Кровные узы - Джордж Кэтрин. Страница 4

Эдуардо Барросо, склонившись, поднес ее руку почти к самым губам и отпустил, выпрямляясь уже с маской сдержанной вежливости на лице.

— Абсолютно верно, — ответил он на таком же прекрасном английском, как и у Аны. — Очень приятно, мисс Уорд. Я чрезвычайно рад наконец познакомиться с вами. Давно уже мечтал выразить вам признательность, вы ведь так поддержали Ану в скорбное для нее время!

Его голос звучал мелодично, с приятной хрипотцой, но Кэтрин его небольшая речь показалась какой-то скованной, как будто заранее заученной.

— Я ничего особенного не сделала. — Она заколебалась. — Ана, между прочим, никогда не упоминала о вашем титуле. Чтобы избежать очередных досадных оплошностей с моей стороны, может быть, вы мне подскажете, как к вам обращаться?

Лучезарная улыбка внезапно осветила загорелое его лицо, и вся церемонность мгновенно исчезла.

— По имени, рог favor. Титулы уже никто не использует — лишь иногда, в документах. Ана просто забавлялась. — Он осуждающе покачал головой, глядя на сестру, которая лишь пожала плечами, явно довольная тем, что он наконец пришел в себя.

— Я забавлялась! А как ты себя вел, Эдуардо? — резко выговорила ему Ана. — Завидев Кэтрин, буквально впал в прострацию! Рог quе [11] ? Я ведь тебе не раз говорила, что она очень красива!

— И несмотря на это, — бархатным голосом ответил он, прислонясь к камину, — я не был готов увидеть такую красоту.

— Bobagem, Эдуардо! По-моему, тут что-то еще!

Эдуардо провел рукой по волосам, которые теперь, отмытые от пыли, оказались такого же каштанового, как и у Аны, цвета.

— Ничего особенного, честно. — Он бросил на сестру успокаивающий взгляд. — Просто по странному совпадению мисс Уорд очень сильно напоминает одну даму, с которой я когда-то был знаком.

— Quern [12] ? — допытывалась Ана. Его лицо омрачилось.

— Это было еще до твоего рождения, querida. Ана в нетерпении замотала головой.

— Nossa Senhora [13] , Эдуардо, не говори загадками!

Кэтрин решила, что настал подходящий момент, чтобы исчезнуть.

— Вы меня извините, если я ненадолго удалюсь? Я хотела бы разложить вещи и принять душ перед обедом.

— Чувствуйте себе как дома, мисс Уорд, — любезно сказал Эдуардо. — Здесь все и вся в вашем распоряжении, не стесняйте себя ни в чем. Позже, когда вы снова спуститесь, может быть, отведаете нашего знаменитого портвейна — в качестве аперитива перед ужином?

— Благодарю, с удовольствием. — Она сдержанно улыбнулась ему и быстро обняла Ану. — Увидимся позднее.

— Не спеши, querida, — ответила Ана. — Мы можем подождать с ужином. Тебя проводить?

Кэтрин заверила ее, что прекрасно найдет дорогу сама, и оставила брата и сестру вдвоем, уверенная, что Эдуардо Барросо все еще не оправился от шока, несмотря на непринужденную улыбку, которой он ее одарил, придерживая перед нею дверь. Как-то неприятно было сознавать, что у нее есть двойник. Взбираясь по истертой, сумрачной лестнице в свою комнату, Кэтрин была благодарна освещавшим ее путь электрическим лампочкам в старинных канделябрах — в них раньше, по-видимому, вставляли факелы.

После позорного промаха, когда она приняла Эдуардо за одного из работников, Кэтрин была рада побыть в одиночестве. Она аккуратно сложила свои вещи в резной шкаф и ящики комода. Потом осторожно открыла коробку со свадебным подарком и осмотрела все шесть «троек». К кофейной и чайной чашечкам тончайшего, восемнадцатого века фарфора полагалось одно блюдце — по моде тех времен. С облегчением обнаружив, что они остались невредимы в своих гнездах из пенопласта, Кэтрин пошла принять душ в отделанной желто-синим португальским кафелем ванной. Ей не давала покоя мысль о том, что же такое надеть на свой первый ужин в Квинта-дас-Лагоас.

Работа на борту лайнера позволяла ей покупать выставочные экземпляры одежды со значительной скидкой, что положительно сказалось на ее гардеробе. Хотя бы за одно это стоит воздать должное своим морским мытарствам, криво усмехнулась Кэтрин, особенно теперь, когда она оказалась в таком доме.

Безотчетно держа в уме неброскую элегантность Эдуардо Барросо, Кэтрин после душа тщательно выбирала себе наряд, как вдруг щеки у нее вспыхнули — ей пришла мысль о том, что он произвел на нее, пожалуй, куда большее впечатление в момент их первой встречи — весь в поту, по пояс голый. Она решительно отбросила эту мысль вместе с намерением надеть белый хлопчатобумажный свитер — в дополнение к ярко-синим брюкам. В конце концов она выбрала черную шелковую блузку с редкими белыми квадратиками, туго затянула пояс узкой белой юбки, добавила тяжелый серебряный браслет на запястье и пару серебряных гребешков в волосы, а потом накрасилась, припомнив уроки одной из девушек, работавшей на лайнере в салоне красоты.

В последний раз придирчиво оглядев себя в зеркало, Кэтрин с неодобрительной усмешкой покачала головой. Ей стало понятно, что она изо всех сил старается быть на высоте. И не трудно догадаться почему. Пресловутый Эдуардо, герой бесконечных излияний Аны, давно занимал ее мысли, превратившись для нее в своего рода легенду. Встреча с ним не сняла, как она надеялась, некоего загадочного ореола, витавшего вокруг него. Наяву он оказался еще обаятельнее, чем его описывала безумно любящая сестра. Громкий титул, пожалуй, стал для Кэтрин неожиданностью, хотя что ей, простой смертной, за дело до каких-то там титулов? Граф де Понталегре — пользуется он своим титулом или нет — наверняка был с рождения предназначен в мужья какой-нибудь наследнице из местной знати.

Эдуардо Барросо был в sola один, когда Кэтрин спустилась вниз с коробкой фарфора и сумкой, полной сувениров, купленных в самолете. Как она и предполагала, теперь на нем был пиджак, а шелковую рубашку украшал галстук.

— Меn Deus, почему вы не попросили меня помочь, мисс Уорд? — Он вскочил на ноги и взял у нее ношу. — Вам ведь тяжело. — Нахмурившись, он положил коробку на столик.

— Не сказать, чтобы тяжело. Просто неудобно. — Кэтрин улыбнулась. — Вы не представляете себе, сколько хлопот с ней было в самолете! Я держала ее на коленях, к величайшему неудовольствию стюардессы. Боялась выпустить коробку из виду.

— Значит, она очень дорогая?

— Это свадебный подарок Ане, и очень хрупкий. Мама сказала, что я сумасшедшая, если решила купить такой непрактичный подарок, который придется еще и везти в такую даль.

— Но переубедить вас было невозможно!

— Вы правы. — Она удрученно пожала плечами. — Это одно из моих самых отвратительных качеств. Я бываю упряма как осел.

— И от этого еще более очаровательной! — Его пристальный восхищенный взгляд приводил ее в смущение, он долго не сводил с нее глаз, и она в конце концов нервно потупилась. Он виновато улыбнулся.

— Perdoeme [14] . Я не должен был так глазеть. Но теперь, когда я рассмотрел ваше лицо поближе, мне стало спокойней.

Она вопросительно взглянула на него.

— То есть?

— Оказывается, у вас глаза цвета меда или скорее, янтаря…

— А это имеет значение?

Эдуардо Барросо склонил голову.

— У леди, на которую вы так сильно похожи, были глаза серые, прозрачные, как капельки дождя. Садитесь же, — он указал на диван, — позвольте предложить вам обещанный портвейн. Ана принимает душ и переодевается, а этот процесс занимает у нее, как вы, вероятно, помните, немало времени. Я попросил Фернанду сегодня чуть подождать с ужином. — Наполняя из графина бокалы, он улыбнулся. — Фернанда, по своему обыкновению, спорила, но я решил, что вам будет приятнее поужинать здесь, по-домашнему, а не в sola de jantar [15] , которая больше подходит для официальных приемов.

— Вы были правы. — Кэтрин оценивающе попробовала вино. — Как вкусно! Знаете, я слышала, что портвейн — это такое вино, которое вы, португальцы, сами не пьете, а лишь экспортируете в Англию!