Кровные узы - Джордж Кэтрин. Страница 26

Однако поцелуй, поначалу нежный и трогательный, почти мгновенно захватил их таким неистовым вихрем обоюдного желания, что Кэтрин понадобилась вся ее сила воли, до последней капли, чтобы высвободиться из объятий. Нет, нельзя давать себе никаких поблажек, у нее хватит решимости посмотреть правде в лицо. А правда такова, что выход есть только один. Избавить себя от искушения в образе Эдуардо Барросо, а значит — исчезнуть сразу же после свадебного торжества.

Глава 8

День свадьбы обещал быть солнечным и безоблачным, как и предсказывала Ана. У Кэтрин с первого же момента, как она открыла глаза, не было ни минуты на размышления. Ана — сияющая ранняя пташка, как и положено невесте, — тихонько постучала в ее дверь. Кэтрин еще не вставала с постели, и Ана, покачиваясь на высоченных каблуках, с трудом донесла поднос до кровати.

— Извини, что тревожу тебя так рано, querida, но я подумала, что мы сегодня можем позавтракать в твоей новой комнате, чтобы мое свадебное платье не пропиталось насквозь запахом мармелада! — С этими словами Ана устроилась, скрестив ноги, на второй кровати.

Кэтрин улыбнулась с облегчением, радуясь тому, что не придется встретиться за завтраком лицом к лицу с Эдуардо. Это был день Аны — и ничто не должно его испортить. Однако Ана не была сосредоточена на собственном счастье до такой уж степени, чтобы не вспомнить о вчерашней тетушкиной идее.

— Надеюсь, Эдуардо вчера вечером пустил в ход все свое обаяние и добился от тебя согласия? — спросила она и хитро улыбнулась. — Большинство женщин очень быстро говорят ему «да»!

— Не сомневаюсь, — сухо ответила Кэтрин, чувствуя, что сейчас не тот момент, чтобы сообщать Ане о своем отказе. — Но я не могу спешить с таким решением.

— Pois е. Ты, конечно, захочешь посоветоваться со своей мамой, — согласилась Ана. — Так что ты хочешь на завтрак? Эльса устроила нам настоящий пир!

Сестры Аны со своими семьями приехали сразу после завтрака, а почти следом за ними появилось семейство да Кунья, и дом сразу превратился в настоящий птичник — восхищенный щебет и визг девчушек веселым эхом разносились по старинным комнатам, усиливая предсвадебную суматоху.

Мисс Холройд, по-царски восседая на диване в главном sola, через открытые двери наблюдала за приливами и отливами брачной кутерьмы. Между делом она сообщила Кэтрин, что Эдуардо с остальными мужчинами устроились от греха подальше в саду под камелиями — покурить и выпить кофе.

— Почему бы и вам не присоединиться к ним, дорогая? — предложила она.

— Я лучше присоединюсь к вам, если не возражаете, мисс Холройд, — ответила Кэтрин. — Пришел парикмахер, чтобы заняться прической Аны, так что я на данный момент везде лишняя.

— Тогда садитесь и выпейте со мной кофе, благо Эльса о нем позаботилась.

Кэтрин была рада возможности отдохнуть от несмолкаемого гомона, который ее уже порядком утомил, особенно если учесть, что гомонили все по-португальски.

— Вид у вас уставший, моя дорогая, — заметила мисс Холройд. Кэтрин улыбнулась.

— Ана поднялась ни свет ни заря. Остается только надеяться, что она выдержит сегодняшнюю церемонию до конца.

— Я уверена, что адреналин новобрачной будет держать ее на плаву. Кроме того, — со вздохом добавила мисс Холройд, — она так молода. У вас, юных девушек, энергия должна бить ключом. А-а, вот и Эдуардо.

Ее внучатый племянник быстрым шагом пересек просторный sola de visitas и подошел к ним поздороваться. Он поцеловал тетю в щеку, улыбнулся Кэтрин, задержавшись взглядом на ее лице, а потом устроился подальше, в огромном, вмещающем двоих кресле, как будто избегая опасной зоны, и показал рукой на окно.

— Молитвы Аны не пропали даром. Прекрасный день, nao е?

Мисс Холройд хмыкнула.

— Ты выражаешься как типичный англичанин. Эдуардо! Мне казалось, что только британцам свойственно без конца обсуждать погоду.

— Это, должно быть, у него в генах, — весело прокомментировала Кэтрин.

— Sem duvida, — согласился он, обратив на нее взгляд. — Гены нас очень роднят, Кэтрин.

— Вот кстати, — вспомнила мисс Холройд. — Кэтрин согласилась работать у тебя, Эдуардо?

— Я пообещала подумать, — поспешно вмешалась Кэтрин, и это не было ложью. Она в самом деле думала об этом почти всю ночь.

— Умная девочка, — одобрительно отозвалась мисс Холройд. — Не стоит поддаваться первому порыву.

— Е verdade, — с легкой горечью произнес Эдуардо. — Увы, Кэтрин твой энтузиазм не зажег, тетя.

— Ты хочешь сказать, что она не сказала «да» по первому твоему зову! — Мисс Холройд улыбнулась с довольным видом. — Приятное разнообразие. Не думаю, что тебе очень многие способны сказать «нет», Эдуардо.

Он сделал резкий жест рукой.

— Возможно, всего лишь потому, что я стараюсь просить о том, в чем не стоит отказывать. Ладно, давайте поговорим о чем-нибудь другом.

— Например, о свадьбе, — с готовностью подхватила Кэтрин и вскочила с места. — Пойду-ка посмотрю, как там продвигается дело с прической.

С каждым часом свадебная суматоха ускоряла свой лихорадочный и счастливый бег. Пришло время помогать Ане одеваться. Кэтрин подала ей белые вязаные чулки и крошечные башмачки на деревянной подошве, затем настал черед множества жестко накрахмаленных нижних юбок, и лишь после этого прекрасное, почти варварское в своем великолепии платье было извлечено из белоснежного чехла. Наконец процедура облачения завершилась, и Ана — сияющая от счастья, в сверкающем золотом черном бархате, с высоко взбитыми волосами под маленькой фатой из бесценных старинных кружев — приобрела вид очаровательной куклы. Золотые цепочки, взятые напрокат у всех родственников, обвивали ее шею и спускались вниз, позвякивая о золотые брошки, которые стараниями Леонор и Кристины густо усеяли лиф платья. Последним штрихом стал свадебный подарок Карлоса. Кэтрин осторожно застегнула на шее Аны изысканное золотое сердечко филигранной работы на массивной и тоже золотой цепи.

Кэтрин отступила, любуясь, назад и замерла в восхищении вместе с Леонор и Кристиной. Выразив свой восторг, сестры поспешили присоединиться к гостям.

— Ты выглядишь сказочно, Ана Барросо, — умиленно улыбнулась Кэтрин. — Ты делаешь честь своему жениху!

— Obrigada, querida! — Ана порывисто расцеловала ее и крепко обняла. — А теперь поторопись, Кэтрин. Тебе же самой еще нужно одеться.

— Я ненадолго, обещаю. К тому времени, как фотограф усмирит всех маленьких подружек невесты и заставит их на минутку замереть, я уже появлюсь! — Кэтрин улыбнулась, и неожиданно слезы сдавили ей горло. — Будь счастлива, Ана. — И она шмыгнула носом. — Вот… ты забыла свои цветы…

Ана задумчиво взяла букет, в середке которого, по обычаю, была вставлена резная свеча.

— Боюсь, у меня больше не будет возможности сказать тебе это, Кэтрин. Теперь, когда мы опять встретились, не хотелось бы, чтобы мой брак разлучил нас. Обещай, что приедешь к нам вскоре и побудешь вместе со мной и Карлосом в Квинта-да-Флореста!

Кэтрин поспешно кивнула и подтолкнула Ану к двери.

— Ну конечно, приеду. А теперь иди! Все ждут.

Прислушавшись к крикам одобрения и восхищения, которыми встретила Ану компания маленьких подружек невесты и остальных родственниц, Кэтрин поспешила к себе в спальню, твердо решив, что если и не сравняется элегантностью с сестрами Аны, то хотя бы приблизится к этому уровню. Быстро, но тщательно подкрасив лицо, она зачесала тяжелую копну волос наверх и стянула на макушке узлом, а затем надела изысканно строгий костюм цвета слоновой кости, который был ее последней покупкой на лайнере. Потом вдела в уши жемчужные капельки, застегнула на шее нитку крупных, не правильной формы жемчужин, которую перед поездкой одолжила у матери, и занялась шелковой шляпой — тоже цвета слоновой кости. Пристроила ее так, чтобы бант, когда она надвинула поля на глаза, оказался точно по центру.

— А ты ничего, — сообщила она своему изображению. Наконец, натянув перчатки, взяв крошечную сумочку, она расправила плечи и спустилась вниз навстречу смеху и веселым голосам, доносившимся из sola de visitas, как раз в тот момент, когда Фернанда, блистающая в своем лучшем черном платье, уже направлялась за ней.