Учение о понятии - Гегель Георг Вильгельм Фридрих. Страница 2

2. Второй момент есть бытие для себя или состоит в том, что сила полагает себя, как относящаяся к самой себе отрицательность, чем самым она вновь снимает предположенное. Активная субстанция есть причина; она действует, т. е. она есть теперь положение, как ранее была предположением, того, что силе дана также видимость силы, положению – также видимость положения. То, что в предположении было первоначальным, в причинности через отношение к другому становится тем, что оно есть в себе; причина производит действие и именно в некоторой другой субстанции; поэтому она есть теперь сила в отношении к некоторому другому; поэтому она является, как причина, но есть таковая лишь через это явление. К пассивной субстанции присоединяется действие, вследствие которого она является теперь также, как положение, но лишь в нем есть пассивная субстанция.

3. Но тут дано еще более, чем только это явление, именно: а) причина действует на пассивную субстанцию, изменяет ее определение; но последнее есть положение, в ней нет ничего другого, подлежащего изменению, поэтому другое определение, получаемое ею, есть определение причинности; пассивная субстанция становится следовательно причиною, силою и деятельностью. b) Действие полагается в ней причиною; но положенное причиною есть сама тожественная себе в действии причина; оно есть эта причина, полагающая себя вместо пассивной субстанции. Равным образом, что касается активной субстанции, то а., деятельность есть переход причины в действие, в ее другое, в положение, и b., в действии обнаруживается причина, как то, что она есть, действие тожественно причине, не есть другое; таким образом, причина обнаруживает в действии положение, как то, что она есть по существу. Таким образом, с обеих сторон, как со стороны тожественного, так и со стороны отрицательного отношения других к ней, каждая становится противоположностью ее самой; но каждая становится этою противоположностью так, что другая, следовательно также каждая, остается тожественною самой себе. Но оба отношения, и тожественное, и отрицательное, суть одно и то же; субстанция тожественна самой себе лишь в своем противоположении, и это составляет абсолютное тожество субстанций, положенных, как две. Активная субстанция через действие, т. е. поскольку она полагает себя, как противоположность самой себе, которая есть вместе с тем снятие ее предположенного инобытия, пассивной субстанции, обнаруживает себя, как причина или первоначальная субстанциальность. Наоборот через воздействие положение обнаруживается, как положение, отрицательное, как отрицательное, и тем самым пассивная субстанция, как относящаяся к себе отрицательность; и причина в этом другом себя самой просто совпадает с собою. Через это положение предположенная или сущая в себе первоначальность становится для себя; но это бытие в себе и для себя есть лишь потому, что это положение есть, равным образом, снятие предположенного, или что абсолютная субстанция лишь возвратилась к себе самой из своего положения и в своем положении, и потому абсолютна. Это взаимодействие есть тем самым вновь снимающее себя явление, обнаружение видимости причинности, в которой причина есть причина потому, что оно есть видимость. Эта бесконечная рефлексия в себя саму, вследствие которой бытие в себе и для себя есть лишь потому, что оно есть положение, есть завершение субстанции. Но это завершение не есть уже сама субстанция, а есть нечто высшее, понятие, субъект. Переход отношения субстанциальности совершается по собственной необходимости этого перехода и есть не что иное, как обнаружение самого сказанного отношения, того, что понятие есть истина последнего, и что свобода есть истина необходимости.

Уже ранее во второй книге объективной логики было упомянуто, что философия, которая становится и остается стоять на точке зрения субстанции, есть система Спинозы. Там же вместе с тем была указана недостаточность этой системы как по форме, так и по содержанию. Но иное дело есть опровержение этой системы. Относительно опровержения какой-либо философской системы в другом месте также сделано общее замечание, что при этом следует отвергнуть превратное представление, будто система должна быть признана совсем ложною, а истинная система напротив – лишь противоположною ложной. Из того соотношения, в котором оказывается здесь система Спинозы, сами собою выясняются ее настоящая точка зрения и вопрос о том, истинна она или ложна. Отношение субстанциальности возникает из природы сущности; это отношение, равно как расширенное в целом развитие его в систему, есть поэтому необходимая точка зрения, на которую становится абсолютное. На эту точку зрения не следует поэтому смотреть, как на некоторое мнение, как на субъективный, произвольный образ представления и мышления некоторого неделимого, как на заблуждение умозрения; напротив, последнее на своем пути необходимо перемещается на эту точку зрения, и поскольку оно делает это, система совершенно истинна. Но эта точка зрения не есть высшая. Тем не менее система не может вследствие того быть признаваема ложною, требующею и допускающею опровержения; но в ней должно считаться ложным лишь признание ее точки зрения за высшую. Истинная система не может поэтому находиться к ней лишь в отношении противоположности, ибо это противоположное было бы само односторонним. Напротив, как высшее, она должна содержать в себе низшее.

Далее опровержение не должно исходить извне, т. е. от предположений, лежащих вне опровержений системы, и которым она не соответствует. Она может не признавать этих предположений; недостаток в них есть недостаток лишь для того, кто исходит от основанных на них потребностях и требованиях. Тем самым признано, что для того, кто не предполагает решительно для себя свободы и самостоятельности самосознающего субъекта, никакое опровержение спинозизма не может иметь места. Сверх того такая высокая и в себе самой столь богатая точка зрения, как отношение субстанциальности, не игнорирует этих предположений, а содержит их в себе; один из атрибутов спинозовой субстанции есть мышление. Эта точка зрения в состоянии даже разрешить и вобрать в свой состав те определения, под которыми даны противоречащие ей предположения, так что они оказываются усвоенными ею, но в сообразных с нею модификациях. При таком условии нерв внешнего опровержения сводится лишь к тому, чтобы с своей стороны неподвижно и твердо стоять на противоположных формах этих предположений, наприм., на абсолютном самостоятельном существовании мыслящего неделимого в противоположность форме мышления, поскольку она положена в абсолютной субстанции, как тожественная протяжению. Истинное опровержение должно признать силу противника и поставить себя в круг этой силы; нападать же на него извне и одерживать над ним верх там, где его нет, не помогает делу. Единственное опровержение спинозизма может поэтому состоять лишь в том, что его (спинозизма) точка зрения признается, во-первых, существенною и необходимою, но что, во-вторых, эта точка зрения из себя самой переходит в высшую. Отношение субстанциальности, рассматриваемое лишь в себе самом и для себя самого, переводит себя в свою противоположность, в понятие. Поэтому, содержащееся в предыдущей книге изложение субстанции, приводящее к понятию, есть единственное и истинное опровержение спинозизма. Оно есть раскрытие (Enthüllung) субстанции, и последнее есть генезис понятия, главные моменты которого были сопоставлены выше. Единство субстанции есть ее отношение необходимости; но последняя есть таким образом лишь внутренняя необходимость; и поскольку она полагает себя через момент абсолютной отрицательности, она есть обнаруженное или положенное тожество и тем самым свобода, которая есть тожество понятия. Последнее, как полнота, возникающая из взаимодействия, есть единство обеих взаимодействующих субстанций, так что они отныне принадлежат свободе, поскольку их тожество уже не слепое, т. е. не внешнее, а им по существу принадлежит определение быть лишь видимостью или моментами рефлексии; вследствие чего каждая также непосредственно совпадает со своим другим или своим положением, и каждая содержит свое положение внутри себя самой и тем самым положена в своем другом, просто как тожественная себе.