Курс лекций по древней и средневековой философии - Чанышев Арсений Николаевич. Страница 25

Аутаркейа. Аутаркейа, автаркия - независимость, самодостаточность, самоудовлетворенность, умение довольствоваться своим, как бы мало оно ни было, и следующая из нее свобода - цель и кинического аскесиса, и кинической апайдеусии. Они средства. Автаркия - цель.

Киник не из мазохизма истязает себя, ограничивая себя во всем. В том числе и в образовании, которое все равно ему недоступно. Также недоступны ему и те материальные блага, от которых он отказывается. Он не хочет того, что ему не дано. Но даже если такая возможность появится, киник на это решительно не пойдет. Так, Антисфен пишет Аристиппу, который пресмыкается перед тираном: истинный философ "должен оставаться на родине и довольствоваться тем, что имеет" (Анткин, 106). Мудрец вне государства и вне обыденной жизни: "...мудрец живет не по законам государства, а по законам добродетели" (Анткин, 56).

Киническая автаркия означала отказ от семьи. Правда, здесь у киников были расхождения. Нищий безродный Антисфен заявлял, что мудрец должен жениться для имения детей и притом от самых красивых женщин (см. VI, 11). А сам умер от чахотки. Напротив, Диоген Синопский провозглашал, что "жены должны быть общими, и отрицал законный брак: кто какую склонит, тот с тою и сожительствует; поэтому же и сыновья должны быть общими" (VI, 72). Отвергая институт брака, тот же Диоген Синопский "на вопрос, в каком возрасте следует жениться... ответил: "Молодым еще рано, старым уже поздно" (VI, 54).

Киническая автаркия означала и независимость киника не только от семьи, но и от государства.

Правда, у киников встречаются глубокие мысли о государстве. Поразительно точна догадка Антисфена о том, что "государства погибают тогда, когда они не могут более отличать хороших людей от дурных" (VI, 5). Тот же Антисфен советует "своими соратниками... делать людей мужественных и справедливых" (VI, 12). Он же высказывает ту замечательную убежденность, что "лучше сражаться среди немногих хороших против множества дурных, чем среди множества дурных против немногих хороших" (VI, 12).

Однако киники были далеки от государства. Это и неудивительно. Ведь они в своем большинстве были метеками (иногородец, переселенец, чужеземец; в Афинах такие платили особый налог за проживание там. Таким афинским метеком был и Аристотель). Они жили не там, где родились. Не в том полисе. Они были "деполисированными" элементами. Диоген Синопский говорил о себе словами неизвестной трагедии: "Лишенный крова, города, отчизны, Живущий со дня на день нищий странник" (VI, 38) или "Безродный изгнанник, лишенный отчизны, Бродяга и нищий, без крова и пищи" (Анткин, 146). Какой может быть полисный патриотизм у такого человека? Киники были равнодушны к своему местопребыванию. "Когда какой-то человек пожаловался, что умрет на чужбине, киник Диоген сказал: "Не печалься, глупец. Дорога в Аид отовсюду одна и та же" (Анткин, 141).

Дело в том, что Диоген Синопский был космополитом. Он был, по-видимому, первым космополитом в истории человечества. Возможно, что он создатель этого слова. Диоген Синопский "единственным истинным государством... считал весь мир" (VI, 72). И он называл себя "гражданином мира", т. е. космополитом. "На вопрос, откуда он, Диоген сказал: "Я гражданин мира" (VI, 63). Слово "космополит" произошло от слияния двух слов: мир и гражданин.

По-видимому, под космосом здесь имелось в виду не мироздание в целом, а ойкумена - в узком смысле слова греческая, а в широком - вся обитаемая земля. Расширить границы первой до границ второй пытался Александр Македонский, тоже чужой на своей родине, сын не-македонки, нелюбимый своим народом и своим отцом. Он, Александр, тоже был космополитом, гражданином мира. Плутарх пишет, что Александр "сводил воедино различные племена... заставляя всех считать родиной вселенную..." 75.

Но киники не были абсолютными индивидуалистами. Их автаркия не исключала дружбу. Антисфен говорил, что "все те, кто стремится к добродетели, друзья между собой" (VI, 12); при этом "братская близость единомыслящих... крепче всяких стен" (VI, 5).

Киники, в сущности, проповедовали "идиотизм", но не в более позднем смысле (наиболее глубокая степень задержки психического развития), а в первоначальном смысле - как житие частным человеком, не участвующим в общественных делах, ибо не только "невежественность", "необразованность", но и "частная жизнь", а не только "несведущий, непросвещенный", но и "частный человек, не должностное лицо".

Будучи равнодушными, к государству, к полису, киники ненавидели тиранию - форму правления, которая всех делает идиотами. Антисфен говорил, что "опасно давать безумцу в руки меч, а негодяю власть" (Анткин, 127). Палачи лучше тиранов, потому что "палачи убивают преступников, а тираны - невинных людей" (Анткин, 113). У Ксенофонта в диалоге "Пир" Антисфен рассказывает: "Я слыхал и про тиранов, которые так алчны до денег, что прибегают к действиям, гораздо более преступным, чем люди неимущие, - из-за нужды одни крадут, другие прорывают стены, иные похищают людей, а тираны бывают такие, что уничтожают целые семьи, казнят людей массами, часто целые города из-за денег обращают в рабство" (Анткин, 108). Антисфен советовал киренаику Аристиппу покинуть Сицилию и Сиракузы, так как "не к лицу истинному философу жить у тиранов" (Анткин, 106). На вопрос какого-то тирана, какая медь лучше всего годится для статуй, Диоген Синопский ответил с вызовом: "Та, из которой отлиты Гармодий и Аристогитон" (VI, 50) - знаменитые тираноубийцы.

Но киники не идеализировали и демократию. Иронизируя над демократическими выборами государственных должностных лиц, Антисфен "советовал афинянам принять постановление: "Считать ослов конями"; когда это сочли нелепостью, он заметил: "А ведь вы простым голосованием делаете из невежественных людей - полководцев" (VI, 8). Диоген называл неизбежных при демократии демагогов "прислужниками черни" (VI, 24).

Антисфен был против войн. "Когда кто-то сказал, что война уничтожает бедняков, сократик Антисфен заметил: "Напротив, она их рождает во множестве" (Анткин, 114). Диоген выступал против пьянства. "Когда на каком-то пиру Диогену налили много вина, он вылил его. Тогда его стали бранить, на что он ответил: "Если я его выпью, то погибнет не только оно, но вместе с ним погибну и я" (Анткин, 138).

Возникает вопрос, как можно сочетать автаркию, независимость с рабством. На рабов, конечно, этот кинический идеал не мог распространяться. Но киники не были апологетами рабовладения. Эти в основном бедные люди были близки к рабам. Некоторые из них были сами в прошлом рабы. Основоположник кинизма Антисфен был презираемым сыном фракиянки. Диоген из свободного бродяги стал рабом. Его взяли в плен морские пираты и грека продали греку на невольничьем рынке на Крите. Пока же он был свободным, Диоген не искал сбежавшего у него раба, как ему советовали и как делали все рабовладельцы. "Смешно, - сказал Диоген, - если Манет (имя раба. - А. Ч.) может жить без Диогена, а Диоген не может жить без Манета" (VI, 55). Он потешался над типичным рабовладельцем, кому раб надевал сандалии, говоря: "Ты был бы совсем счастлив, если бы он и сморкался за тебя" (Анткин, 149).

Но киники рабство толковали слишком расширительно. Рабство как позорное социальное явление они растворяли в моральном рабстве, в котором пребывает и большинство свободных - рабы своих страстей и предрассудков. Диоген говорил, что "как слуги в рабстве у господ, так дурные люди в рабстве у своих желаний" (VI, 66). В сущности, мудрец, даже и оказавшись рабом, никогда им не будет. Рабу свойствен страх, а мудрец бесстрашен. Продаваемый на невольничьем рынке Диоген предложил продавцу объявить, не хочет ли кто купить себе господина.