Антология реалистической феноменологии - Коллектив авторов. Страница 107

Воспринятый холод действительно становится причиной волевого акта лишь тогда, когда Я при осуществлении волевого акта основывается на требующем холоде, когда оно основывает волевой акт на требовании и он выводится из требования. При этом лишь отношение обоснования является полным. В этом случае Я больше не оставило требование за пределами себя и просто признало и санкционировало его, но не впустило его в себя, а присоединило к себе, а затем, рефлексивно опираясь на это, осуществило волевой акт в соответствии с требованием и тем самым предварительно исполнило требование идеально. Это основывание-себя на чем-то при осуществлении волевого акта является особым духовным действием. Лишь посредством данного духовного основывания осуществляется связь между причиной и волевым актом, и только так возможная причина становится действительной причиной воли.

Совершенно аналогично, как в первом рассмотренном случае, обстоят дела в трех других примерах. Познанный факт, что другое лицо выполнило работу с такой тщательностью, требует от Я, готового слушать, особой награды другому лицу. Я принимает это требование и санкционирует его, оно осуществляет волевой акт, особенным образом награждая другого, основываясь при этом на требуемом факте, и этим обоснованным волевым актом делает первый шаг к практическому признанию требования посредством действия. В третьем примере вспомянутые факты становятся причиной, а в четвертом примере мысль функционирует в возможности, в качестве причины для негативного волевого акта отказаться от задуманного действия, поскольку другой человек мог бы почувствовать себя оскорбленным из-за данного действия.

Во всех этих случаях употребляют также слово «мотив», чтобы сказать, что нечто послужило причиной волевого решения. Ощущаемый холод называют мотивом для решения покинуть помещение; познанный факт, что другой человек сделал работу с особой тщательностью – мотивом для решения особо его наградить; вспомянутый факт, что я всегда в этом месте чувствовал себя хорошо – мотивом для решения снова найти эту местность; а мысль, что другой может почувствовать себя оскорбленным из-за моего действия – мотивом для решения отказаться от этого действия. А в действительности было бы целесообразно слово «мотив» использовать только в смысле требующей причины воли, и в соответствии с этим понимать под мотивацией только особое отношение, которое наличествует между требующей причиной воли и основанным на этом волевом акте.

Глава четвертая. Отличие мотивации от других отношений

1. Выдвижение практических требований и возбуждение стремлений

Как можно было бы подумать, если о воспринятом холоде говорится, что он полагает практическое требование покинуть помещение, то это означает не что иное, как: холод возбуждает позитивное стремление покинуть помещение. Это мнение можно было бы обосновать указанием на то, что в обоих случаях, что в обоих случаях возбуждение от противостоящего холода центростремительно идет к Я. Но, несмотря на то, что указание правильно, выдвижение практических требований все же существенно отличается от возбуждения стремлений. Это различие проявляется в следующем:

а) Ощущаемый холод может возбудить в Я внутреннее сопротивление, не доводя его в то же время до практического требования к Я. Это имеет место, например, если индивидуум сосредоточенно занят умственным трудом и, вместе с тем, ощущает холод в помещении. В таком случае внутреннее сопротивление холоду может продолжительно пробуждаться и как бы оставаться в отдаленном углу Я, без того, чтобы Я приняло исходящее от холода практическое требование. Возможно, холод возбуждает даже ранее упомянутое спрашивающее вслушивание, но это вслушивание как бы проходит мимо холода в ложном направлении и не воспринимает никакого требующего ответа. Если же здесь могут возбуждаться стремления, не становясь одновременно требованиями, то они с необходимостью отличны друг от друга.

b) Если проследить за приведенным примером далее, то может случиться, что внезапно воспринятый холод пойдет в направлении спрашивающего вслушивания и, отвечая, выдвинет свое практическое требование. В этом случае уже прежде существовавшее возбуждение внутреннего сопротивления определенно расходится с теперь добавляющимся выдвижением практического требования.

c) Подобное же различие вытекает также из факта, что воспринятый холод, не возбуждая какого-либо внутреннего сопротивления или стремления, может выдвинуть практическое требование покинуть помещение. Если холод не очень интенсивен и ощущается сразу при входе в помещение, то вследствие холода может возникнуть совершенно нецеленаправленное осознание: «Я, собственно, должен был покинуть это помещение», т. е. холод выдвигает требование покинуть помещение, а Я принимает это требование, не чувствуя какого-либо стремления за или против него. Подобное имеет место при «чисто разумном понимании», свершающемся при отсутствии стремлений.

d) Воспринятый холод может выдвигать всегда одно и то же практическое требование, тогда как одновременно возбужденное внутренне сопротивление увеличивается или уменьшается по интенсивности. В других случаях выдвигается негативное требование, тогда как в то же время возбуждается позитивное стремление.

Все это указывает на различие, существующее между выдвижением практических требований и возбуждением стремлений. Само это различие можно охарактеризовать следующим образом.

e) Возбуждение стремлений является центростремительно протекающим феноменальным действием, выдвижение практического требования, напротив, входит в принятие, идущее навстречу Я, и является идеальным указанием. Стремления представляют собой реальные факты, требования – идеальные указания.

f) Возбуждение происходит с Я, оно затрагивает или охватывает Я. Возбужденные стремления терпят Я, как природную необходимость. Возбужденные требования, наоборот, принимают Я. Я не подавляется ими, а совершенно свободно противостоит им.

g) В обоих случаях при возбуждении стремлений и выдвижении требований используются различные части души. Возбуждение относится как бы к «телу души», тогда как выдвижение требования обращено к «духу души», а именно к той стороне духа души, которая способна духовно слышать практические требования. Этот духовный слух в определенных случаях может быть глухим для практических требований, или только оглушенным, он может быть обессиленным, ослабленным, или может, наконец, непроизвольно либо произвольно быть выключенным. В таком случае Я не принимает никаких практических требований или слышит их лишь неотчетливо и слабо, тогда как оно может быть охвачено сильными и отчетливо ощущаемыми стремлениями и внутренними сопротивлениями.

Уже из этого показанного здесь различия между возбуждением стремлений и выдвижением требований следует, что нечто никоим образом не может быть мотивом, если оно только возбуждает стремления. Но также если нечто выдвигает практическое требование, принимаемое Я, то оно при этом еще не является действительным мотивом, а только возможным.

2. Мотивация и феноменальное раздражение. Мотивы и раздражения

Возбуждение стремлений, как уже сказано ранее, феноменально может иметь различный характер, а именно – привлекающего или отталкивающего раздражения или возникновения туда или обратно устремленных влечений в Я. В первом случае предмет, который возбуждает стремление, предстает как исходный пункт воздействующего на Я притяжения или отталкивания. Феноменальное притяжение и отталкивание также отлично от выдвижения практических требований. Оно не есть мотивирование, даже если имеет успех, когда стремления находят осуществление. Поэтому мотивы в этом феноменальном смысле, пожалуй, необходимо отличать от раздражения или побуждения. Определенное посредством мотивов есть нечто совершенно иное, нежели привлекательное или отталкивающее посредством побуждений.