Властелин Хаоса - Джордан Роберт. Страница 152

Отойдя подальше, Эгвейн неохотно отпустила руку Гавина, но юноша тут же сам взял ее за руку, и высвобождаться она не стала.

— Я полагаю, — промолвил он, как бы размышляя вслух, — мне лучше не обращать внимания на то, что ты носишь айильский наряд. А заодно и на то, что ты бежала как ошпаренная прочь от дворца, где остановились шесть Айз Седай. Хотя, должен признаться, это довольно странно для Принятой. Как ты вообще здесь оказалась? До меня доходили слухи, будто ты в Иллиане.

— Я никогда не была в Иллиане, — поспешно заявила Эгвейн, озираясь по сторонам, не услышит ли ее кто-нибудь из айильцев. Некоторые поглядывали в ее сторону, но, к счастью, все они находились довольно далеко. Неожиданно Эгвейн приметила, что на Гавине такой же зеленый кафтан, как и на часовых у дворца Арилин, и ахнула:

— Так ты с ними! С этими Айз Седай из Башни! О Свет, как же она сразу не догадалась. На миг лицо его посуровело, но затем снова смягчилось.

— Я командую почетной стражей, которую Айз Седай привели сюда, дабы эскортировать в Тар Валон Возрожденного Дракона. — В голосе его слышалась любопытная смесь опаски, гнева и усталости. — Во всяком случае, если он согласится туда поехать. И если он вообще здесь. Я слышал, будто он… то появляется, то исчезает. Койрен все это не слишком по нраву.

У Эгвейн сжалось сердце.

— Я… я должна попросить тебя об одолжении.

— Все что угодно, — просто ответил он. — Только не проси меня выступить против Андора и Илэйн или примкнуть к Принявшим Дракона. Все остальное, все, что в моих силах, я для тебя сделаю.

На сей раз в их сторону обернулись многие — упоминание о Принявших Дракона не могло не привлечь внимания. Четверо суровых мужчин — каждый держал на плече свернутый кольцом кнут — сердито сжали кулаки, будто намереваясь затеять драку, но стоило Гавину посмотреть в их сторону, как от воинственного задора забияк не осталось и следа. Их будто смыла текущая мимо людская река. Однако, даже делая вид, будто не обращают на них внимания, прохожие, разумеется, посматривали на странную пару. Айилка и высоченный, больше спана ростом, похожий на Стража мужчина с золотистыми волосами не могли не притягивать любопытных взоров.

— Нам нужно поговорить с глазу на глаз, — сказала Эгвейн. Если какая-нибудь Айз Седай вздумает. сделать Гавина своим Стражем, то я ей… Как ни странно, эта мысль не заставила девушку покраснеть.

Не говоря ни слова, молодой человек отвел ее в ближайшую гостиницу, называвшуюся «Долговязый малый». Брошенная пузатому трактирщику золотая крона вызвала почтительный поклон и позволила Гавину и Эгвейн заполучить в полное распоряжение маленькую отделанную темными панелями комнатушку, посреди которой стоял полированный стол и стулья, а на каминной доске красовалась голубая ваза с высохшими цветами. Гавин затворил дверь, и, когда они наконец остались наедине, обоих одолела застенчивость.

О Свет, он так же прекрасен, как Галад, и золотистые кудри так вьются за ушами…

Гавин прокашлялся.

— Похоже, жара с каждым днем усиливается, — пробормотал он, отер лицо, а затем протянул платок Эгвейн. Тут же сообразив, что платок уже использован, юноша вконец смутился, закашлялся и принялся рыться в карманах.

— У меня где-то был еще один…

Пока он копался, Эгвейн вытащила свой платок.

— Гавин, — спросила она, — как ты можешь служить Элайде после всего того, что она сделала?

— Отроки служат не Элайде, а Башне, — твердо ответил юноша, но голова его беспокойно дернулась. — Мы служим пока… Суан Санчей… — На миг глаза его стали холодными как лед. Но только на миг. — Эгвейн, матушка, бывало, говорила мне, что даже королева должна исполнять закон, пусть этот закон ею же и установлен. Иначе не останется никаких законов. — Он сердито покачал головой. — Конечно, мне не следовало удивляться тому, что ты здесь. Можно было догадаться, что ты окажешься там же, где и ал'Тор.

— За что ты ненавидишь его? — В голосе Гавина звучала ненависть, тут ошибки быть не могло. — Он ведь и вправду Возрожденный Дракон. Неужто ты не слышал о событиях в Тире? Он…

— Да пусть он хоть сам Творец во плоти, мне нет до того дела, — прорычал Гавин. — Ал'Тор убил мою мать!

У Эгвейн глаза полезли на лоб:

— Нет, Гавин, нет! Он ее не убивал!

— Не убивал? И ты можешь в этом поклясться? Может быть, ты присутствовала при ее кончине? Повсюду только о том и толкуют, что Возрожденный Дракон захватил Кэймлин и убил королеву. А возможно, и Илэйн — я уже давно не имею о ней никаких известий. — Неожиданно гнев отхлынул, а Гавин обессиленно опустился на стул, уронив голову на грудь, — Я ничего не могу выяснить, — прошептал он.

— С Илэйн все в порядке, — промолвила Эгвейн, с удивлением обнаружив, что она уже запустила пальцы в его золотистые волосы. Ощущение было таким же, как и во сне, даже, пожалуй, лучше. Вспомнив об этом, она отдернула руки, словно обожглась, и покраснела так, что от ее щек впору было зажигать свечи. Багрянец окрасил и щеки Гавина. Ну конечно, он ведь тоже помнил тот сон. Казалось бы, от этого девушка должна была раскраснеться еще пуще, но вышло наоборот — румянец Гавина несколько успокоил ее. Ей даже захотелось улыбнуться. — Илэйн ничто не угрожает, Гавин. В этом я могу поклясться!

— Где она? — Голос юноши выдавал душевную муку. — Где? Ее место в Кэймлине. Ну пусть не в Кэймлине, раз там нынче правит ал'Тор, но во всяком случае, в Андоре. Где она, Эгвейн?

— Я… прости, но я не могу этого сказать. Не имею права.

Гавин внимательно, хотя и без всякого выражения, взглянул ей в глаза, а потом тяжело вздохнул.

— С каждым разом, как я тебя вижу, ты все больше и больше похожа на Айз Седай. — Он осекся, выдавил из себя смешок и продолжил: — Я даже как-то подумал, что мог бы стать твоим Стражем. Ну не глуп ли?

— Ты непременно будешь моим Стражем. — Слова эти вырвались у нее непроизвольно, но, услышав их, она поняла, что так и должно быть. Недаром же в том сне Гавин стоял на коленях, а она держала в ладонях его голову. Та картина могла иметь сотню разных значений, могла не значить ничего, но Эгвейн знала наверняка.

Юноша невесело ухмыльнулся.

— Ну, без Стража ты, ясное дело, не останешься, только вот будет им, наверное, Галад. Правда, при этом тебе придется отгонять других Айз Седай палкой. Айз Седай, кухарок, королев, горничных, купчих, крестьянок… Я видел, как смотрят на него женщины. И не говори, пожалуйста, что…

Чтобы заставить Гавина прекратить молоть чепуху, Эгвейн приложила пальцы к его губам:

— Я не люблю Галада. Я люблю тебя. Гавин улыбнулся, все еще пытаясь сделать вид, будто это шутка:

— Но ведь я не могу быть Стражем. Когда Илэйн взойдет на престол, мне предстоит стать Первым Принцем Меча.

— Глупости. Если королева Андора может быть Айз Седай, то, стало быть, и принц может быть Стражем. И ты им будешь, вбей себе это в голову. Я не шучу. Я тебя люблю. — Юноша уставился на нее широко раскрытыми глазами, хорошо хоть перестал улыбаться. — Ну, — промолвила Эгвейн, отнимая руку, — скажешь ты хоть что-нибудь?

— Когда так долго мечтаешь о чем-то безо всякой надежды, — медленно проговорил юноша, — а потом твои мечты неожиданно сбываются, это подобно внезапно разразившейся грозе. Гром оглушает, ошеломляет, и хотя пролившийся дождь способен оживить истомленную жаждой землю, не сразу соображаешь, что к чему.

— Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя, — повторила она несколько раз. — Ну?

Вместо ответа он подхватил ее и поцеловал. Это было так же прекрасно, как во сне, даже лучше…

Когда Гавин наконец опустил девушку на пол, она прильнула к его груди — похоже, ноги у нее подгибались.

— Госпожа моя Эгвейн, айильская Айз Седай, — с насмешливой торжественностью промолвил он, — я люблю тебя и жду не дождусь, когда ты сможешь связать меня узами Стража. — Потом он улыбнулся и уже серьезно добавил: — Я люблю тебя, Эгвейн ал'вир. Ты сказала, что хочешь о чем-то меня попросить. Что тебе нужно — достать луну с небес? Или звезды, чтобы украсить прическу? Честное слово, я…