«Симпсоны» как философия - Халвани Раджа. Страница 43

Когда революционные идеи Платона деградировали в мелкие ссоры с элементами насилия, в Спрингфилд спускается deus ex machina — физик Стивен Хоукинг [238] — «самый умный человек планеты». Разочарование Хоукинга в менсианском режиме заканчивается дракой с директором Скиннером. Пользуясь расколом среди интеллигенции, Гомер возглавляет контрреволюционное движение глупцов под лозунгом: «Эй, идиоты! Отберем этот город обратно!» Таким образом, попытка устроить в Спрингфилде правление королей-философов с позором провалилась. Эпитафией происшедшему служит фраза Хоукинга: «Иногда самые умные из нас ведут себя по-детски». Таким образом, теория, проверенная на практике в этом эпизоде «Симпсонов», терпит неудачу и вновь оказывается чисто умозрительной. Эпизод заканчивается тем, что Хоукинг и Гомер вместе пьют пиво в заведении Мо и обсуждают теорию Гомера о том, что Вселенная имеет форму пончика.

Эпизод с утопией предлагает наилучший пример того, что у «Симпсонов» получается лучше всего. Шоу можно наслаждаться двояко — как простым фарсом и как интеллектуальной сатирой. Эпизод сочетает самый вульгарный юмор за всю долгую историю сериала (я даже не вспоминаю подтекст, касающийся столкновения Гомера с порнофотографом) с тонкими культурологическими намеками: например, можно видеть, что члены общества Менса собираются в знаменитом «Доме над водопадом» Фрэнка Ллойда Райта [239]. Этот эпизод воплощает диковинную смесь интеллектуальных и антиинтеллектуальных черт «Симпсонов». Благодаря Лизе сериал привлекает наше внимание к проблеме культурной ограниченности провинциальной Америки, но также напоминает, как далеко может завести презрение к простым людям и как легко теория может утратить связь со здравым смыслом. В конечном счете «Симпсоны» предлагают своего рода интеллектуальную защиту простых людей от интеллектуалов, что помогает объяснить их популярность и широкое распространение. Немногие люди способны счесть забавной «Критику чистого разума», но Ницше в «Веселой науке» отмечает, что уловил шутку Канта:

Говоря языком Ницше, «Симпсоны» продолжают «Критику чистого разума», защищая обывателя от интеллектуала, но так, что это понятно и увлекательно для обоих.

12.

Спрингфилдское лицемерие

Джейсон Хольт

«Симпсоны» затрагивают широкий ряд интересных с философской точки зрения тем: от школы для малышей имени Эйн Рэнд до дзен-буддизма. Незабвенен ответ Барта на известный коан: «Как звучит хлопок одной ладони?» (Он, не раздумывая, хлопает пальцами руки по основанию ладони, производя звук, похожий на аплодисменты.) Уильям Джеймс мог бы им гордиться. Данное шоу не задумывалось как «философское» в той мере, в какой это определение применимо, скажем, к экзистенциалистской литературе. И это не страшно. Какими бы ни были намерения авторов и продюсеров сериала, «Симпсоны» льют немало воды на мельницу философов, часто предлагая весьма показательные примеры. В результате они не только отлично развлекают, но и кое-что разъясняют.

«Симпсоны» ловко, с уайльдовской точностью и свифтовскими крайностями, высмеивают современную культуру. Важной повторяющейся темой является роль морали (или ее отсутствия) в жизни обитателей Спрингфилда. В этом отношении «Симпсоны» очень напоминают экзистенциалистскую литературу, распознавая — пусть иначе, но с равным апломбом — нравственный кризис текущего века. В чем состоит кризис? Ну, это длинная история, и ответ во многом зависит отличных взглядов. Достаточно сказать, что многие люди относятся к ценностям не так серьезно, как бы следовало. Когда существует такое множество разных ценностных систем, легко упустить самый смысл ценностей и трудно решить, какая система является правильной (если таковая вообще существует). Так на какие же ценности ориентироваться, если нравственность не имеет видимого основания?

Разумеется, это сложный вопрос, и я не берусь ответить на него, тем более с опорой на шоу «Симпсоны». Однако полезно заметить, как это делали экзистенциалисты, что даже в случае отсутствия объективной морали рассуждения о ценностях не лишены смысла. Если точнее, какими бы ни были личные ценности человека, о нем можно судить в нравственно значимых категориях исходя из того, как эти ценности соотносятся с его поступками. По мнению некоторых экзистенциалистов, человек может заслуживать похвалы за верность избранным принципам или ценностям, независимо от характера этих ценностей и оснований их выбора. И напротив, человек заслуживает осуждения за отступление от своих принципов или ценностей. Иначе говоря, следует разделять нравственную суть, то есть конкретные нравственные принципы, и формальные нравственные качества, в частности верность себе и своим убеждениям. Если последнее свидетельствует о последовательности или честности, то измена самому себе и расхождение убеждений с поступками говорят о непоследовательности, лицемерии.

Именно о лицемерии и пойдет речь, поскольку «Симпсоны» не только иллюстрируют многие важные особенности данного нравственного порока, но и показывают, в чем заблуждались некоторые писавшие о нем философы. Может показаться странным, что мультипликационная комедия положений способна прояснить то, что упустили специалисты, однако вид из башни из слоновой кости не всегда самый лучший, и знакомство с разными точками зрения дает свои преимущества. Как бы то ни было, простое понятие (ordinary concept) нуждается в уточнении. Для начала я хочу обсудить показательные примеры из «Симпсонов». Для решения своей главной философской задачи я использую образ шефа Уиггама, пример которого станет своего рода прецедентным делом в борьбе с предвзятым отношением к лицемеру. Хотя лицемерие обычно предстает вопиющим нравственным пороком, я постараюсь доказать, что существуют также заслуживающие сочувствия и даже похвальные его проявления. Там, где это будет уместно, я сопоставлю спрингфилдские случаи и классические литературные примеры с целью должного заострения простого понятия (ordinary concept).

Во-первых, давайте разберемся с простым понятием. Лицемерие — это «отступление от своих убеждений». Это значит, что человек принимает некие принципы или ценности (по которым он собирается строить жизнь), а затем нарушает их. Если я говорю, что не следует есть бобы, как призывала одна школа античных философов (клянусь, это правда!), а сам их ем, то я выказываю себя лицемером. Если же я воздерживаюсь от употребления в пищу бобов в соответствии со своим призывом, то не являюсь лицемером. Данный принцип действует только в отношении тех значимых высказываний, которые не описывают существующий мир, а сообщают, каким он должен быть. Они не перечисляют факты, а предписывают действия. Если я говорю, что кошка на коврике, а веду себя так, как будто ее нет не только на коврике, но и в помине, то являюсь не лицемером, а лгуном, шутником или, возможно, страдаю от расстройства памяти или другого недуга. В случае лицемерия действия человека расходятся с его же собственными утверждениями ценностного, морального, эстетического, профессионального, рационального или иного плана. Данный порок имеет нравственный характер, даже если затрагиваемые ценности лежат вне нравственной сферы.

Это может прозвучать несколько отвлеченно, но важность формальных добродетелей и пороков в ежедневной жизни очевидна. Мы вправе ценить такие вещи, как честность, и презирать такие вещи, как лицемерие, причем в равной степени в себе и в других. Самому человеку честность приносит чувство гордости, ощущение силы, независимости и решительности, и такие эмоции уместны. Когда ценности сталкиваются, как это бывает во многих областях человеческого взаимодействия, можно обоснованно уважать или критиковать других людей, отталкиваясь от того, поступают ли они в согласии с признаваемыми ценностями.