Смысл жизни: учебное пособие - Даниленко Валерий Петрович. Страница 7

Последняя строчка в этом стихотворении, сказанная поэтом от себя («Могила – к вечной жизни путь»), мало утешает.

Очень лаконично свел наши счеты со смыслом жизни К.Н. Батюшков:

Рабом родится человек,

Рабом в могилу ляжет,

И смерть ему едва ли скажет,

Зачем он шел долиной чудной слез,

Страдал, рыдал, терпел, исчез.

Неожиданное отступление от Экклезиаста позволил себе молодой М.Ю. Лермонтов в стихотворении «Смерть», где он призывает смерть, потому что устал от жизни. Ведь если продолжать жить, то сразу возникнут вопросы:

Ужель бездушных удовольствий шум,

Ужели пытки бесполезных дум,

Ужель самолюбивая толпа,

Которая от мудрости глупа,

Ужели дев коварная любовь

Прельстят меня перед кончиной вновь?

Ужели захочу я жить опять,

Чтобы душой по-прежнему страдать

И столько же любить?

Но главная причина – в людях:

Пускай меня обхватит целый ад,

Пусть буду мучиться, я рад, я рад,

Хотя бы вдвое против прошлых дней,

Но только дальше, дальше от людей.

Стихотворение «С тех пор как мир наш необъятный» И.С. Никитин целиком посвятил подтверждению мысли Экклезиаста о том, что все повторяется. Вышла невеселая картина:

С тех пор как мир наш необъятный

Из неизвестных нам начал

Образовался непонятно

И бытие свое начал,

Событий зритель величавый,

Как много видел он один

Борьбы добра и зла, и славы,

И разрушения картин!

Как много царств и поколений,

И вдохновенного труда,

И гениальных наблюдений

Похоронил он навсегда!..

И вот теперь, как и тогда,

Природа вечная сияет:

Над нею бури и года,

Как тени легкие, мелькают.

И между тем как человек,

Земли развенчанный владыка,

В цепях страстей кончает век

Без цели ясной и великой...

Щемящей болью веет от самого горестного стихотворения И.С. Никитина о своей, как ему казалось, бессмысленной, никому не нужной жизни, которую он досрочно хоронит:

Вырыта заступом яма глубокая.

Жизнь невеселая, жизнь одинокая,

Жизнь бесприютная, жизнь терпеливая,

Жизнь, как осенняя ночь, молчаливая, —

Горько она, моя бедная, шла

И, как степной огонек, замерла.

Что же? усни, моя доля суровая!

Крепко закроется крышка сосновая,

Плотно сырою землею придавится,

Только одним человеком убавится...

Убыль его никому не больна,

Память о нем никому не нужна!..

Все поэты, стихи которых я до сих пор приводил, писали о бессмысленности человеческой жизни применительно либо к человеку вообще, либо к себе самим. Чужую смерть они проецировали на свою. Это эгоцентризм. Не так обстоит дело со стихотворениями Ф.И. Тютчева, посвященными смерти Е.А. Денисьевой – его последней любви. Рана, которую ему нанесла ее смерть, подвела его к черте, за которой жизнь становится бессмысленной. По крайней мере, мы можем судить об этом по некоторым его стихам. Таким, например:

Есть и в моем страдальческом застое

Часы и дни ужаснее других...

Их тяжкий гнет, их бремя роковое

Не выскажет, не выдержит мой стих.

Вдруг все замрет. Слезам и умиленью

Нет доступа, все пусто и темно,

Минувшее не веет легкой тенью,

А под землей, как труп, лежит оно.

Ax, и над ним в действительности ясной,

Но без любви, без солнечных лучей,

Такой же мир бездушный и бесстрастный,

Не знающий, не помнящий о ней.

И я один, с моей тупой тоскою,

Хочу сознать себя и не могу —

Разбитый челн, заброшенный волною

На безымянном диком берегу.

Девять лет жизни без нее поэт прожил «как бы живой»:

Опять стою я над Невой,

И снова, как в былые годы,

Смотрю и я, как бы живой,

На эти дремлющие воды.

Нет искр в небесной синеве,

Все стихло в бледном обаянье,

Лишь по задумчивой Неве

Струится лунное сиянье.

Во сне ль все это снится мне,

Или гляжу я в самом деле,

На что при этой же луне

С тобой живые мы глядели?

Как понимать «живые» в последней строчке? А что значит «как бы живой»? А вот что:

Нет дня, чтобы душа не ныла,

Не изнывала б о былом,

Искала слов, не находила,

И сохла, сохла с каждым днем, —

Как тот, кто жгучею тоскою

Томился по краю родном

И вдруг узнал бы, что волною

Он схоронен на дне морском.

Люди по-разному переживают смерть любимого человека. Актер Роман Ткачук, например, пережил свою жену только на несколько часов, а философ Алексей Лосев после смерти Валентины Михайловны прожил еще тридцать пять лет, в течение которых при помощи Азочки он написал свое грандиозное третье восьмикнижие «История античной эстетики».

Сколько мне осталось? Бог весть. Но я борюсь, борюсь с бессмысленностью. Вот краткая история этой борьбы.

Мое горе останется со мной до конца. Я не хочу от него избавляться. Я им живу. Живу воспоминаниями о Ларисе. Она умерла в 8.20 утра 8 сентября 2010 г., а 7 августа у нас была 30-я годовщина нашей свадьбы.

Как она хотела жить! В начале августа она кричала на балконе: «Я не хочу, не хочу умирать!» Она писала в своем блокноте: «Задача: выздороветь, ходить своими ногами, закончить рвоту, набрать вес, поднять иммунитет, чтобы она (болезнь. – В.П.) не повторилась, стать лучше, чем была, и внешне. Сделать летом операцию. Надо и хочу заниматься своей жизнью сама! Надо жить, и я это делаю с большим удовольствием. Мне очень приятно заниматься своей жизнью. Я хотела, чтобы обо мне заботились, а теперь хочу сама заботиться о себе, о Валере, более всего об Арсении (сыне. – В.П.)».

8 сентября я записал в своем дневнике: «Моя ненаглядная умерла сегодня утром в 8.20. Отмучилась. Ты всегда будешь со мной! Чудовищная несправедливость! Лучше ее нет человека на этом свете. Чистая, умная, добрая, светлая, интересная, красивая... И умирает в 51 год».