в силах утаить даже своих мыслей?»¹¹¹⁸

Достаточные условия для счастья (5) Как это известно из варварской философии, только красота и добро, а также добродетель являются основаниями для счастья. Или, как сказано: «Вот, Я предложил твоим очам добро и зло, жизнь и смерть. Избери жизнь». (Втор. 30:15.19) (6) Жизнь, как и выбор ее, являются добром, противоположный же выбор — злом. Конечная цель при выборе добра и жизни, одна — в том, чтобы стать другом Богу: «Ибо в этом жизнь твоя и долгота дней твоих» (Втор. 30:20.), в любви к истине.

(97,1) Выразимся более определенно. Спаситель, завещая любить Бога и своих ближних, учил, что на этих двух заповедях держатся «весь закон и пророки». (2) Подобное же мы встречаем у стоиков и об этом молитва Сократа в Федре: «О Пан и другие боги, дайте мне стать внутренне прекрасным».¹¹¹⁹ (3) В Теэтете же сказано: «Говорящий красиво сам красив и добр».¹¹²⁰ (4) Точно так же в Протагоре он говорит своим спутникам, что ему наконец случилось встретить еще более красивого, чем Алкивиад (имея в виду Протагора), «если конечно наимудрейший наиболее прекрасен».¹¹²¹ (5) И это потому, что, как он говорит, доблесть — это красота души, в то время как зло — причина ее разрушения.¹¹²²

(б) Стоик Антипатр, который написал три книги о том, что «согласно Платону, только красота есть благо», старался показать, что только обладание добродетелью является достаточным условием для счастья. Он же приводит многочисленные тому свидетельства из учений других стоиков.¹¹²³

Авторитет Аристобула¹¹²⁴

(7) Аристобул, живший во времена Птолемея Филометора¹¹²⁵ и упомянутый составителем Маккавейских книг¹¹²⁶, так же полагал, что перипатетическая философия заимствована из закона и пророков. Так что будем считать это обоснованным.

Идеальное государство Платона (98,1) Согласно Платону, все мы братья, поскольку созданы одним Богом и имеем одного учителя. (2) Однако, «хотя все члены государства — братья (так скажем мы, продолжая этот миф), но Бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее ценны, в помощников их — серебра, железа же и меди — в земледельцев и различных ремесленников». (3) Поэтому далее он говорит, что «с необходимостью некоторые из них стремятся объять и любят то, что ведет к знанию, другие же ограничиваются мнением».¹¹²⁷ (4) Так по вдохновению свыше он учит об избранных натурах, стремящихся к знанию. Эти три природы людей, как полагают некоторые, соответствуют трем типам обществ (politei>av): еврейское — это серебро, эллинское — последнее, третье, а христианское — наиболее совершенное, поскольку в него подмешано царское золото, святой дух. (5) Следующие слова из Теэтета описывают то, что вполне соответствует идеалу христианской жизни: «Поговорим о корифеях, ибо что можно сказать о тех, кто философствует без особого рвения? (б) Эти же с ранней юности не знают дороги ни на агору, ни в суд, ни в Совет, ни в любое другое общественное собрание, законов и постановлений, устных или письменных, они не видели никогда и не слышали. (7) Они не стремятся вступить в товарищество с целью получения должности, сходки, пиры и ночные шествия с флейтистками им не могут присниться даже и во сне. Хорошего ли рода кто из граждан или дурного, у кого какие неприятности из-за родителей, все это более сокрыто от такого человека, чем, по пословице, сколько мер воды в море. (8) Ему не известно даже, что он этого не знает. [Ибо воздерживается от этого не ради почета,] но дело обстоит так, что одно лишь тело его пребывает в городе, разум же, пренебрегши всем этим как пустым и ничтожным, парит надо всем, согласно Пиндару¹¹²⁸ меряя просторы земли, спускаясь под землю и воспаряя выше небесных светил, повсюду испытывая природу любой вещи в целом».¹¹²⁹