Судьба и грехи России - Федотов Георгий Петрович. Страница 15

    Как же видит Федотов новую Россию?

    Новая  Россия — это Россия обезображенная и преображенная революцией. В ряде социально-публицистических очерков русский мыслитель пытается начертить путь революции и разглядеть новый план социального строения России(4). Федотов не посторонний враждебный или равнодушный  наблюдатель, он активный и заинтересованный исследователь Советской  России, тщательно собирающий  все, что не мог скрыть от русской эмиграции «железный занавес». Недостаток сведений он восполняет интуицией историка и воображением художника, Федотов не ослеплен ненавистью, поэтому его социологический взгляд зорок и точен, а позиция на высоте «горы», куда прибило ковчег эмиграции, открывает перспективы и ракурсы, которые трудно увидеть из самой России. Наконец, его модель «нового общества», отмеченная индивидуальностью создателя, свободна от идеологической штамповки.

________________________

1Федотов  Г. П. Революция идет. // Современные записки. 1929,   №  39. С. 326-327.

 2 Там же. С. 327.

3 Там же. С. 307.

4 См.: Федотов Г. П. И есть, и будет: Размышления о России и   революции. Paris, 1932.

==35

   Федотов прежде всего вглядывается в социальные изменения России, ибо «ни в чем так не выразилась грандиозность русской революции, как в произведенных ею социальных сдвигах»(1). Это самое прочное, что создала революция, — «новое тело» России переродившейся, с новыми классами и новой психологией старых. Для Федотова глубина социального переворота была обусловлена не только политической волей большевистской партии, но и такими мощными факторами, как голод, разорение  гражданской войны  и- войны империалистической. В итоге Федотов констатирует раздавленную прослойку людей умственного труда, всегда хрупкую в России, уничтожение помещиков, интеллигенции, старой буржуазии и появление новых социальных образований. Он развертывает методом социологического портретирования в публицистическом исполнении целую панораму общественной жизни СССР в ?0-30-е годы. Особенное внимание уделяет Федотов своей заветной теме — теме культуры в узком смысле слова. Здесь он видит обломки старого, заглушаемые  «буйным  ростом молодняка». При этом, «не доверяя жизненным  силам новой  культуры, государство сознательно губит старую(2). Как  ни больно и как ни горько Федотову, он сохраняет объективный взгляд и предпочитает говорить о «новой культуре», а не о «новом варварстве». Главную трудность в оценке этой культуры наш мыслитель обнаруживает в сложном соотношении между коммунистическим и национальным.  Федотов их разделяет, но не до конца, так как для него «идеология коммунизма   была  центром кристаллизации всех новых сил»(3). Однако Федотов убежден: «Не марксизм лег в основу новой культуры, хотя он завещал ей некоторые из своих элементов»(4). Многие суждения  Федотова сейчас звучат как аксиомы.

     Спасительные для России силы русский мыслитель видит не в «новой  культуре». Они имеют подземные источники. Самый  мощный   и древний из них — Церковь. Федотов ясно понимает, что «революция вызвала широкий  отход от Церкви или охлаждение к ней». Все дело в характере этого отхода и охлаждения.

     В церковной проблеме, как и везде у Федотова, «революция была мечом, разделяющим  — живое от мертвого»(5). Церковь прошла через аскетическое очищение, закрепилась в аполитизме. С отходом от Церкви народных  масс в это время началось возвращение в Церковь значительной части  интеллигенции. Обращение интеллигенции Федотов считает «естественным  завершением мощного  движения русской культуры конца XIX  и начала XX века»(6). Однако мыслитель отмечает и опасные настроения, которые привносят в Церковь представители интеллигенции: апокалипсическое  упразднениесоциальных и национальных проблем, отрицание   культуры, мистический нигилизм. Все  же, по  убеждению Федотова,  именно в Церкви  происходит накопление культурных сил. Федотов  очень реалистично оценивал ситуацию. Церковь не вобрала в себя  всей старой интеллигенции. Процесс оцерковлениязамедлился. Главное разделение в обществе произошло по моральной линии. Многие  лишь подошли к Церкви  и остановились на пороге, удерживаемые страхом перед мистико-эсхатологическим накалом идей. Для Федотова в центр  религиозного горизонта выдвинулась «проблема России, не по-

________________________

1 Федотов Г. П. Новая Россия // Современные записки. 1930,  №  41. С. 276

2 Там же. С. 295.

3 Там же. С. 296.

4 Там же.

5 Там же. С. 307.

6 Там же. С. 308.

==36

гибшей, но погибающей». Спасение ее Федотов не мыслит на политических путях. С выходом Церкви  из подполья, с легализацией и экспансией церковной  ставится цель «нового крещения Руси» — «отвоевание масс у антихриста»(1).

     Из того, что совершается в России, самое важное для Федотова — это жестокая борьба мировоззрений происходящая в глубинах, в двух одновременно и параллельно протекающих течениях рационализации народного сознания и его христианизации. Борьбу эту русский мыслитель вовсе не рассматривает как продолжение борьбы «старого с новым». Христианство — вечное, а «новое» — слишком старо. Не отождествляет он и дело Церкви  в России с делом старой культуры. Церковь не отрицает «новой культуры» и не станет защищать некоторые интеллектуальные и эстетические идеалы XIX века. Федотов весьма осторожен в оценках действительного положения Церкви в «новой культуре». Но для него несомненно, что Церковь является источником всякого творчества, резервуаром духовных сил, из которого «будут питаться все живые направления русской культуры»(2). Именно Церковь остается в России единственной хранительницей и носительницей духовного преемства.

     Федотов всматривается и в противоположный Церкви мрачный  полюс «нового общества» — в механизм политической власти. Здесь русский мыслитель  дал культурсоциологический анализ феномена «сталинократии»(3). Для Федотова-историка  завершение русской  революции Сталиным  есть проявление общей закономерности всякой «великой» революции, а «эволюция революции» в сторону политической демократии «была  бы настоящим чудом». Федотов оценивает установление «сталинократии» как контрреволюцию. Наш  мыслитель, в отличие от мнения большинства эмиграции, которая еще и в 30-е годы говорила о господстве в России коммунистов, или  большевиков, мечтая об избавлении России от них, проницательно указывал, что «большевиков уже нет, что не «они» правят Россией»-- «не они, а он». Уже нe «кoммунисты», a кaкие-то новые люди, возглавляемые «им», пришли к власти. Для Федотова«сталинократия» есть ликвидация коммунизма, прикрытая марксистскими  символами.  Во  всей культурной политике Сталина   русский мыслитель усматривал борьбу с марксизмом. Отсюда он ставит вопросы о партии: «Почему не ликвидирована партия вместе с ликвидацией основ ее  миросозерцания?».«Какой смысл  коммунистической  партии, очищенной  от коммунизма?». И ответы Федотов ищет в характере единодержавия Сталина. Федотовский анализ «сталинократии» дает множество тонких наблюдений, точных характеристик и верных оценок, которые нам  помогают понять то, что только сейчас для многих начинает проясняться.

   В глубоком раздумье смотрит Федотов в лицо России на исходе двух десятилетий ее революции. Все в ней неустойчиво и шатко. Мыслитель не выносит приговора России, но вынашивает надежду на ее раскрепощение, которое, по его убеждению, принципиально совместимо с социалистической основой государственного хозяйства. Россия на распутье под угрозой войны. Будущее ее туманно. Куда идет она? Федотов пытается заглянуть в это будущее и указать путь к нему.

   Реальные черты  будущего России мыслитель нащупывает  в ее настоящем, но настоящее предстает в двух непримиримых образах. Федо-

________________________

1 Федотов  Г. П. Новая Россия. С. 309.